– Химеры очень опасные существа. Но демон-двойник во много раз страшней их. Это сама суть зла, которую кто-то нашел на самых глубоких уровнях ада. На самом его дне. Там, куда не приникает никто, кроме его властелина и самых сильных демонов верховной триады. Говорят, там живут они. Темные двойники наших душ, созданных светом и отраженные там, словно в глубине самого страшного и черного колодца. Если кто-то осмелится спуститься туда и найти свое отражение, они будет служить ему до конца времен, выполняя любые самые сложные его требования и творя любые самые черные и страшные дела. Похоже, у кого-то из ныне живущих хватило на это сил. Я про такое читал, только в очень древних манускриптах. Они и правда могут завладеть душой человека и после заставлять его действовать по собственной воле, как видимо пытались сделать с тобой и вероятно твоим братом. Там было написано, что лучше попасть в ад, чем стать рабом двойника. Подобных порабощенных людей у него со временем может стать бесчисленное количество. И этот жуткий демон, скорее всего, тоже пришел в наш мир за Хорватом. Все это немыслимо плохо.
– Я тоже читал о них в церковных архивах столицы, – согласился Маркус.
– Во время войны и после нее я изучал демонологию. Нельзя сражаться с врагом, которого не знаешь. – Харагрим нахмурился и допил очередную порцию вина из кубка.
– В таком случае ты так же должен знать, что если ведьмы проведут ритуал "Инфернального призыва", последствия этого черного обряда могут быть самыми разнообразными. Последний раз кто-то делал подобное тысячелетие назад. К примеру, они не станут отправлять Хорвата обратно взамен на какую-либо тайну, известную лишь ему одному. Или из ада за ним выйдут его друзья, которые пожелают тут задержаться на время, устроив кровавую пирушку и огненный фейерверк. Или, к примеру, они через этот призыв вызовут в наш мир целое полчище бесов, которые уничтожат все живое вокруг. Возможно, им вообще плевать на Хорвата и все это чей-то план по уничтожению нашего мира. Точнее, по воцарению в нем правящей силы зла. А мы покорно ему следуем, глупо полагая, что стараемся спасти Империю и религию Предвечного Света от зла, самолично подарив ему ключ от нашего мира на бархатной подушке, вышитой золотым шелком. Об "Инфернальном призыве" людям вообще мало что известно доподлинно. И ни у кого не спросить о нем теперь. Все либо солгут, либо не будут знать о чем говорят. К сожалению, так обстоит с очень многими вещами в нашем мире.
– Именно по этой самой причине лично я с самого начала не собирался им помогать, – отрезал харагрим. – Я не подписывал с ними никакого договора, тем более кровью. Я, возможно, простой воин, но далеко не глупец.
– Почему же тогда согласился? От чего не сдал Алию Инквизиции на имперской дороге? –Джодар еще пристальней взглянул на своего мрачного собеседника.
– Первая мысль именно такой и была. Но потом меня посетила вторая…
– А! Кажется, я понимаю. Ты сам решил заняться этим делом и самолично спросить у Хорвата как именно тебе вернуть то, что ты потерял? А что думал делать с ним после? Отдать Инквизиции всех разом, надеясь избежать обвинения в сговоре с Тьмой? Инквизиции на политику плевать. Они каратели. Тебя сожгли бы в крепостном дворе и спокойно отчитались в столицу. Хотя, скорее всего, ты бы убил всех и бесследно исчез на годы, либо пал бы в бою. Вряд ли ты дался бы кому-то живым.
– Если честно, я не знаю, что делал бы дальше. Мне нужна была помощь, но в таком деле помочь мне никто, кроме брата, не мог. И в Инквизицию бежать с подобным было бы крайне опасно и глупо. Я, как всегда на войне, сразу решил действовать по обстоятельствам. Плыть вместе с рекой и посмотреть, куда меня вынесет бурное течение жизни. Сказать по правде я и предположить не мог, что это за собой повлечет. В то, что в Империи нет сил найти его, я поверил сразу. По крайней мере, у церкви нет совершенно точно. Они очень быстро утеряли всю свою силу и могущество. Они зажрались, размякли и погрязли в разврате. Они прикрывают священным писанием свои мирские, гнусные дела. На них у меня уже давно никакой надежды нет.
– Ясно! Тут я, пожалуй, соглашусь. Церковный синод давно выводит меня из себя. И все нет времени как следует ими заняться, – Джодар скривил губы в презрительной и горькой усмешке.
– Тогда я спрошу у тебя лично, как у человека, наделенного властью и не связанного с церковью. У Империи и правда не хватит сил изгнать Хорвата при помощи святой силы молитв и ритуалов Предвечного Света?
– Есть один шанс, но он очень уж призрачный. Найти предвечную святую деву. Ты должно быть слышал о ней. Лилея из Семериван. Есть еще второй вариант, но он вообще скорей из разряда священной несбыточной мечты. У Лилеи был учитель, который еще жив. Экзорцист, прославленный на весь белый свет, когда-то в молодости он изгнал Вермитракса из прихожанина городской церкви. Но он слишком стар и ему совершенно точно не по силам одолеть младшего властителя ада. Вообще никого, как мне кажется. Я не уверен даже, что Лилея справилась бы.
– Лилея из Семериван? Она же вроде мертва? Замучена в Диких землях язычниками. В столице по ней семь дней справляли тризну, – изумился харагрим.
– Хвала Предвечному, на самом деле она жива.
– Ясно, – согласился Маркус. – Есть предположения, где она может быть сейчас, если ее и правда не порвали на части?
– И да… и нет!
Маркус в данный момент по прежнему сосредоточенно размышлял совсем о другом. Последние события вообще не давали ему покоя. Он все никак не в состоянии был поверить, что их встреча с Рейной, ставшей самой усыновленной Дочерью Йормунга могла случится с ним наяву. И что все, что она сказала ему, было правдой. Возможно, он просто теряет рассудок, измученный тоской по ней и бесконечными кошмарами, давно лишившими его сна. Но темное копье, которое Рейнариди назвала "Сайранхайт", стояло сейчас зачехленным у бревенчатой стены, рядом с местом, на котором теперь спал Маркус. Вернее последние две ночи просто делал вид, что спит. Копье, способное убить демона. Порезать на части плоть злобной твари, пришедшей в их мир прямиком из бесконечного адского вихря. И это копье было темным даром лично ему. Только ему одному от нее. А она и правда была живой и изменившееся так, что лучше бы было совсем не знать и не думать о том, что с ней когда-то случилось. Рейна теперь демон. И это было по настоящему немыслимо жутко и никак не могло уместиться в голове и разбитым в дребезги сердце. Этого попросту не могло быть никогда, ни при каких обстоятельствах до самого скончания времен. И не было сейчас людей вокруг, которые смогли ответить на его вопросы. Не было даже тех, кто мог бы попросту выслушать его.
– Скажи, ты что-нибудь слышал о Белом Круге? – шемит снова недобро прищурил глаза и отпил вина, резко отправив в рот крупный кусок жирного мяса. Он, как истинный язычник, всегда ел мясо с боевого ножа и никакой столичный этикет, церемонии и торжества не в состоянии были это в нем поменять. Маркус вообще не изменился в лице, но коротко кивнул и кивок этот напомнил Джодару щелчок спущенной тетивы.
– Я знаю немного, но достаточно, чтобы крайне сильно обеспокоится тем, что узнал.
– Абсолютно то же самое я могу сказать про себя самого, – Джодар улыбнулся, услышав эти слова. Они оба в данный момент напоминали два неба над бескрайними морями Империи. Один – северное, полное тяжелых свинцовых туч, мрачное и темное, в самом центре которого уже не раз зарождалась сокрушительная ледяная буря. Другой – светлое южное, но очень обманчивое и приятное лишь только на первый взгляд. Теплое слепящее сияние, способное заманить, пообещав желанный покой, а затем внезапно легко все уничтожить, за одно мгновение приютив под своими сводами страшную и вероломную бурю.
– Как ты узнал, что твой брат цел и больше не в плену у тех, кто его похитил?
– Мне принес письмо серый ворон. Ворона послала ведьма по имени Нэйрис. Младшая сестра Алии, о которой ты сам мне недавно рассказывал. Письмо написал сам Рейв. В нем он довольно подробно рассказал все, что с ними произошло за последние дни. Много в написанном совпадает с тем, что я видел сам. Многое с тем, о чем ты сказал Джодар-Мэйс. К тому же они изначально в плен взяли совсем не его.