Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Слева, вдали, виднелись горы с белыми вершинами, а справа, вдруг показалось синее море, показалось и… исчезло, словно кокетливо подмигнувший синий глаз ветреной красавицы. Дорога вилась среди холмов, поросших чабрецом, розмарином, майораном и амброзией, вдвойне привлекательных своим первозданным видом. Среди сосен прятались маленькие домики, а небольшие ручейки, журча, бежали в долины, покрытые буйной субтропической растительностью. Воздух был напоен благоуханием, которое бывает, наверное, только в библейском раю. То и дело мимо проплывали роскошные виллы, окруженные просторными садами, где цвели экзотические цветы и взмахивали своими листьями пальмы; а вдоль дороги, как часовые, стояли кипарисы…

Флер едва сдерживала восторженные восклицания, но, когда они все-таки прорывались, мрачное лицо Алена заставляло ее умерить свой пыл. Пришлось сложить на коленях руки и молча восхищаться красотами природы.

Когда машина, затормозив, свернула на боковую дорогу, перегороженную чугунными коваными воротами, Флер опомнилась, и ее сердце встревожено забилось. Это, наверное, дом Алена? Высокая башня в отдалении напомнила ей о средневековых замках…

Мощную квадратную центральную часть замка с четырех углов замыкали башни, соединенные друг с другом зубчатой стеной с бойницами. Флер не удивилась бы, если бы вышли стражники в форме и при оружии или раздался салют из десяти пушек. Подъехав ближе, она увидела во дворе толпу народа, а вдоль последних метров их пути по обеим сторонам стояли люди с валторнами. Машина была замечена, музыканты по сигналу заиграли приветственный марш. Флер показалось, будто она попала в двенадцатый век. Нечего удивляться, что Ален так себя ведет, если у них приняты такие порядки: его горделивость, высокомерие шли вовсе не от заносчивости или дурного характера. Здесь, в Провансе, французскую аристократию по-прежнему уважали и почитали.

Заслышав звуки валторн, Ален выпрямился, вздернул подбородок, пытаясь справиться с собой перед предстоящей церемонией. Он не был дома два года и поклялся, что не вернется, пока снова не станет видеть, но теперь сам же нарушил свою клятву. Флер решила подбодрить его:

— Какая чудесная встреча, Ален! Должно быть, очень приятно знать, что так много людей рады приветствовать тебя дома. — Она заметила несколько человек, стоявших отдельно на верхней площадке каменной лестницы, ведущей к главному входу в замок. — Кажется, я вижу твою взволнованную маму.

— С кем она?

Рядом со стройной пожилой женщиной стояла девушка, а на шаг позади них — мужчина, который, кажется, был на несколько лет моложе Алена. Флер собралась рассказать ему об этом, но машина остановилась, и шофер распахнул перед ними дверцу.

Когда Флер и Ален вышли, раздались громкие крики приветствия. Флер, привычным движением, взяла Алена под руку, чтобы вести его к дому. К ее удивлению, тот не стал хмуриться, решив, что лучше примириться с ее настойчивостью, чем споткнуться под внимательными взглядами десятков людей.

Толпа двинулась к ним навстречу — женщины и девушки в черном, с покрытыми головами; загорелые, крепкие мужчины; старики, снявшие береты в знак почтения к молодому графу, которого они явно обожали.

Впервые Флер увидела, как Ален счастливо улыбается, отвечая на приветствия, по имени называя каждого, кто обратился к нему, словно он мог всех видеть и всех узнать… Из толпы к ним протиснулась какая-то старушка и схватила Алена за рукав. По лицу ее бежали слезы.

— Мой бедный Ален, какая жалость!..

Флер плохо знала французский, но это искреннее чувство не понять было невозможно, и она внутренне сжалась, ожидая вспышки гнева. Однако Ален взял руку старушки, сжал ее в своих ладонях и ласково ответил:

— Не плачь, матушка Руж… ничего… — и тихо двинулся дальше.

Они подошли к подножию лестницы, где их встречала семья. К счастью, прежде чем Флер собиралась предупредить Алена о первой ступеньке, к ним спешно спустился молодой мужчина и, взяв его под локоть, осторожно повел наверх.

— Добро пожаловать домой, дорогой Ален, давно же тебя не было!..

Ален сразу перестал улыбаться и ответил с явной издевкой:

— Едва ли мышь будет рада возвращению кошки, Луи… Брось лицемерить! Или ты думаешь, что вместе со зрением я лишился и рассудка?

Флер тихонько ахнула.

— Ну, Ален, зачем так реагировать на приветствие кузена?.. — Тот поклонился Флер, обратив внимание на ее побелевшую, чуть закушенную нижнюю губу. — Твоя жена просто в ужасе. Скажи ей, что я не такой уж дикарь, а то она, кажется, готова убежать.

— Это мой двоюродный брат. Лучше всего не верить ни единому его слову. В некотором смысле, Луи безвреден — потому что ему не хватает ни темперамента, ни ума. Он, ничуть не смущаясь, прожигает жизнь, а потом, оправдываясь, врет как сивый мерин, — презрительно, сквозь зубы процедил Ален.

Флер поспешно отвернулась, слишком смутившись, чтобы отвечать на плутовскую улыбку кузена. К счастью, они поднялись на верхнюю площадку лестницы. Мать Алена с мучительным вниманием следила за каждым шагом сына, молясь, чтобы тот не споткнулся, направляясь к ней. Флер поняла: если бы не толпа, хозяйка дома отбросила бы всю свою королевскую сдержанность и сама побежала бы к сыну, чтобы обнять его, но ей приходилось подавлять свои чувства и вести себя так, как и положено по ритуалу. Флер испугалась — сама она совершенно не способна нести подобное бремя. Ей страшно было представить, что подумает эта элегантно одетая и тщательно причесанная женщина о жене сына — ее неловких манерах и скромном костюмчике. Конечно, Флер интересовали платья, она любила красивые вещи, но в семье викария не хватало денег на роскошества, и девушка привыкла ценить простоту, удобство повседневной одежды и, по этому поводу, никогда не комплексовала.

— Мой милый, милый мальчик!

Мать шагнула вперед, и Ален обнял ее. Несколько мгновений они стояли молча. Потом Ален, отстранившись, повернул голову в поисках Флер.

— Мама, — сказал он, когда девушка взяла его за руку, — ты, наверное, хочешь поскорее познакомиться со своей невесткой. — Ален легонько подтолкнул их друг к другу. — Дорогая, надеюсь, ты полюбишь ее так же, как люблю ее я… Мою жену зовут Флер.

Взволнованная, она тут же услышала, как ахнула красивая девушка, стоявшая чуть позади матери Алена. Конечно, тот тоже это услышал, но темные очки не позволяли прочесть выражение его глаз.

Флер, потом, никак не могла вспомнить слова, которые сказала свекрови, и что та ответила ей. Поняла одно — ей легко будет полюбить старую графиню, но мысли ее сосредоточились на реакции незнакомой девушки. Красота ее была совершенной. Черные, как у Алена, волосы оттеняли нежную кожу. Яркая помада привлекала внимание к безупречно очерченным губам, а элегантное платье подчеркивало женственность фигуры. Красавица пристально смотрела на Алена, даже не пытаясь скрыть чувство негодования: только что она услышала невероятную для себя новость! Молчание затягивалось, карие глаза незнакомки метали громы и молнии.

— Селестин, подойди поближе, пожалуйста, — сказал Ален, хотя в его голосе звучали отнюдь не вежливые, а откровенно злые, как пощечина, интонации. — Селестин, мне хотелось бы представить тебе мою жену — новую графиню де Тревиль!

Ален явно торжествовал! Эта девушка почему-то стала объектом его расчетливой, жестокой мести. И момент он выбрал самый эффектный.

Глава 5

Флер разглядывала огромный встроенный шкаф для одежды, который занимал целую стену спальни. Она только что повесила последнее из своих платьев, и, хотя расположила их на вешалках как можно просторнее, большая часть пространства осталась пустой, что только подчеркивало скудость ее гардероба. Пожав плечами, Флер захлопнула дверцы. Она чувствовала себя неуютно. Мысли ее вертелись вокруг уклада жизни столь богатой семьи и собственного скромного происхождения.

Чтобы отвлечься от помпезной обстановки спальни, Флер подошла к окну, надеясь, что простота природы за окном вернет ей равновесие. Но и снаружи вид был, не менее, грандиозным. Ей так захотелось оказаться дома, в Англии, в их маленьком садике!.. Две слезинки невольно потекли у нее по щекам, и, наверное, она громко разрыдалась бы, но тут раздался стук в дверь.

7
{"b":"188835","o":1}