Брэди резко повернулся к Коу:

– Ты планируешь ликвидацию Лебрана и похищение семьи политика?

– Да! Но ты не ответил на мой вопрос.

– Что произойдет? Сказать однозначно трудно, но данное преступление всколыхнет страну. Одного не пойму, зачем похищать семью, если одно убийство Лебрана вызовет нужную реакцию?

– Если, Джон, мы уничтожим одного Лебрана, то это станет таким же свершившимся событием, как взрывы в метро Берлина и Варшавы. А вот похищение его семьи при массовом недовольстве французов спровоцирует «Совет шести» применить подразделение «Z» для освобождения жены Лебрана Лауры и его дочери Клары. Это как раз работа для отряда «Z». И в этом противостоянии мы будем опережать противника, заставляя его играть по нашим правилам.

Фрачи проговорил:

– Да, не ожидал от тебя такого, Вильям! Но если ты планировал операцию во Франции, то зачем было взрывать метро в Берлине и Варшаве?

– Извини, Замир, но я считал тебя умнее. Неужели непонятно, что для реализации наших планов надо подыграть властям Франции?

– Может, я и глуп…

– Я же извинился, Замир…

– Ладно. Это все мелочи, но я действительно не понимаю, почему мы должны подыгрывать властям Франции?

– О′кей! Объясню. Мы вбросим в СМИ информацию о том, что убийство Лебрана и похищение его семьи дело рук французских спецслужб. Власти же должны перевести стрелки на террористов, дабы успокоить общественное мнение. На кого? Ответ очевиден, на тех, кто провел взрывы в Германии и Польше.

– Как-то это все несерьезно, Вильям. Теракты в Берлине и Варшаве и убийство с похищением во Франции. Какая между ними логическая связь? Я ее не вижу. Что думаешь ты, Джон? – Фрачи повернулся к Брэди.

– Согласен. Логика в действиях террористов не просматривается.

– Так это то, что нужно! – воскликнул Коу. – А именно нелогичность и непредсказуемость действий неизвестных террористов. Пусть в «Совете шести» ломают головы над этим вопросом. Впрочем, мы поможем и им. Завтра Венс из Германии распространит заявление, в котором террористическая организация «Меч и пламя» возьмет на себя ответственность за теракты, объяснив свои действия ответом патриотов на бездействие властей, допустивших засилье эмигрантов в странах Европы. Вот и появится ниточка, что свяжет Берлин, Варшаву и Париж. Наша же задача выманить отряд «Z» на работу по похищенным мадам и мадемуазель Лебран. И мы выманим его. Более того, мы подготовим этим спецам такой капкан, из которого им живыми не выбраться. Но это уже другая тема. Сейчас требуется одно: решить, принимаем ли мы мой план или нет? Я подчинюсь общему мнению.

– Два вопроса, – поднялся Брэди.

– Да, Джон?

– Первый – кто отработает задачу по семье Лебран? Второй – кого ты намерен выставить на ликвидацию отряда «Z»?

– По первому вопросу: семейство Лебран отработают мои люди, а вот по отряду придется нанимать высококлассных профи. Но и это моя забота.

Джон Брэди пожал плечами:

– Ну что ж, я в принципе голосую за твой план, Вильям.

– Ты, Замир? – обратился Коу к Фрачи.

– Я как все!

– Ну и хорошо. А теперь предлагаю выпить, господа, за успех предстоящего дела.

Брэди и Фрачи покинули виллу Коу под вечер, изрядно подвыпившими. Сам же хозяин дома отправился в апартаменты, где его ждала Лиза Динг.

Барт Гротес спустился в подвал дома, стоявшего на берегу искусственного пруда на окраине чешского городка. У массивной железной двери его встретил Рэм Глен:

– Барт? Что-нибудь случилось?

– А разве что-нибудь должно случиться? – вопросом на вопрос ответил Гротес, известный в определенных кругах как один из самых жестоких и циничных террористов, имеющий высокий уровень боевой подготовки, полученной им еще во время службы в подразделении специального назначения бывшей ГДР.

Глен, помощник Гротеса, пожал плечами:

– Не знаю!

– Тогда не задавай подобных вопросов. Как наша птичка?

– Нормально. Сидит в клетке и не щебечет.

– Ее кормили сегодня?

– Пытались, но девочка отказывается от пищи. Вторые, между прочим, сутки. Только воду пьет.

Гротес приказал:

– Открой дверь.

Глен подчинился. Сдвинув засов, распахнул дверь в глухую, освещавшуюся тусклым светом камеру с кроватью в углу, на которой, сжавшись в комок, сидела, девочка лет пятнадцати.

Гротес подошел к ней:

– Привет, Злата! Мне сказали, ты решила похудеть? Напрасно. У тебя и так изумительная фигурка, поверь, я знаю в этом толк.

– Когда вы отпустите меня? – тихо спросила девушка.

– Завтра, – неожиданно ответил Гротес, – если, конечно, твой отец не наделает глупостей. Сейчас твоя жизнь полностью в его руках.

– Почему вы не даете мне поговорить с отцом?

– А зачем? Он расстроится, ты расплачешься. Кому это надо?

– Мне плохо.

– Это результат твоей голодовки.

– Нет, мне вообще плохо. Я не могу спать, потому что снятся кошмары, один страшней другого, я хочу принять душ, наконец сходить в нормальный туалет.

Гротес улыбнулся, отчего девушку объял ужас. Так улыбаются палачи в предвкушении расправы над жертвой.

– Скоро ты будешь иметь все, что на время потеряла. И свободу, и душ с ванной, и туалет. Вернешься к своей обычной жизни, но… повторяю, если твой отец не наделает глупостей.

– Он выполнит ваши требования.

– Посмотрим.

– Скажите, а почему вы похитили именно меня? Ведь в Чехии много детей и подростков, родители которых намного богаче моего отца?

– Тебе просто не повезло. В жизни, девочка, так бывает. У тебя уже есть парень?

– Парень? – переспросила Злата. – Есть, наверное.

– Что значит, наверное?

– За мной ухаживает молодой человек, он старше меня на два года. Но означает ли это, что он мой парень? Не знаю.

– Ты спала с ним?

– Нет! У меня еще не было мужчин.

– Девственница, значит. Странно для нынешнего времени, когда девушки в твоем возрасте вовсю занимаются сексом.

– Я не они!

– Вот потому-то тебе и не повезло. Ну, да ладно, молись, чтобы твоя неволя быстрее закончилась. Сейчас тебе принесут еду, и ты должна все съесть. Не хочу, чтобы ты упала в обморок, когда наступит время передать тебя отцу. И это не просьба, не пожелание, это, Злата, приказ. Думаю, ты не хочешь, чтобы тебя кормили насильно?

– Не хочу!

– Тогда ешь сама.

– А что сейчас? Утро, день, вечер или ночь?

– Утро. Позднее утро, 10 часов. И, скажу, дрянное утро. На улице холодно, идет мелкий, противный дождь.

– Все равно это лучше, чем сухой темный подвал.

– Полностью согласен с тобой. А пообщаться с отцом по телефону я, пожалуй, предоставлю тебе возможность, но после того, как ты позавтракаешь.

– Правда?

– Я никогда не лгу!

– Вы не боитесь, что я смогу описать вас полиции после освобождения?

– А вот этого, девочка, если еще раз попадешь в подобную ситуацию, чего я искренне тебе не желаю, никогда не спрашивай, поняла?

– Да!

– Бояться же мне нечего и некого. В своей жизни я прошел через то, что убивает страх.

Гротес повернулся, вышел из камеры и приказал Глену:

– Передай Эшу, пусть принесет жратву для этой девки. И проследи, чтобы она все съела. Я подойду через час, проверю.

– Да, шеф!

Гротес поднялся в кабинет, который находился на первом этаже старинного дома. Присел в кресло, прикурил сигарету. Стряхнул пепел в пепельницу, достал из кармана легкой куртки сотовый телефон. Набрал по памяти номер. И тут же услышал в ответ:

– Алло!

– Это я, пан Чермак!

– Узнал. У меня все готово.

– Ты нашел-таки миллион евро?

– Нашел.

– Вот видишь, а говорил, что это невозможно. Надеюсь, купюры тебе передали не в полицейском участке?

– Нет! Друзья помогли.

– Они знают, для чего тебе вдруг понадобилась такая сумма?

– У нас не принято задавать лишних вопросов.