Он спустился в самое нутро города – лабиринт канализационных труб, вспомогательных тоннелей, коллекторов, которые соединяли различные автономные миры, существовавшие под поверхностью Голгофы. Хотя этот запутанный лабиринт был необходим для существования верхнего мира, о его порядке и исправности заботились немногие. Спускаться в подземные тоннели было разрешено только специальному персоналу, но Валентин привык посещать места, доступ в которые был строго запрещен. Он с отвращением округлил губы, заметив, что слизь на дне тоннеля стала заметно глубже. Она уже достигла щиколоток его ног, обутых в модные, до середины бедра сапоги. Валентин не знал, из чего состоит эта слизь, и едва ли хотел самостоятельно провести ее анализ. Интуиция подсказывала ему, что в данном случае лучше остаться в неведении. На вид она была явно органического происхождения, и любое лишнее прикосновение к ней могло обернуться неприятностями. Так или иначе, но Валентин продолжал свой путь, держа одну руку у кобуры дисраптера и безуспешно пытаясь расслабить мышцы затекшей спины.
Перед тем как спускаться сюда, он сменил свой затейливый костюм на грубую и неприметную одежду, а сверху набросил длинный темный плащ. Кроме того, ему пришлось смыть грим с лица, стянуть сзади у шеи свои длинные волосы, и благодаря этому он стал выглядеть совершенно иным человеком. Отчасти это было действительно так. Никому не надо было знать, что Валентин Вольф посещает собрания подпольной организации клонов и экстрасенсов. Его бы просто не поняли.
Валентину было жаль покидать свадьбу в разгар разразившегося там скандала. Он ожидал, что это будет скучная церемония, за которой последует наводящая тоску трапеза и еще менее привлекательные танцы, но, против ожидания, все получилось довольно занятно. Он с удовольствием повертелся бы еще в этом обществе, отпуская налево и направо остроты, но как раз в это время раздался вызов на переговоры с подпольщиками, и он не мог не ответить на него. Валентин не часто приходил на собрания этого отребья, но у подпольщиков было то, что ему нужно, и он поддерживал игру. В ней были свои привлекательные моменты. Хотя, надо признать, путешествие по канализации к ним не относилось.
Валентин резко остановился и с подозрением вгляделся в полумрак. Тускло мерцавшие лампы распространяли голубоватый свет сзади и впереди него, но в пространстве между двумя лампами темнота настолько сгущалась, что даже его обостренное химическими препаратами зрение оказывалось бессильным. Он внимательно прислушался, но из темноты не доносилось никаких настораживающих звуков. Валентин нахмурился. Он мог поклясться, что секунду назад слышал что-то. Хотя в этом узком коллекторе звук распространялся очень странно… Бог его знает, какие отвратительные существа могли обосноваться здесь.
Он был неподалеку от главного канализационного колодца – этот колодец был указан на карте, которую Валентин хорошо запомнил. О странных и опасных существах, обитавших в канализационных колодцах, рассказывали самые невероятные истории. По тем же слухам, рабочие, спускавшиеся сюда, получали специальные премии за любую убитую тварь, которую они приносили на поверхность. Конечно, к этим рассказам можно было бы не прислушиваться, но все же… Он внимательно посмотрел по сторонам, не избавившись от подозрения, что слышал какие-то странные звуки, но вокруг была тишина и ровный полумрак. Тогда он особым образом сконцентрировался, и дремлющие в глубине его организма наркотические соединения стали взаимодействовать с его кровью. Его дыхание участилось, стало глубже, обмен веществ ускорился, весь организм подготовился к решительным действиям. Сам он стал быстрее, сильнее, внимательнее. Что бы ни скрывалось в темноте, его уже нельзя было застать врасплох. Валентин улыбнулся. Пусть нападают. Все разом. Мудрый голос в глубине его сознания говорил, что не следует опрометчиво растрачивать все ресурсы организма. Валентин уже начал подыскивать себе нового поставщика наркотиков, который заменил бы погибшего Георгиоса, но пока этот источник еще не был найден и проверен в деле, следовало поэкономнее расходовать запасы. Валентин с раздражением махнул рукой. Все это отдавало излишним здравым смыслом, а если бы он ставил во главу угла здравый смысл, то не оказался бы в тоннеле глубоко под землей.
Неожиданно в темноте впереди замерцал свет, резко выделявшийся на фоне голубоватого освещения тоннеля. Через секунду оттуда же послышались слабые звуки чьих-то шагов, шлепавших по слизи. Валентин растянул губы в улыбке и достал из кобуры дисраптер. Впереди в тоннеле показался чей-то темный силуэт, плохо различимый на относительно светлом фоне. Фигура остановилась на почтительном расстоянии, безмолвная и непонятная, над ее плечом мерцало пятно белого света. Судя по всему, это был человек, но Валентин понимал, что первое впечатление могло быть обманчивым. Во всяком случае, он испытывал все большее искушение дать залп из дисраптера. Но тут странная фигура заговорила спокойным человеческим голосом, в котором, однако, было и что-то механическое. Скорее всего, голос человека был трансформирован компьютером, чтобы не раскрывать его истинного обладателя.
– Я не имею намерений причинять вам беспокойство, сэр, но вы понимаете, что в нашем положении следует проявлять осторожность, пусть она порой и носит параноический характер. С вашего позволения, я скажу вам первую часть пароля: «Новая».
– «Надежда», – отозвался Валентин, заметно успокоившись, но не опустив дисраптер. – На вашем месте я бы придумал что-нибудь поэффектнее, но, впрочем, это уже не мое дело. Позвольте спросить, кто вы такой?
Фигура стала приближаться – настолько медленно, чтобы Валентин не ощутил в этом приближении никакой угрозы. Наконец она остановилась прямо перед ним, согнувшись чуть ли не вдвое под низкими сводами. Любопытство Валентина не было удовлетворено, поскольку лицо незнакомца скрывал высокий, нависающий надо лбом капюшон. Однако, что было еще интереснее, под капюшоном зияло пустое место: ни лица, ни головы, вообще ничего. Яркое пятно света по-прежнему находилось на плече фигуры, и Валентину пришлось расслабиться и снизить остроту своего зрения.
– Меня зовут Гуд, – сказал незнакомец. – Я связной между клонами, экстрасенсами и кибератами. А вы, сэр?
– Валентин Вольф, покровитель и советник подпольщиков. Я слышал о тебе, Гуд. Говорили, что ты самый близкий к трону агент подполья. И я, и другие покровители подполья были вынуждены открыть свое истинное имя, так как на этом настояли экстрасенсы, и лишь тебе было позволено сохранить анонимность. Интересно почему?
– Потому, что я представляю для них особую ценность, – сказал Гуд. – Пока я им нужен, они всегда пойдут мне навстречу. Я тоже слышал о тебе, Валентин, да и, наверное, не только я. Ты по разным каналам вложил в подполье огромные деньги, правда, я до сих пор не понимаю, с какой целью. Ты наследник богатейшего клана Вольфов. К тебе в руки перейдет огромное состояние. Чего же тебе не хватает, если ты направился к подпольщикам?
– Извини, – ответил Валентин. – Я не привык слишком много говорить первому встречному.
– Как тебе будет угодно. Мне только непонятно, что за проблемы возникают у подпольщиков, если и тебя, и меня попросили срочно прибыть на встречу?
– Надеюсь, это действительно важное дело, – сказал Валентин. – Ради этого мне пришлось изменить внешность, и я чувствую себя не в своей тарелке. Ну что, мы идем?
– Конечно. Это совсем недалеко. Прошу вас!
– Нет уж, извините. После вас…
Капюшон слегка качнулся – не то в знак согласия, не то скрывая насмешку, – и Гуд свернул в боковой тоннель, откуда доносилась просто нестерпимая вонь. Валентин шел по пятам за Гудом, по-прежнему держа наготове дисраптер. Его наркотический заряд был уже на исходе, но все же оставались еще кое-какие резервы для непредвиденной ситуации.
Обычно подпольщики приглашали своих патронов только по одному: в случае разоблачения те не могли опознать друг друга. Если сейчас их пригласили вдвоем, значит, на повестку дня было вынесено действительно что-то очень важное. Валентин внимательно разглядывал шедшего впереди него Гуда. Отсутствие у него лица выглядело занятным, ведь обычно подпольщики отличались патологическим стремлением узнать не только внешность, но и всю подноготную тех, с кем общались. Гуд мог использовать голографическую маску, но от проникновения экстрасенса в его сознание его мог защитить только блокиратор биополя. Подпольщики, ни секунды не сомневаясь, просканировали бы его сознание. Гуд снабжал подпольщиков деньгами, обладал налаженными связями, работал и с клонами, и с экстрасенсами, а это было немалой редкостью. Клоны и экстрасенсы с недоверием относились друг к другу, и людей, которые пользовались доверием и тех и других, можно было пересчитать по пальцам.
