Человек, сидевший за столом, имел маленькое скрюченное тельце и морщинистое лицо с печатью вечной деловой озабоченности. Одет он был очень просто и даже неряшливо, густые каштановые волосы были так всклокочены, словно его кто-то таскал за вихры. Хэйзел одарила его чарующей улыбкой, на что клерк ответил взглядом, полным презрения и раздражения. Едва Хэйзел открыла рот, как он перебил ее пронзительным, истерическим голосом, перекрывающим шум в зале:

– Я ничего не знаю! Не важно, о чем идет речь, – я не знаю и не отвечаю ни на какие вопросы. Я по уши увяз в своих бумагах и скоро утону в них. Уходите. Приходите через неделю, а еще лучше – через месяц. Или вообще не приходите. Сами видите, как я занят. Ну что вы стоите?

– Мне нужно от вас всего лишь одно имя, – сказала Хэйзел.

– Так все говорят, – взвизгнул клерк. – А знаете ли вы, сколько потребуется времени, чтобы разыскать это имя? Нет, вы не знаете, и вам на это наплевать, правда? На это всем наплевать! – мрачно заключил он. – Мою работу никто не ценит. Перерыв на обед – это не более чем шутка. Туалет один на все здание, жалованье ничтожно. Я бы давно ушел отсюда, но в старости мне нужна пенсия. И кроме того, здесь я могу влиять на жизнь других людей. Я хоть как-то могу отомстить несправедливому ко мне обществу. Для этого надо либо работать в этой конторе, либо подкладывать взрывчатку в общественные места, но взрывчатка дорого стоит. Как, вы еще здесь?

– Здесь не только мы! – почти прокричала в ответ Хэйзел. – Послушайте, нельзя ли оставить философию на другой раз? Просто найдите мне имя и адрес, по которому мы можем поехать, и мы оставим вас в покое. Разве это не решение проблемы? Кроме того, если вы не поможете нам, я попрошу своего компаньона взять часть бумаг с вашего стола и разбросать их по всем четырем углам вашего заведения.

Клерк судорожно придвинул к себе ближайшую стопку бумаги:

– Давайте, давайте! Угрожайте мне. Шантажируйте меня. Кто я такой? Просто клерк, последняя спица в колесе. Я только чувствую, что мной вертят как хотят.

– Ну а если мы предложим вам небольшое вознаграждение? – спросила Хэйзел.

– А если вы предложите мне большое вознаграждение? – с издевкой переспросил клерк.

Хэйзел достала из своего кошелька большую серебряную монету и положила ее на стол. Клерк мрачно проследил за этим. Когда Хэйзел добавила еще три монеты, он удрученно вздохнул и привычным жестом сгреб монеты со стола:

– Хорошо, называйте это имя. Но имейте в виду, что мои возможности ограничены.

– Руби Джорни.

– О, так это она? Что же вы сразу не сказали? Она работает вышибалой в таверне «Бешеный волк». Надеюсь, что она еще не скоро вернется в общество цивилизованных людей. С тех пор как она не появляется здесь, у нас воцарился покой и порядок. Если найдете ее, то напомните, что срок ее лицензии истекает на следующей неделе. Правда, общаться с ней я буду только находясь на безопасном расстоянии. А теперь идите и озадачивайте кого-нибудь другого, а я буду перебирать бумаги и ждать начала общественных беспорядков.

Клерк взял ближайший к нему лист бумаги и тупо уставился на него. Оуэн и Хэйзел обменялись взглядами и потом, повернувшись, стали прокладывать себе путь из шумного и душного зала на улицу.

– Да, таких людей я вижу впервые, – признался Оуэн. – В Мистпорте много таких?

– К сожалению, да, – подтвердила Хэйзел. – Спасаясь от имперской тирании, сюда прилетают тысячи людей. Они надеются жить в свободном и цивилизованном обществе, а попадают на негостеприимную льдину, где обитают в основном отщепенцы, неудачники и криминальные элементы. Некоторые из новичков не переносят такого крушения иллюзий.

– Ты считаешь, они могут представлять опасность?

– Пока взрывчатка дорогая, по-видимому, нет.

– А что, вы с Руби Джорни не один пуд соли съели? – спросил Оуэн, когда они пошли по заснеженной улице. Он не мог отделаться от ощущения, что они направляются не на север.

– Я сама пыталась промышлять охотой за скальпами, – оживленно сказала Хэйзел. – Но это продолжалось недолго. У меня для этого слишком мягкий характер. Я могла приводить только живую добычу, а это не приносит много денег. Руби была моим спонсором и учителем. Она хороший товарищ, разве что немного непредсказуема. Не могу поверить, что ее дела настолько плохи, что она устроилась вышибалой. Но, скажу тебе, с этой работой она справится. Вряд ли найдется такой человек, который осмелится вступить с ней в дискуссию.

– А что это за заведение – «Бешеный волк»?

– Судя по моему последнему впечатлению, просто притон. Наркота, азартные игры, несколько девиц и бар, который работает круглые сутки. Ты, наверное, бывал в таких местах?

– Как ни странно, нет, – признался Оуэн. – Но это звучит… интересно. Мне все-таки кажется, что Руби Джорни могла бы и подождать. Нам лучше поскорее найти Джека Рэндома, пока не нашли нас самих. Он сможет обеспечить нас надежной защитой. Поверь мне, он один стоит целой армии. Он – просто живая легенда.

– Когда-то был легендой, – сказала Хэйзел, внимательно глядя вперед и не сбавляя шага. – Этот человек давно уже пережил свои лучшие времена. Последнее, что я слышала о нем: он рассказывает небылицы собутыльникам в баре, когда ему ставят стаканчик-другой.

– Давай уточним, кого мы имеем в виду. Я говорю о Джеке Рэндоме – профессиональном бунтовщике.

Хэйзел вздохнула, но ее взгляд по-прежнему был устремлен вперед.

– Быть бунтовщиком, жить вне закона – нелегкая доля. Это изнашивает любого человека. Джек Рэндом уже не тот, что раньше. Он не участвовал ни в одном крупном восстании с тех пор, как потерпел фиаско на Голубом Ангеле. Там ему просто хорошенько надрали задницу. Чудо, что он ушел оттуда живым и невредимым. И это было столько лет назад! Честно говоря, в Рэндома я не очень верю. Зато не сомневаюсь в Руби. Она – сама смерть на двух ногах, со своим взглядом на мир. Она не знает равных в своем деле.

– Но почему-то работает вышибалой.

Хэйзел недовольно посмотрела на своего спутника и ускорила шаг. Оуэн шел чуть позади нее, дипломатично храня молчание. Он чувствовал, что ему следовало сказать добрые слова про Рэндома, но чем больше он думал об этом, тем меньше находил аргументов для своей точки зрения. Этот человек когда-то был легендой. Он поднял больше восстаний против Империи, чем дюжина других знаменитых бунтовщиков, но хотя он и прославился несколькими блистательными кампаниями, это были лишь яркие эпизоды. Он обладал харизмой и красноречием, но Империя словно не хотела замечать этого. У нее всегда было больше кораблей, больше орудий, больше войск. И вот год от года Джек Рэндом проигрывал больше сражений, чем выигрывал. Он начал кочевать с одной планеты на другую, выходя из одного боя, сразу же вступал в другой, а Империя процветала. Оуэн вздохнул. Если не верить в Джека Рэндома, то в кого же верить?

Он нагнал Хэйзел и покрепче закутался в свой плащ. Дул пронизывающий ледяной ветер, пробиравший до самых костей. Оуэн почувствовал, что резкий переход из жаркого и душного помещения на холодный уличный воздух дает все больше неприятных ощущений. Это могло кончиться скоротечным воспалением легких на расстоянии нескольких световых лет от цивилизованной медицины.

Он постарался не думать о таких методах лечения, как пиявки.

Некоторое время Оуэн и Хэйзел шли бок о бок, погруженные в свои мысли, и поэтому не заметили, как на балконе одного из домов появилась фигура в плаще с капюшоном, направившая заряженный стрелой арбалет в спину Оуэну. Палец убийцы был уже готов надавить на спусковой крючок, но в это время камень, пущенный Котом из пращи, угодил ему прямо между глаз. Человек опрокинулся на спину, стрела взмыла в небо. Кот, улыбнувшись, поднялся на конек крыши дома, откуда он наблюдал за убийцей. Убийцы попадают в нелепые ситуации: им никогда не приходит в голову, что, выслеживая кого-нибудь, они сами могут стать чьей-то добычей. На счету Кота это был уже семнадцатый охотник за скальпами, и со всеми он расправился без особых премудростей и затрат. Если не считать камней для пращи. Честно говоря, ему уже хотелось, чтобы Хэйзел и Оуэн добрались наконец туда, куда им нужно, и освободили его от необходимости эскортировать их. Следить за их передвижениями по всему городу было занятием не из легких – приходилось скакать с крыши на крышу и не забывать при этом про потенциальных убийц, которые могли подстерегать своих жертв буквально на каждом шагу.