Толпа ответила на это одобрительным ревом и приветственными возгласами – не удержались даже те, кто ставил на растениеподобного хищника. Это был хороший бой, и ящер по праву заслужил победу. Он же не обращал на толпу никакого внимания, сосредоточившись на пожирании побежденного противника.

Заметив, что служители арены не собираются уводить ящера прочь, толпа притихла. Оказывается, спектакль еще не был окончен. Ожидание нарушилось радостными возгласами, когда ворота открылись и в голографические джунгли вступила одинокая человеческая фигура. Это был гладиатор с мечом, не спеша шедший мимо огромных деревьев к поляне в центре арены. Узнав в этом человеке разведчика Резака, толпа на мгновение затихла. Тут же по трибунам пробежал азартный гул – зрители взвешивали шансы противников. Ящер был свиреп и огромен, настоящая машина для убийства в облике чудовища, но ведь и Резак был разведчиком…

– Это несерьезно, – поморщилась Констанция. – Он уже провел один бой сегодня. Даже если бы он был свежим и отдохнувшим, то не выстоял бы против такого монстра. Чудовище просто растерзает его!

Якоб улыбнулся и ласково пожал руку жены. Он не мог не заметить нервного возбуждения в ее голосе.

– Если ты собираешься делать ставку, дорогая, то я настоятельно советую тебе поставить на Резака. Расправы с пришельцами для него – обычное дело. Кэмпбеллы наверняка потратили кучу денег, чтобы организовать такой поединок. Обычно ящер-пришелец участвует в двадцати схватках, не меньше. У него завидные возможности. Мне только интересно, кто первым подал идею проведения этого боя: Кэмпбеллы, чтобы поддержать свой престиж и сорвать куш на тотализаторе, или Резак, в надежде доказать, что ему здесь нет равных?

– То, что он разведчик, ничего не изменит, – вступил в разговор Дэниэл. – Эта ящерица сжует его и выплюнет сбрую. Победить одним мечом такое чудовище не сможет ни один человек.

– А кто тебе сказал, что Резак – это человек? – спросил Валентин. – И кроме того, в руках у него не просто меч.

Резак вышел на поляну, и на трибунах воцарилось молчание. Разведчик спокойно приглядывался к ящеру, который тут же отвлекся от разорванных останков своего прежнего врага и огласил воздух угрожающим ревом. Изрыгнув из своей пасти полупережеванную растительную массу, ящер круто развернулся, его длинный, утыканный шипами хвост сбалансировал это движение. В лучах багрового солнца ярко сверкнула его чешуйчатая броня. Потом он откинул голову назад, разинул пасть, словно демонстрируя врагу свои смертоносные зубы, и грозно зарычал. Резак поднял меч, давая знать, что вызов принят, и тут впервые зрители могли убедиться, что в руке гладиатора был не обычный клинок. По краю его лезвия шла неяркая, но отчетливо различимая голубоватая полоска. Это была мономолекулярная кромка толщиной всего в долю микрона. Благодаря ей клинок мог рассечь любое вещество. Действие мономолекулярной кромки обеспечивалось вмонтированным в меч энергетическим кристаллом. Такое оружие было большой редкостью. Стоило оно чрезвычайно дорого, а энергетический кристалл действовал очень недолго. Многие бойцы считали ниже своего достоинства пользоваться таким усовершенствованным оружием, но Резак, судя по всему, плевал на эти тонкости. Разведчики всегда отличались грубым и практичным взглядом на вещи.

Ящер опустил голову и пошел на гладиатора. Резак, передвигаясь легко и быстро, двинулся навстречу врагу. Они сошлись, и челюсти ящера щелкнули в том месте, где мгновение назад находился гладиатор. Резак в последний момент изменил направление движения и с необыкновенной быстротой и грацией прошмыгнул за левую опорную лапу чудовища. Мерцающий меч описал широкое полукружие, вонзился в бедро ящера и тут же вышел обратно. Хлынула темная кровь, ящер взвыл от боли и ярости. Он повернулся туда, откуда получил удар, но разведчика там уже не было. Пришелец в нерешительности замер, его искалеченная лапа мешала ему нормально двигаться. Мономолекулярное лезвие легко пронзило чешуйчатую шкуру и мышцы и сильно повредило кость. Мощная конечность ящера еще некоторое время действовала, но рана оказалась слишком серьезной.

Пока ящер приходил в себя, Резак нанес ему новый удар: меч вонзился в тяжело вздымавшийся бок чудовища и тут же вышел из него, обагренный фонтаном крови. Гладиатор увернулся от этого потока и переместился туда, где ящер не мог его даже видеть. Чудовище неуклюже топталось на месте, не в состоянии опираться на поврежденную лапу, и отчаянно вертело огромной головой, пытаясь увидеть, где находится противник. Страшные челюсти, как огромный капкан, щелкали в воздухе. И тут Резак неожиданно появился прямо под носом у ящера. Огромная голова тут же пошла вниз, пасть широко раскрылась. Резак шагнул вперед, ловко вспрыгнул на неповрежденную ногу чудовища и вонзил свой меч прямо ему в горло. Лицо и грудь разведчика залила кровь, она хлестала теперь не только из раны, но и из огромной пасти. Гладиатор, похоже, не обращал на это внимания и нанес еще два почти незаметных, быстрых удара, после чего огромная голова пришельца упала на песок. На шее был отчетливо виден ровный срез – след разреза мономолекулярного лезвия.

Спрыгнув с подкашивающейся лапы ящера, Резак отбежал в сторону, чтобы не очутиться под падающей тушей. Рядом, на окровавленном песке, валялась отрубленная голова. Голографические джунгли исчезли – бой был окончен. Некоторое время челюсти ящера конвульсивно раскрывались и закрывались, но в рубиново-красных глазах уже не теплилась жизнь. Обезглавленная туша громоздилась на арене, из огромной раны на шее лилась кровь. Резак пренебрежительно обошел ее. Верхние конечности ящера в последней агонии потянулись к врагу, словно знали, что он рядом, но мертвое тело уже не могло причинить гладиатору никакого вреда. Последовало еще несколько бесцельных движений – и оно окончательно замерло. Трибуны зашлись в восторженном реве, но разведчик уже шел к боковому выходу, игнорируя восторг толпы. Он убивал пришельцев не ради трибун.

В ложе Вольфов царили противоречивые чувства. Констанция просто визжала от восторга, раскачиваясь в своем кресле. Якоб, смеясь, попросил прислугу принести еще вина. Дэниэл хранил угрюмое молчание. Он поставил большие деньги на ящера. Стефания посмотрела на отца, а потом перевела взгляд на огромную тушу, лежавшую на арене. Возможно, в глубине души она связала эти два образа воедино, но об этом, конечно, никто не догадывался. Валентин втянул в ноздри еще одну дозу голубоватого порошка и опять погрузился в свои мысли.

На арене появились служители, которые подвели под убитого пришельца антигравитационное устройство и быстро переместили тушу за пределы арены. То же самое было сделано и с зубастой головой, которую зрители проводили насмешливыми возгласами и свистом. Вообще же о побежденных сразу забывали. Отрубленная голова должна была украсить одно из внутренних помещений арены, а разделанную тушу обычно скармливали другим чудовищам, томившимся в подземных стойлах.

Специальные микроорганизмы, которыми был насыщен песок, переработали залившую арену кровь, а служители разровняли ее поверхность до идеального состояния. Быстро закончив дело, они удалились: капризные зрители нередко начинали бросать на арену разные предметы или делать служителей объектом злых шуток.

Мало-помалу трибуны стали успокаиваться, здесь и там завязались разговоры, нетерпеливые зрители уже поглядывали в сторону центральных ворот. Ублажить толпу было не так-то просто, ей всегда требовалось новое, острое зрелище.

Вновь зазвучали фанфары, и на арене появился боец. Шумные приветствия, которыми трибуны разразились при его появлении, затмили все то, что раздавалось раньше. Люди просто сходили с ума, вскакивая со своих мест и толкая друг друга в предвкушении захватывающего поединка. Имя нового бойца не объявлялось, но в этом и не было нужды. Это был Таинственный Гладиатор, «железная маска», несокрушимый чемпион игр, кумир болельщиков Голгофы. Все, кто появлялся здесь до него, лишь разогревали публику, и только ради него одного она собралась на трибунах.