Хорош был бы он, Юлиус Сярг, явившийся в Швецию с ворованным золотом! Нет, это все не для него. Он оставлен здесь для борьбы с большевиками.
— Соммер, — позвал Юлиус.
Через несколько минут его заместитель сидел в штабном отсеке.
— Соммер, я думаю, что вам нужно пробраться в Швецию.
— Это трудно, командир.
— Понимаю, было бы легко, я послал бы любого. Вы ведь с Сааремаа?
— Да.
— У вас там есть друзья, родственники?
— Да.
— Там же есть люди, которые могут помочь пробраться в Швецию.
— Есть. Но это дорого стоит.
— Я дам деньги.
— Как пробраться на остров? Пограничники плотно запечатали его.
— На лодке. Я вам дам явку в Таллинском яхт-клубе. Этот человек поможет добраться до острова.
— Я думаю, нужно сделать иначе. — Соммер достал трубку, вопросительно взглянул на Юлиуса.
— Курите, — небрежно бросил тот, внутренне радуясь, что все-таки дисциплина в его отряде крепкая.
— Лучше мы сделаем так. — Соммер выпустил плотный клуб дыма. — У меня под Пярну есть друзья — рыбаки, с ними я дойду до острова, ну а там…
— Деньги у вас будут.
— Нужны большие деньги.
— Будут.
— Валюта?
— Дам. Вы разыщете моего отца, скажете, что мы без связи. Скажете, что Юхансен скатился на уголовщину.
— Как так? — изумленно спросил Соммер.
— А так. Просто. Он грабит кассы и скупает золото. С этим золотом он хочет уйти за кордон.
— Лейтенант! — Соммер вскочил, стукнулся головой о балку перекрытия. — Лейтенант, надо уходить. Его накроют. И он выдаст нас. Уголовщина никого не доводила до добра.
— Куда уходить? — с горечью спросил Юлиус. — Это же единственная запасная база, все остальные разгромлены НКВД.
— Соседний уезд. Там у меня друзья на лесных хуторах, они укроют вас до моего возвращения.
— Надежные люди?
— Вполне. Продукты они дадут. Но уходить нужно быстро.
— У нас груз.
— Нужно захватить машину, и пусть люди переоденутся в советскую форму. Милиция не станет останавливать солдат с офицером. Да и риск минимальный. Поедем проселками, а там бросим машину. Только надо действовать как можно скорее, умоляю вас, лейтенант!
— Хорошо. — Юлиус хлопнул ладонью по столу. — Я беру троих. Мы идем к шоссе. Попытаемся захватить машину. Вы остаетесь здесь, демонтируете лагерь.
Машину они увидели еще издали. Она стояла, странно завалившись на один бок. Видимо, спустило колесо. Осторожно, маскируясь, Юлиус приблизился к шоссе.
— Один, второй, третий, четвертый… Восемь, — пролепетал за его спиной Сийг, бывший полицейский из Выру. Он был лучший стрелок и никогда не расставался со снайперской винтовкой.
Из-за покосившегося борта машины вышел еще один в такой же синей милицейской форме с серебряными погонами.
— Девять.
— Атакуем, командир… — прошептал кто-то за спиной Юлиуса.
Юлиус внимательно разглядывал людей в форме. Наконец он понял, что старший среди них высокий, туго перетянутый ремнями офицер. Он не видел его погон, но понял это по той начальственной уверенности, с которой держался этот человек.
— Нападем? — снова прошептали за его спиной.
Напасть, конечно, можно. Их девять. А у него три автомата и винтовка. Даже учитывая фактор внезапности, бой может быть неравным. Девять автоматов… Нет, не для этого они вышли на дорогу. Но тем не менее одного, старшего, убрать можно. Выстрелить — и сразу в лес.
— Дай винтовку, — обернулся он к Сийгу.
Юлиус приладил ствол на рогулину сука, прижался глазом к визиру оптического прицела. И сразу же шоссе прыгнуло ему навстречу, казалось, что люди совсем рядом. Протяни руку — дотронешься. Только голосов не было слышно. Он видел шевелящиеся в тишине губы. Юлиус повел стволом, и перекрестие прицела поехало по лицам, пока в визире не появились широкие плечи с майорскими погонами. Он еще немного поднял ствол. Ему захотелось получше рассмотреть этого человека. Майор повернулся, и лицо его внезапно заполнило окуляр прицела.
Что это? Не может быть! Нет. Не он, не он… Но шрам у виска. Белая полосочка, которую он так любил рассматривать!
— Стреляйте, командир, — прошипел за спиной Сийг.
Но почему расплылось изображение в прицеле, словно запотели линзы. Нет. Это глаза его стали мокрыми. Палец судорогой свело на спусковом крючке. Чуть надавить…
Нет! Не может быть! Есть же правда на земле! Ну, нажимай, нажимай крючок…
Майор шагнул к машине, потом повернулся, и лицо его, до боли знакомое, вновь отпечаталось в смертельном кресте цейсовской оптики.
Юлиус опустил винтовку.
— Что же, товарищ Пальм, — сказал начальник уездной милиции, — вы приехали вовремя. Юхансена можно взять сегодня ночью.
— Дай бог.
Начальник усмехнулся. Он был немолод. Эвальд знал, что капитан Вялис при Пятсе сидел в тюрьме за аграрные выступления, в партию вступил в тридцатых, после воссоединения организовывал милицию в уезде, дрался с кулаками, партизанил. Знал Юлиус, что капитана Вялиса хотели забрать в центральный аппарат НКВД, но он категорически отказался. Остался здесь добивать бандитов.
— Пока не искореним всех, — сказал он в уездном комитете партии, — отсюда не уйду.
— Юхансен очень нужен, — продолжал Вялис. — Где-то у него секретная база. Там прячутся люди.
— Где приблизительно?
— Если бы мы знали. — Капитан подошел к карте уезда и еще раз с горечью повторил: — Если бы мы знали…
— Когда начнем операцию? — спросил Юлиус.
— Вы старший, вам решать. — Вялис развел руками.
— Вы хозяин, а мы так, пришлые, — улыбнулся Эвальд.
— Ну, если так, то сначала поедим, а потом начнем.
Машину они оставили километра за два не доезжая хутора. Дом Пыдера стоял вдалеке от дороги у самого леса. Сразу же за ним начинался луг, на котором громоздились валуны, потом лес, а за ним на много километров топь.
Дом Пыдера был большой, и служб во дворе хватало. Хозяин держал лучших в уезде молочных коров. Крепкий был хозяин Пыдер и самый вредный кулак в этих местах.
Туман пришел вместе с темнотой. И сразу же все стало влажным: лицо, ватник, автомат и даже солома, которую Рудди заботливо постелил, прежде чем лечь на землю. «Теперь уже скоро, — подумал он. — Темнота и туман, можно незаметно проникнуть в дом».
Где-то совсем рядом хрустнула ветка, потом еще раз. Это был условный сигнал. Майор собирал группу. Рудди осторожно сделал первый шаг. Он плыл в тумане, раздвигая его руками, словно воду.
— Через час туман осядет, — прошептал Эвальд. — Мы пойдем в дом, а ты, Рудди, с двумя офицерами блокируйте двор. Если кто-нибудь покажется, пропускай в дом. Они должны прийти. Слишком сыро в лесу, а у Пыдера крепкий самогон.
Они пошли к дому, ориентируясь на желтоватый свет окон. Тихо, стараясь не шуметь, поднялись на крыльцо.
— Ну, пошли, — сказал Эвальд.
Он толкнул дверь и первым шагнул в просторные сени. Дверь в комнату распахнулась. После темноты свет керосиновой лампы на одну секунду ослепил Эвальда. На пороге комнаты стоял широкоплечий кряжистый человек.
— Мы к тебе, Пыдер, — сказал спокойно, даже как-то буднично, Вялис.
Хозяин насторожился, и оперативники вошли в большую, городского типа комнату с голландской печкой, выложенной красивым изразцом.
Эвальд увидел огромный, почти во всю комнату стол, заставленный закусками и бутылками.
— Богатое угощение. — Вялис подошел к столу. — Гостей ждете, хозяйка Марта?
— Мы бы и тебя не ждали, если бы ты не пришел, — зло поджала тонкогубый рот хозяйка.
— Это точно, — Вялис улыбнулся, — меня вы не ждали.
— Мы тебя, Вялис, раньше в эту комнату пускали только печь выкладывать, — прошипела хозяйка.
— Правильно, — весело ответил Вялис. — Печь-то по сей день стоит. Красивая печь? — повернулся он к Эвальду.
— Красивая.
— Теперь ты, — задохнувшись злобой, выдавила хозяйка, — без приглашения приходишь. Твое время, Вялис…
