Был уверен, что больше никогда не ступлю на песок этой арены. Никакие силы не заставят меня снова убивать ради потехи толпы… Ошибался.

Во-первых, содержимое конверта, полученного за этот бой, равнялось моей годовой зарплате на две ставки. Единовременные стартовые «гробовые», которые получила моя жена, тоже были немалой суммой…

В общем, через неделю я снова позвонил и сказал, что согласен повторить… Можете считать меня мерзавцем и нелюдем, но сначала сами побывайте в моей шкуре. И получите такое предложение… Хотя вы правы. Дурак я и сволочь. И самооправдание по поводу того, что я выхожу на бой не с обычными людьми, а с тем, кто сам готов убивать за деньги, это достаточно наивная отмазка.

…Так я стал Шуриком. Распорядитель придумал мне такую кличку для арены. Не какой-нибудь там Терминатор или Черный Ворон, как было у большинства моих визави… Я выходил в очках. Единственный из всех. И имя трогательного и смешного героя Александра Демьяненко смотрелось на арене оригинально (и первое время провоцировало зрителей делать ставки против смешного очкарика).

Даже не интересовался, что это были за ставки (в смысле сколько было в деньгах), но вход на бои для зрителей стоил от тысячи долларов (моя квартира была взята в кредит за семь). Зрители были обязаны появляться только в масках, которые им выдавали… Да фиг его знает, где и в какой момент выдавали. И подозреваю, что среди этих самых зрителей было немало тех, кто, пуская слезу, вещает с экранов телевизора о справедливости и гуманизме.

Потом было еще четверо на протяжении месяца: сначала дуболом с кавалерийским палашом (пацанам нравятся большие штуковины), потом еще один «самурай» с катаной, парень с секирой и «казак» с шашкой. Вот последнего было жалко по-настоящему – он явно немало времени посвятил овладению этим красивым оружием… Театральному овладению. Клинок очень красиво выписывал восьмерки и круги передо мной, но… немного спокойствия и выдержки. Протыкается такой смерч на раз. Действительно не хотелось его убивать. Никак не хотелось. И парень-то совсем молодой. Пришлось напрячься и умудриться всадить ему шпагу в предплечье. Получилось очень удачно – между костями у самого локтя. Трудно представить его боль, но сознание он потерял. Тянул я бой долго и был уверен, что зрители позволят ему жить.

Черта с два! Не для того они отстегивали такие бабки, чтобы смотреть на легкие раны. «Убей! Убей!..» – неслось со всех сторон… Убил. Пока тот не пришел в себя. Ну и все. Хватит об этом.

Изначально боялся одной проблемы: как объяснить Ленке, откуда взялись и продолжают браться деньги? Но все разрулилось само собой: достаточно быстро удалось найти клинику в Германии, где обещали и сделать операцию, и провести реабилитацию. Поэтому она вместе с сыном уже месяц была там, и еще два месяца их возвращения можно было не ждать. Чек, выписанный Витькой, моя супруга видела сама, а истинной стоимости всего не знала. Поэтому я спокойно переводил деньги непосредственно в клинику и уже после второго боя выплатил все, что требовалось за полный курс.

…Нас выпускали к арене, когда заканчивался предыдущий бой, и я несколько раз мог видеть, как за ноги утаскивают проигравшего и как ликует и гордо расхаживает по утоптанному песку победитель.

И в последний раз я заметил, что победитель не особо горд… И он – со шпагой… Серега! Горский! Какого черта он тут делает? (Идиотский вопрос самому себе – а то я не видел, что он тут делает.) Он меня, естественно, не заметил, а вечером я позвонил старому другу и предложил встретиться за пивком.

Сергей не особенно изменился, только в его иссиня-черных когда-то волосах было огромное для тридцатилетнего мужчины количество седины. И в глазах этого, некогда веселого и искрометного парня явно просвечивали боль и тоска.

Пристроились в парке, в кафе под открытым небом – благо погода позволяла. Заказали пиво с сухариками. После банальных: «Как дела?» – «Нормально, а ты как?» – разговорились, повспоминали нашу спортивную молодость, обменялись несколькими анекдотами, но некоторая натянутость чувствовалась: я никак не мог начать разговор о том, о чем собирался, а Сергей не мог понять, чего это меня вдруг на общение потянуло – годами встречались только на могиле тренера.

– Слушай, Серега, – мне надоело выискивать повод перейти к основному вопросу, – ты давно на боях?

Собеседник удивленно вскинул на меня глаза и стал усиленно пытаться изображать на лице нечто, по его мнению, являющееся удивлением и возмущением.

– Брось! Я тебя там видел. И не думай, что собираюсь вести с тобой душеспасительные беседы – сам в крови по уши. Пять поединков. А у тебя?

Н-да. Оглоушил я его здорово. Пытаясь собраться с мыслями, Сергей с трудом выдавил из себя:

– Три. А ты как там? Ведь это что получается? Мы могли с тобой…

– В том-то и дело. Могли. И эти гниды не успокоились бы, пока один из нас не убил бы другого. И теперь нет никакой гарантии, что однажды так не произойдет. Как тебе перспективка? Ведь идея-то на поверхности: «Вон как эти шпажисты режут других. Не свести ли их друг с другом в каком-нибудь «праздничном поединке». Кого-нибудь еще из наших там видел?

– Никого.

– Ну, хоть это хорошо. А как тебя занесло туда?

– Как? – Горский пытливо посмотрел мне в глаза. – Наврать тебе про «двух тузов на мизере» или банальщины хватит?

– Оно тебе надо – звиздеть? Я же не следователь. Хочешь, могу и свою историю рассказать. И я не об этом. Понятно, что не от хорошей жизни… Ну, ведь не давал же ты объявления в газеты: «Готов биться насмерть за хорошее бабло…»

– Ах, ты об этом… Витька адресок подсказал.

– Маркович???!!! Он???

– Ну да. – Серегино лицо стало приобретать осмысленное выражение. – Так что, и тебя тоже он?

– Ну, скотина! Ну, тварь! Мало ему своего бизнеса, так он еще и на вербовке таких, как мы, идиотов подрабатывает!

– Почему подрабатывает? Насколько я знаю, это его второй бизнес и есть.

Ай да Витька! Ай да сукин сын! Ни черта себе он делишки крутит. «Брат по оружию», мать-перемать! Значит, мы для него «сырье». Дорогостоящее, правда. Не так уж и задешево он меня на арену заполучил. Но уж вряд ли сам в накладе остался. Хотя и рисковал…

– Серег, все-таки, если не секрет, а чего тебя поперло в эту авантюру? – Я не особо надеялся на искренний ответ, но Сергей после второй кружки был не особо закрыт для общения. Скорее наоборот – ему хотелось хоть кому-то выплеснуть свои эмоции.

– Ты помнишь, почему я ушел из фехтования? Пока учился в универе – занимался, учился в аспирантуре – занимался. Диссертация, блин! Ночевал в лаборатории. И ведь не зря все было – пусть не новый суперэффект, но ведь и не дерьмо в криостате. Шикарные результаты… Ага! Вот те нате – хрен в томате. Перестройка, мать ее! Все темы, не имеющие отношения к «процветанию народного хозяйства», задробили. А потом… Сам небось знаешь, что в нашем институте теперь торговый центр. И кому я нужен? Нет, существовал потихоньку. Благо семья отсутствует… А тебя-то как угораздило?

Рассказал я ему и свою историю. Помянули матом Витьку и разошлись.

Но я уже совершенно окончательно для себя решил, что на арену больше не выйду. Хватит! Дальше уж как-нибудь и на зарплату проживу. И вообще, пора расслабиться. Отдохнуть.

Перламутровое небо обещало отсутствие сюрпризов и нормальный клев. Приехал я на автобусе. Вот как-то с юности не задались отношения с автомобилями, и хоть права номинально у меня имелись, но машину я не чувствовал: или я в кого-то врежусь, или в меня. Ну его на фиг. Не за себя даже боялся, а за тех, кого везу. Поэтому изначально уступил в свое время руль жене. А сейчас хватило и автобуса для того, чтобы приехать на озеро, где еще пацаном отводил душу охотника за рыбой. Честно говоря, не за трофеями приехал – поесть ушицы из свежевыловленной рыбки да на костре приготовленной… А если повезет, то и вообще тройную уху забацать получится.