Руденц И вижу я тебя, всех жен венец, Заботливой и нежною подругой. Блаженством упоен былой слепец, Мне жизнь — весна, с тобой, моей супругой. Ты всюду прелесть вносишь, милый друг, И все живишь и радуешь вокруг! Берта Мой милый, горько было убеждаться, Что это счастье высшее ты губишь… Не тяжело ль мне было бы, мой Руденц, Последовать за рыцарем надменным, Губителем страны, в угрюмый замок! Тут замков нет, меж нами и народом Нет крепостной стены. И впредь ему Мы оба служим! Руденц Как же сбросить петлю? Ах, сам ее надел я на себя! Берта И сам без колебанья разорви! Что б ни было… с народом оставайся! Ты к этому рожденьем предназначен. Издали доносится звук охотничьих рогов. Трубят… Прощай… Так помни, что, сразившись За родину, ты за любовь сразишься. У нас и у отчизны — враг один; Ее свобода — каждого свобода. Уходят. Сцена третья Луг возле Альторфа. На переднем плане деревья. В глубине на шесте висит шляпа. Перспектива замыкается покрытой заповедным лесом горой, над которой высится цепь снежных вершин. Фрисгард и Лёйтхольд стоят на страже, Фрисгард Мы караулим зря. Никто сюда Отдать почтенье шляпе не заходит. Бывало, как на ярмарке, народ Толпился здесь. Но стал пустыней луг, Когда на жерди чучело повисло. Лёйтхольд К досаде нашей, только сброд один В дырявых шапках мимо нас проходит. А кто почтенней, те скорее крюку Изрядного дадут, чтоб мимо шляпы Не проходить и спин пред ней не гнуть. Фрисгард А все ж по этой площади сегодня Из ратуши пришлось идти народу. Ну, думаю, улов богатый будет, — Ведь никому до шляпы дела нет. Но Рёссельман, их поп, увидев это, — Как раз он шел с причастьем от больного, — У нашей шляпы вдруг остановился… Псаломщик в колокольчик зазвонил… И на колени стали все, я тоже — Перед причастьем, но не перед шляпой. Лёйтхольд Позорный столб для нас самих, приятель, Вот этот шест с напяленною шляпой. Ведь эго срам для доброго вояки — Быть на посту перед пустою шляпой. За это все нас вправе презирать. Отвешивать поклоны перед шляпой — Поверь! — дурацкий это, брат, приказ! Фрисгард
Ну, вот еще, перед пустою шляпой! Ты ж кланяешься голове пустой? Гильдегарда, Мехтгильда и Эльсбета входят с детьми и становятся вокруг шеста. Лёйтхольд Эх, вижу я, ты подслужиться хочешь, И добрый люд вовлечь в беду ты рад. По мне, иди кто хочет мимо шляпы, А я на все смотреть сквозь пальцы буду. Мехтгильда Вон фохт висит! Почтенья больше, дети! Эльсбета Убраться бы ему, оставив шляпу. Поверь, не хуже было бы стране! Фрисгард (прогоняя их) Вы здесь зачем? Проваливайте! Живо! Кто звал вас? Вы мужей сюда пришлите. Их подстрекнув не выполнять приказ! Женщины уходят. Входит Телль с самострелом, ведя сына за руку. Они идут на авансцену, не обращая внимания на шляпу. Вальтер (показывает на гору, покрытую заповедным лесом) Не правда ли, отец, там, на горе, Как топором по дереву ударишь, Из раны брызнет кровь? Телль Вальтер Пастух… Там заколдованы деревья. И говорят, у тех, кто им вредил, Одна рука из гроба прорастала. Телль Неправда, это заповедный лес. Вон видишь там вершины снеговые, Те, что уходят ввысь, за облака? Вальтер То ледники. Они гремят ночами, На нас оттуда катятся лавины. Телль Так вот, давно б тяжелые лавины Засыпали селенье наше Альторф, Но будто всенародным ополченьем Встречает их наш заповедный лес. Вальтер (немного подумав) А есть края, где нет ни скал, ни гор? Телль Спускаясь с наших гор все ниже, ниже, Теченью следуя потоков бурных, Доходишь до равнины необъятной, Где, пенясь, не шумят лесные воды, Но реки тихо, безмятежно льются; Там ширь спокойная иной природы, Куда хватает глаз — повсюду нивы, И вся страна как сад большой, красивый. Вальтер Так почему, отец, мы не сойдем Скорее вниз, в ту чудную страну, Чем жить в напрасных муках и тревоге? Телль Прекрасен тот благословенный край! Но те, кто там возделывает землю, Не пользуются жатвой… |
