Возможно, Эйтингон на допросе забыл или по каким-то причинам не упомянул о своем пребывании в США.
* * *
В конце мая 1941 года Эйтингон и Каридад Меркадер приехали в Москву на поезде из Харбина. На Казанском вокзале их встретил Судоплатов. Берия в своем кабинете принял Эйтингона и Каридад вместе с Судоплатовым. Эйтингон, по его словам, никаких отчетов не писал, а устно доложил Берия, а затем Всеволоду Меркулову (в феврале 1941 года из состава НКВД был выделен наркомат госбезопасности, который и возглавил бывший первый зам Берии, ставшего заместителем председателя Совнаркома СССР, остававшегося наркомом внутренних дел и куратором госбезопасности). Судоплатов написал для ЦК на полутора страницах рукописный отчет о ликвидации Троцкого. Тогда же, в мае 1941 года Эйтингон был назначен заместителем начальника созданного три месяца назад 1-го (разведывательного) управления НКГБ СССР.
Еще в августе 1940 года, сразу после успешного завершения операции «Утка», Сталин сказал:
«Мы будем награждать всех участников этого дела после возвращения домой. Что касается товарища, который привел приговор в исполнение, то высшая награда будет вручена ему после выхода из заключения. Посмотрим, какой он в действительности профессиональный революционер, как он проявит себя в это тяжелое для него время».
Берия, восприняв слова вождя как руководство к действию, после возвращения участников операции в СССР, направил Сталину следующую записку:
«Сов. секретно
6 июня 1941 г.
ЦК ВКП(б) СНК СССР
Тов. Сталину И. В.
Группой работников НКВД в 1940 году было выполнено специальное задание.
НКВД СССР просит наградить орденами Союза ССР шесть товарищей, участвовавших в выполнении этого задания.
Прошу вашего разрешения.
Народный комиссар внутренних дел (Л. Берия)».
Резолюция Сталина была краткой:
Закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР за подписью председателя Михаила Ивановича Калинина и секретаря Александра Федоровича Горкина были награждены: орденом Ленина — Меркадер Каридад Рамоновна и Эйтингон Наум Исаакович; орденом Красного Знамени — Василевский Лев Петрович и Судоплатов Павел Анатольевич; орденом Красной Звезды — Григулевич Иосиф Ромуальдович и Пастельняк Павел Пантелеймонович (сотрудник нью-йоркской резидентуры ИНО под прикрытием вице-консула СССР).
Судоплатов так описывает процедуру награждения и то, что за ним последовало:
«17 июня 1941 года Эйтингон, Каридад и я были приглашены в Кремль, но не в Свердловский зал, как обычно, а в кабинет Калинина, где он вручил нам коробочки с орденами. Каридад и Эйтингон получили орден Ленина. Меня наградили орденом Красного Знамени. Такой орден был у меня уже вторым.
Приезд Эйтингона почти совпал с днем рождения моего старшего сына Андрея. Мы отмечали его на даче веселой компанией. Были Мельников и Эйтингон с женами. На день рождения пригласили и Каридад. Она привезла нам в подарок большое китайское блюдо».
По семейной легенде, во время торжественного вручения ордена Калинин сказал:
«Что бы ни случилось — помни: Советская власть позаботится о тебе и твоей семье…».
Судьба Сикейроса и Каридад Меркадер
В октябре 1940 года Сикейрос был арестован полицией в горах. Он признал свое участие в акции 24 мая, но утверждал, что целью нападения было не убийство Троцкого, а лишь уничтожение его архивов. Он заявил также, что этой акцией предполагалось вызвать «психологический шок» в стране и использовать его для изгнания Троцкого из Мексики.
Эту версию Сикейрос повторил и в своей автобиографической книге «Меня называли лихим полковником».
Оценивая спустя три десятилетия свои действия, Сикейрос писал:
«Я никогда не отрицал и не отрицаю того, что формально, если исходить из действующего законодательства, мое участие в нападении на дом Троцкого 24 мая 1940 года является преступлением. За это я пробыл долгое время в тюрьме, свыше трех лет в изгнании, потерял большую сумму денег, внесенную в качестве залога, и подвергся оскорбительным нападкам во внешнем мире».
Фактически Сикейрос, приговоренный к длительному тюремному заключению, спустя год был освобожден из тюрьмы под денежный залог. Такое решение было принято генералом Мануэле Авило Камачо, недавно избранным президентом Мексики. Камачо предложил Сикейросу уехать из Мексики для работы по контракту заграницей. Сикейрос с семьей отправился в Чили. Чилийская виза была получена с помощью поэта-коммуниста Пабло Неруды, занимавшего тогда пост генерального консула Чили в Мексике. Сикейрос вернулся в Мексику в 1944 году.
Сикейрос оставался другом СССР вплоть до своей смерти. В 1966 г. ему была присуждена Международная Ленинская премия «За укрепление мира между народами».
* * *
Каридад Меркадер после начала Великой Отечественной войны была эвакуирована в Уфу. В 1944 году она получила разрешение переехать в Мексику. Каридад была единственной из сотрудников советской разведки, которая 9 мая 1945 года, как «Клавдия», получила персональную телеграмму от Берии за подписью «Павел», поздравлявшего ее с Победой и сообщавшего об освобождении из фашистского концлагеря младшего сына Хорхе. Телеграмму Каридад вручил резидент советской разведки в Мексике Григорий Каспаров. Впоследствии Каридад переселилась в Париж, откуда два раза приезжала в гости к сыновьям, проживавшим в Москве. В Париже она и умерла в 1975 году. До самой смерти она получала пенсию от советского правительства.
В западной литературе сообщается о раскаянии, якобы испытываемом К. Меркадер. Там же муссируется вопрос о предположительно имевших место интимных отношениях Каридад Меркадер и советского разведчика На ума Эйтингона. Вот как прокомментировал этот сюжет Павел Судоплатов:
«Получили также распространение сплетни об интимных отношениях Каридад Меркадер и Эйтингона, о том, что якобы на этой основе Рамон принял участие в операции по ликвидации Троцкого. Я несколько раз писал Волкогонову, интересовавшемуся этим делом, по поводу вздорности этих измышлений, запушенных в оборот перебежчиком Н. Хохловым. Ведь мало кто знает, что Эйтингон по делам троцкистов работал за рубежом с оперативной женой, старшим оперуполномоченным ИНО Александрой Кочергиной — Шурой. И именно она привлекла к сотрудничеству с нами Каридад. Кочергина прекрасно знала и поддерживала отношения еще во Франции с Рамоном. Каридад и Шура дружили семьями и в Москве в 40-е годы. Измышления об „интимных“ отношениях Эйтингона с семьей Меркадеров сознательно запускались и у нас, и на Западе с целью очернить этих незаурядных людей, внесших существенный вклад не только в ликвидацию злейшего врага Советского Союза, но и в борьбу с фашизмом в трудное предвоенное время».
Война
Великую Отечественную войну Эйтингон встретил на посту заместителя начальника разведки. По свидетельству Судоплатова, за день до начала войны он получил приказ Берия о создании специальной группы для проведения в случае войны диверсионных акций в тылу противника. Эйтингону было поручена связь с Генштабом и командованием приграничных округов.
Вскоре вместе с Судоплатовым он занялся новой важнейшей в военных условиях работой. 5 июля 1941 года при наркоме НКВД была создана Специальная группа для проведения актов террора и диверсий в тылу противника и за границей. Начальником группы был назначен старший майор госбезопасности Павел Судоплатов. Эйтингон был назначен его заместителем.
Также сразу после начала войны 26 июня (по другим данным — 27 июня) приказом НКВД были сформированы войска Особой группы. Начальником эти войск был назначен комбриг Павел Богданов, заместителем начальника (с октября 1941 года — начальник) полковник Михаил Федорович Орлов. Первоначально войска Особой, группы включали в себя две бригады, состоявшие из батальонов, которые, в свою очередь, делились на отряды, а отряды — на спецгруппы. Создание войск особой группы проходило под непосредственным контролем Судоплатова и Эйтингона.
