Встретились в тот же вечер.
Девушки оказались веселыми, общительными, были искренне рады провести вечерок в баре гостиницы. Я познакомил всех троих со своими спутниками, и у тех сложилось твердое убеждение, что и девушки, и Ганс — мои стародавние приятели.
Маршрут нашей группы еще дважды пересекался с группой Коха, и у нас была возможность поговорить на самые разные темы.
— Кстати, отправил ли ты письмо Джиллиан? — поинтересовался Кох.
— Да, и она оказалась очень обязательной девушкой. Сразу же приехала в Лондон и встретилась со мной.
— Ну и как?
Я сделал вид, что не понял скрытого смысла вопроса Ганса.
— Мы с ней изредка встречаемся, бываем в театрах, на концертах. Ты знаешь, она работает сейчас в суде и умеет очень интересно рассказывать о своей работе.
— И только? — Ганс плутовато улыбался.
— Не забывай, я студент, — отшутился я, — а наука, как известно, требует жертв.
— Когда я был студентом... — мечтательно протянул Ганс.
— Представляю!
Долговязый Ганс был на редкость обаятельный личностью. В любой компании он непринужденно поддерживал разговор, знакомился моментально.
Ганс Кох был приятным исключением из большого круга моих знакомых: он был просто милым парнем. Я старался не упускать возможности пополнить свои знания и при случае расспросил его, как организуются туристские поездки. Поскольку мне предстояло проявить себя на ниве бизнеса, меня интересовало, как компания ведет свои дела. Оказалось, фирмы начинают планировать будущие путешествия сразу же после очередного сезона. Уточняют маршруты, заключают контракты с гостиницами, ресторанами, кафе, гидами, автобусными компаниями. Туристская фирма, если она не хочет прогореть, должна заранее предугадать, сколько клиентов и на какие именно маршруты ей удастся привлечь. Часто по не зависящим от нее причинам — плохая погода, неожиданный политический кризис, внезапное изменение туристских вкусов путешественников — удается реализовать далеко не все путевки и тогда приходится платить крупные неустойки.
В общем, туристский бизнес — дело сложное и трудоемкое.
— У нас существует такой термин, — растолковывал мне Ганс, — «мертвый сезон» — период, когда число путешествий резко сокращается. Вот тогда-то и начинается организация будущих поездок. Если удастся все предусмотреть, спланировать, «состыковать» — мы остаемся в выигрыше...
Мне показалось забавным это определение — «мертвый сезон». Потом, когда мне пришлось заняться исследованиями ученых, готовивших бактериологическое оружие в одном из научных центров Великобритании — Портоне, оно каким-то образом пришло на память снова: «мертвый сезон» — время выжидания, скрытой, невидимой людям деятельности. Проходит отмеченный в чьих-то календарях срок, и «спячка» сменяется взрывом активности.
Благодаря работе моих товарищей весь мир в свое время узнает, что приготовил человечеству «мертвый сезон» в Портоне. Но сейчас — сейчас я продолжаю расспрашивать Ганса о «механике» туризма.
— Уж не собираешься ли ты заняться туристским бизнесом? — поинтересовался Ганс.
— Не исключено. Надо ведь когда-то и на ноги становиться...
Мне предстояло еще многому научиться. Пока же я на практике убеждался в великолепных организаторских способностях фирмы «Глобальные путешествия». Весело неслись навстречу города. Счет шел на минуты. Даже в пути, не останавливая автобуса, гиды успевали показать какой-нибудь дворец или собор. Туристы при этом делали пометки в записных книжках — еще одна достопримечательность. Потом расскажут знакомым: «Представляете, нам показали сорок пять соборов!» И это тоже реклама для фирмы. Ничего, что соборы лишь промелькнули за окнами автобуса. Разве обязательно останавливаться у каждого из них.
Во всех более или менее крупных туристских пунктах автобус встречали местные гиды. Когда наступало время обеда или ужина, группу в заранее намеченном ресторане или кафе уже ждали накрытые столы. Даже мистер Кокс и тот отметил безупречный деловой стиль обслуживающей их фирмы.
В других условиях я обязательно пожалел бы о том, что этот деловой стиль практически лишает человека того, ради чего он отправился в путешествие, — увидеть своими глазами чужую жизнь, познакомиться с ее историей. Однако я тоже поддержал мистера Кокса: действительно, ребята из фирмы не привыкли терять попусту время.
Естественно, лично для меня эта поездка вовсе не была развлекательным путешествием. Думаю, не стоит писать о тех инструкциях, которые я получил от Жана специально для этого турне. Отмечу лишь, что все они были точно выполнены.
Я никогда не упускал возможностей познакомиться с интересным для моей работы человеком. Бесспорно, наибольшего внимания в туристском автобусе стоили, с моей точки зрения, супруги Строу. Майор ВВС США Реймонд Строу служил на одной из баз американской стратегической авиации в Англии. Мне показалось, что скромный и общительный студент из Канады вызвал у него искренние симпатии, и майор пригласил меня побывать на базе Лейкенхит в графстве Суффолк. Я не преминул воспользоваться любезным приглашением. Поскольку базы американских атомных бомбардировщиков в Англии — это было одно из направлений моей работы. Школа африканистики и востоковедения, где, как я уже, кажется, говорил, учатся редким языкам сотрудники английской разведки, — другим направлением.
По плану Центра я должен был попасть в одну группу с сотрудниками специальных служб. Но групп много, как определить — какая именно? Поразмыслив, я решил, что, видимо, ее студенты будут старше по возрасту.
За неделю до начала я зашел на кафедру, чтобы узнать, где буду заниматься. Оказывается, профессор Саймонс — заведующий кафедрой китайского языка — собирается зачислить меня в группу молодых студентов. Профессор исходит из того, что я уже немного знаю китайский язык (так оно и есть на самом деле) и что, следовательно, мне полезно заниматься вместе с молодежью, программа которой более интенсивна.
— Джин, — говорю я с почти искренней мольбой хорошенькой секретарше Саймонса, сообщившей эту новость. — И вы хотите, чтобы такой старый ворон, как я, сидел на одном дереве с этими птенцами... Сжальтесь!
В моих глазах — почти ужас.
Джин оценила шутку. Милостиво улыбнувшись, она нашла мотив убедительным. Я понял, что имя Лонсдейла вносится в список «переростков». Впрочем, возможно, ее сговорчивости способствовало то, что, прощаясь, я преподнес ей флакончик духов, купленных в Париже...
Интервью с героем книги
— Позвольте, Конон Трофимович, коснуться одной из сторон вашей профессии. Понятно, что вам пришлось обзаводиться знакомствами с сотнями людей. И далеко не все из них были вам приятны...
— Конечно, обстоятельства порою складываются так, что разведчику приходится «дружить» с личностями, которым в обычных условиях не хотелось бы и руки подать. Но не думайте, пожалуйста, что разведчик выбирает друзей только «для работы». У меня и в Англии были настоящие друзья, с которыми было просто приятно общаться, проводить время, посещать вместе концерты... И, пожалуйста, не надо...
— Что «не надо»?
— Думать, что все они тоже занимались разведкой, были моими помощниками и так далее. Не следует забывать о нашем условии...
— Простите?
— Ну, помните, мы говорили о том, что разведчик — это самый обыкновенный человек.
— Конечно, конечно. И все-таки...
— И, как у каждого обыкновенного человека, у него есть круг личных друзей, без которых жизнь не жизнь.
— А как же быть с теми, после знакомства с которыми хочется поскорее вымыть руки?
— С этим ничего не поделаешь: работа есть работа.
— Издержки «производства»?
— Можно считать и так. Но, как я уже, кажется, говорил, в разведку идут отнюдь не из любви к приключениям и тому подобному. Для человека, который занимается этой работой, необходимо делать то, что ему поручают. Сейчас, как вы знаете, я занимаюсь научной работой, и оказалось, что она куда ближе и интереснее мне. Но в то же время нет ничего опаснее для разведчика, нежели поза привередливой девицы: «Мне это интересно, а это нет». Человек, посвятивший себя нашей профессии, должен руководствоваться только одним принципом: «Для дела это полезно, а это не полезно».
