В Петербурге посчитали, что тяжелое польское дело окончено. Конфедерация, как достигшая своей цели, была распущена. Русские войска вышли из Варшавы и готовились выйти из королевства, но неожиданно пришло известие о вооруженном восстании в Подолии. Главным организатором этого восстания стала французская разведка. Она не скупилась на деньги, вербуя противников политики России в Польше. Русское правительство было хорошо информировано о действиях французской разведки и предупреждало своих представителей, что смута в Польше происходит не из одного религиозного фанатизма. «Франция не жалеет денег, ни трудов для размножения в Польше огня, дабы только наводить нам хлопоты и заботы. Главный ее инструмент епископ Каменецкий Красинский сыплет везде деньгами и раздувает огонь, где только может. Он имеет под собою множество эмиссаров, кои по земле шатаются, и развозят его пастырския наставления»[538].
Не успел Репнин заключить трактаты с сеймом о диссидентах, как Красинский, брат епископа Каменецкого, и Пулавский адвокат, захватили город Бар и подняли там знамя восстания за веру и свободу. В Галиции образовалась другая конфедерация под предводительством Потоцкого. В Люблине — третья под предводительством Рожевского. Русские войска вынуждены были перейти к вооруженной борьбе с польскими мятежниками. Не имея за собой широкой народной поддержки, конфедераты нигде не могли выдержать напора русских войск. Занятые конфедератами города Бар, Бердичев, Краков вскоре были отбиты. Мелкие шайки мятежников рассеялись по всей стране. Они захватывали казенные деньги и грабили всех без разбора. Борьба с ними приняла затяжной характер. Награбивши денег, эти шайки уходили в Венгрию или Силезию. Мятежникам с самого начала было ясно, что собственными силами им с русскими не справиться. Каменецкий епископ Красинский объезжают дворы европейских монархов, пытаясь склонить их выступить против России. Его усилия увенчались успехом. Франция и Австрия выступили в поддержку конфедератов. Турция потребовала от русского посла Обрескова обещания вывести войска из Польши. Обресков отказался выполнить это требование, и в сентябре 1768 г. Турция объявила России войну.
Огромная работа, проделанная русской дипломатией и дипломатической разведкой в Польше, оказалась напрасной. Польская проблема осталась не только не разрешенной, но еще и привела к войне. В декабре 1768 г. Н. В. Репнин был освобожден от должности посла в Варшаве и направлен в действующую армию. На его место прибыл князь M. H. Волконский, хорошо знакомый с польскими делами. Ему было предложено, сохраняя внешнее приличие по отношению к польскому правительству, продолжать вести диссидентскую политику в прежнем направлении и не допустить поляков к объединению с турками.
Для достижения поставленной цели M. Н. Волконский предложил создать новую шляхетскую партию, назвав ее «патриотической». При формировании такой конфедерации Волконский предполагал обойтись без участия короля. Основой партии должны были стать влиятельные польские вельможи, настроенные враждебно по отношению к Чарторыйским. Такую конфедерацию без короля и против короля, по мысли Волконского, можно было бы подкупить и использовать для проведения российской политики в сейме. Однако Екатерина II не поддержала идею детронизации короля. Панин в свою очередь предлагал Волконскому не форсировать события в Польше. Осторожность руководителя дипломатического ведомства в польском вопросе в этот период объяснялась тем, что Панин еще держался за свою идею «Северной системы». В письмах Волконскому Никита Иванович предлагал основную борьбу направить против Чарторыйских.
Наиболее ценную и влиятельную агентуру Волконский получил от Репнина и Панина. В числе русских агентов были примас Подоский, коронный кухмистер Понинский, Минский воевода Гюльзен, граф Флемминг, графы Гуровский, Браницкий, Мнишек и другие. Новым и совсем необычным для работы разведки стало то, что русское правительство сочло необходимым главным агентам написать личные письма с предложением связаться с Волконским и оказывать ему услуги и доверие. Так, Екатерина II писала Флеммингу. Панин писал Понинскому, Браницкому, Гюльзену и др. Все они получали деньги, подарки, должности. Даже их женам императрица присылала ценные подарки (табакерки, портреты с бриллиантами).
В сентябре 1770 г. в политической тактике России в Польше произошли изменения. Международная обстановка, несмотря на успешный ход турецкой кампании, складывалась неблагоприятно для России. Директива Панина Волконскому по существу предлагала послу разведывательными методами провести отступление от первоначально намеченного плана. Он должен был уступить полякам в вопросе о диссидентах, чтобы добиться успокоения в Польше. В ноябре 1770 г. Екатерина II в записке Панину выразила готовность потратить много денег, лишь бы Волконскому удалось добиться замирения в Польше. Императрица даже готова была объявить амнистию всем участникам враждебных конфедераций и пойти с ними на переговоры. Но усилия и старания Волконского оказались напрасными. Примирительная позиция русского правительства не встретила отклика у поляков. Успокоения в стране не наступило. В январе 1771 г. Волконский вынужден был покинуть Польшу.
Усиление политического влияния России в Польше постоянно тревожило Пруссию и Австрию. Вовлечение России из-за Польши в войну с Турцией создавало благоприятную возможность для ослабления ее позиций в Речи Посполитой. В начале 1769 г. прусский король Фридрих II предложил России проект раздела Польши. При этом он не просто предлагал разделить Польшу, а «вознаградить» Пруссию и Австрию за помощь, которую эти страны окажут России в войне с Турцией. Панин поддержал идею создания союза против Турции, но выступил против раздела Польши. Россия вовсе не желала делить контроль над Речью Посполитой. Но Фридрих II не отказался от своего плана и начал настойчиво проводить его и в России, и в Австрии. 3 сентября 1770 г. Фридрих II и Иосиф II договорились для сохранения равновесия в Европе ослабить влияние России в Речи Посполитой путем раздела Польши.
Россия оказалась между двух огней: с одной стороны, война с Турцией и угроза выступления на ее стороне Австрии, а с другой — непрекращающаяся вооруженная борьба в Польше. Последняя попытка замирения в Речи Посполитой была предпринята русской дипломатией в 1771 г. Действительный тайный советник Каспар Сальдерн выступил с предложением изменить всю политику по отношению к польскому королю. Он предложил попробовать вновь опереться на Чарторыйских и их сторонников. Екатерина II поддержала это предложение и назначила Сальдерна послом в Варшаве. План Каспара Сальдерна заключался в том, чтобы вести борьбу с конфедератами силами самих поляков. Посол считал, что Россия не должна вмешиваться в борьбу вооруженным путем, а действовать только через свою агентуру. Он намеревался создать руками агентуры из сторонников Чарторыйских армию, которая выступила бы на борьбу с конфедератами. Таким образом война против России, превращалась в междоусобную польскую войну. На реализацию этого плана Сальдерну было выдано 100 тыс. рублей.
Однако среди русской агентуры это план не нашел поддержки. Так, например, примас Подоский даже принял решение бежать из Варшавы. Панину пришлось обратиться к нему с требованием подчиниться Сальдерну. В отношении Радзивилла, бежавшего за границу, послу были даны указания не только не пускать его в Польшу, но и не допускать восстановления его богатства. «Частное лицо с такими значительными имуществами, — писал Панин, — не годится для республиканского государства, вследствие опасного влияния своего кредита и своих богатств, которое даст ему возможность возбуждать или поддерживать там смуты и раздоры. Таким образом, унижение и расстройство этого дома в интересах самой Польши и должны входить в состав наших мер касательно её»[539].
Одним из главных действующих лиц в борьбе с конфедератами, по плану Сальдерна, должен был стать король Станислав Август IV. Проблема заключалась в том, чтобы добиться от короля полного послушания. Знакомство Сальдерна со Станиславом Августом произвело на посла тягостное впечатление. В письме Панину он доносил: «Сердце короля есть сердце хорошего человека, но голова его, к несчастью, испорчена, увижу — могу ли я ее поправить: трудно излечить радикально мозг, поврежденный постоянными иллюзиями». Сальдерн попытался воздействовать на короля испытанным методом «кнута и пряника». На мольбы короля о финансовой помощи, Сальдерн вежливо отказал. «…Я был сильно тронут, но не обещал ничего», — писал он Панину. Только в день именин Станислава Августа, когда граф Браницкий явился к нему и долго упрашивал, Сальдерн выдал королю 5000 червонцев[540].
