За десять дней возникла сеть импортно-экспортных фирм в Париже, Лондоне, Копенгагене, Амстердаме, Цюрихе, Варшаве, Праге, Брюсселе и некоторых других городах Европы. В каждой из фирм молчаливо действовал агент ОГПУ, добывая фонды, контролируя сделки. В случае неудачи он отвечал за предприятие жизнью.

Такие фирмы обеспечивали рынки Европы и Америки в том, что касалось поставок военных материалов. Но передо мной встала во весь рост проблема их перевозок. Транспортные суда можно было находить за довольно высокую плату в портах Скандинавских стран. Трудность состояла в получении лицензий на доставку грузов в Испанию. Первоначально мы намеревались направлять их во Францию для последующей доставки в порты, контролируемые законным испанским правительством, однако французское министерство иностранных дел отказалось выдавать соответствующие судовые бумаги. Оставался только один способ — получать консульские разрешения неевропейских правительств, удостоверяющие, что оружие предназначается для импорта в их страны. У меня оказалась возможность раздобывать практически неограниченное количество разрешений от некоторых латиноамериканских консульств. Время от времени удавалось получать разрешения от восточноевропейских и азиатских стран. На основе таких разрешений нам удавалось оформлять судовые документы, с которыми суда отправлялись не в порты Южной Америки или Китая, а в порты законного испанского правительства.

Мы произвели большие закупки у заводов Шкода в Чехословакии, у многих французских фирм, у фирм Польши и Голландии. Торговля оружием имеет такие особенности, что нам удавалось закупать партии даже в нацистской Германии. Агента от наших голландских фирм я послал в Гамбург, где он установил, что на продажу поступила партия слегка устаревших винтовок и пулеметов. Директора немецкой фирмы интересовали только цена, банковские поручительства и легальная форма документов на отгрузку.

Не все закупленное тогда военное снаряжение было первоклассным. Оружие в наши дни быстро устаревает. Но мы ставили себе целью поставлять правительству Кабальеро винтовки, способные стрелять, и поставлять их безотлагательно. Положение в Мадриде становилось все более серьезным.

К середине октября партии оружия начали поступать республиканской Испании. Советская помощь шла двумя потоками. Моя организация пользовалась исключительно иностранными судами, главным образом скандинавских портов приписки. «Частная фирма» капитана Уланского в Одессе использовала испанские суда, но их оказалось недостаточно. Сталинское требование абсолютной секретности во избежание втягивания в войну не позволяло Москве идти на использование судов, плавающих под советским флагом. Сталин стал особенно неумолим с тех пор, как подлодки и траулеры начали атаковать и задерживать г рузовые суда, идущие к берегам Испании.

Но капитан Уланский проявлял величайшую изобретательность. Он потребовал от Мюллера, шефа паспортного отдела ОГПУ, снабжать его поддельными судовыми документами. Ведомство Мюллера, опираясь на безграничные ресурсы государства, довело искусство подделки этих бумаг до небывалого совершенства. Через несколько месяцев в Москве я поддразнивал Мюллера по случаю его награждения орденом Красной Звезды.

— А что ты думаешь! — вскричал он. — Это ведь совершенно новая сфера работы — подделка судовых документов! Не думай, что это так просто! Приходилось работать днями и ночами!

С такими фальшивыми документами советские суда загружали вооружение и покидали Одессу под новыми именами и чужими флагами, проходили через Босфор, где немецкая и итальянская агентура вела пристальное наблюдение, достигали затем портов, находящихся под контролем законных испанских властей, разгружались там, меняли вновь свои имена на русские и под своим флагом возвращались в Одессу. Мадрид отчаянно просил о продаже самолетов, Москва откликнулась, и ко мне поступил приказ. В тот момент Франко наступал на столицу, немецкие и итальянские авиационные эскадрильи господствовали в воздухе. В Мадрид прибывали наши летчики и механики, но республиканских самолетов было мало и качество их негодное. Передо мной встала задача — найти в Европе возможность немедленно купить сколько-то бомбардировщиков и истребителей. Никакая частная фирма не в состоянии поставить по срочному заказу более или менее значительное число самолетов. На это способны только правительства. При быстрых успехах авиации можно было предполагать, что найдется дружественное правительство, которое согласится продать часть своих воздушных сил, дабы модернизировать другую. Я решил вступить в контакт по этому вопросу с одним из восточноевропейских правительств, которое располагало 50 боевыми самолетами устаревшей конструкции французского производства.

Для обсуждения такого вопроса требовался, очевидно, совершенно необычный агент. Такой человек у меня был — потомок аристократической фамилии, человек голубой крови, с прекрасными связями и наилучшими банковскими рекомендациями. И он, и его жена были верными друзьями Советского Союза и горячими приверженцами законного испанского правительства. Он уже оказал мне кое-какие услуги, и я мог на него положиться. Я пригласил его в Голландию и обрисовал обстановку. На следующий день он вылетел в восточноевропейскую столицу. Вечером он позвонил моему агенту в Париже, а тот связался со мною в Гааге и сообщил, что назавтра тот в определенном месте и в условленное время сможет говорить по телефону напрямую со мной. Когда он дозвонился до меня, мой аристократ на специально кодированном языке рассказал о печальном исходе своих переговоров.

Оказалось, ему удалось быть представленным военному министру страны. Он вручил министру визитную карточку одного из крупнейших мировых банков и сразу приступил к существу своей миссии:

— Я прибыл для покупки у вашего правительства партии военных самолетов. Хотел бы узнать, согласно ли ваше превосходительство продать их мне. Мы готовы купить по меньшей мере пятьдесят штук по цене, угодной вашему превосходительству.

Министр вскочил из-за своего стола, бледный, еще раз рассмотрел визитную карточку посетителя и его рекомендательное письмо.

Затем обратился к моему посланцу со словами:

— Прошу вас немедленно покинуть мой кабинет! Мой человек готов был уйти, но не захотел признать свою неудачу, не сделав еще одной попытки.

— Извините, ваше превосходительство, — сказал он, — разрешите добавить слово. Здесь все открыто, нет ничего подозрительного в моей миссии. Речь идет о помощи правительству Испании. Я прибыл сюда как представитель тех групп в моей стране, которые считают необходимым защитить Испанскую республику во имя интересов гуманности. Мы уверены, что ваша страна не хочет допустить в Средиземное море фашистские державы, не хочет позволить Италии господствовать в этом регионе.

— Я министр обороны, а не торговец, — был холодный ответ. — Прощайте, сэр!

— Дело кажется безнадежным, совершенно безнадежным, — проговорил мой посланец в телефон.

— Оставьте это дело и больше им не занимайтесь, — ответил я. — Я встречу вас в аэропорту.

— Не теперь, — ответил он, — я еще не готов отказаться от моей задачи. Через три дня я узнал, что он возвращается самолетом в Гаагу. Он вышел из кабины с перевязанной бинтами головой, совершенно изможденный. Я упрятал его поскорее в мою машину, а он прохрипел, что самолеты все-таки им куплены, числом 50.

— Через день после того как я звонил вам по телефону, — рассказал он, — ко мне в отель явился джентльмен с визитной карточкой главного банка той страны, где я находился. Он не сослался на мою беседу с военным министром, а прямо заявил, что, как он понимает, я хотел бы купить военные самолеты. Если я готов к сделке, переговоры могут состояться в его офисе.

Мой посланец купил у правительства его 50 самолетов по цене 4 тысячи фунтов стерлингов за штуку при условии оплаты после соответствующего инспектирования.

Мой посланец купил у правительства его 50 самолетов по цене 4 тысячи фунтов стерлингов за штуку при условии оплаты после соответствующего инспектирования.