Мишель Брюн, Монреаль, 3 сентября 1995 года.

Мишель Брюн, 10 марта 1994

Геннадий Николаевич Осипович, г.Майкоп, Российская Федерация

Уважаемый полковник!

Недавно я имел возможность встретиться в Париже с французским журналистом русского происхождения Мишей Лобко, который взял у Вас интервью для французского телевидения. Михаил Лобко сказал мне, что Вы ему говорили обо мне следующее: "Есть по крайней мере один человек, который верит, что я не сбивал южно-корейский самолет. Это - Мишель Брюн". Мне было весьма приятно об этом услышать.

Я услышал впервые Ваше имя в интервью Агентству Новости, которое появилось в "Journal of U.S. Air Force". Затем "Известия" опубликовали длинную серию статей, где фигурируют Ваши интервью. Однако, версия "Известий" отличается от версии, рассказанной Агентством Новости. Согласно одной версии, Вы взлетели в 04:30 и преследовали RС-135. Согласно другой, вы вылетели в 06:00 и самолет, который Вы преследовали, был похож на Ту-16. Отсюда, я делаю вывод, что в эту ночь вы выполнили два вылета и сбили два самолета, из которых ни один не был южно-корейским. Я обнаружил, что корейский самолет не был сбит над Сахалином, так как помимо всего прочего, он выходил на радиосвязь 44 минуты спустя после битвы. Многое доказывает то, что самолеты, сбитые под Монероном, были военными. Японцы нашли два катапультируемых сиденья и несколько спасательных плотов, два из которых - одноместные, что указывает на их явно военный характер. Среди других обломков были найдены так же рули и радарная антенна с военных самолетов. Я был бы рад возможности установить с Вами длительную переписку. А пока, не могли бы Вы подтвердить мне, что той ночью Вы пилотировали Миг-31 под номером 804, а не Су-15 под номером 805?

Я закончил рукопись книги по моим расследованиям, которую я назвал "Битва над Сахалином". У меня есть два варианта - французский и английский. Надеюсь, что американское издательство скоро опубликует ее. Если это возможно, не могли бы Вы написать вступление для моей книги? Я бы счел это за большую честь.

Если Вам необходимо, я могу выслать копию рукописи на английском или французском языках.

В надежде на Ваш скорый ответ, я прошу принять Вас, уважаемый полковник, заверения в моей искренней симпатии и дружбе.

Мишель Брюн

Посвящаю дочерям, Долорес, Мичико и Юко, в надежде, что мир, в котором им предстоит жить, станет лучше.

Автор

Множество людей по всему миру помогало мне или поддерживали меня в моих начинаниях. Здесь не хватит места, чтобы назвать всех поименно. Я хочу принести особую благодарность:

Мистеру Эдуарду Чейзу, бывшему старшему редактору издательства Скрибнер, хотя я еще не решил, благодарить или винить его за то, что он способствовал началу этой, по-видимому, бесконечной работы.

Профессору Шозо Такемото, члену Японской Ассоциации Жертв Катастрофы KAL 007 и одному из основателей Исследовательской группы, потерявшему в результате этой трагедии возлюбленную жену и старшего сына.

Мистеру Кавано, Миссис Хаба Юмико и всем членам Японской Ассоциации Жертв Катастрофы KAL 007.

Мистеру Шигеки Сугимото, инженеру авиакомпании JAL, члену Исследовательской группы.

Мистеру Мийяно, мистеру Кашима, мэру деревни Сай на полуострове Шимо Кита и всем ее жителям.

Мистеру Ивао Койяма, в прошлом работнику отделения телекомпании NHK в Вакканае.

Мэру и служащим муниципалитета города Вакканай.

Адмиралу Като, адмиралу Кессоку Коному и офицерам JMSA (Японское агенство морской безопасности) из штаб-квартир в Вакканае, Отару, Йокогаме и Токио.

Капитану М., JASDF (Японские воздушные силы самообороны).

Мистеру Такеда, главному редактору газеты "Too Ниппо", издающейся в Аомори.

Мистеру Макио Язаки, бывшему вице-президенту, Мистеру Мичио Накано, бывшему помощнику вице-президента по инженерным вопросам, и мистеру Такаши Кондо, помощнику вице-президента по вопросам инженерного развития, авиакомпания JAL.

Мистеру К. Савано, генеральному менеджеру, доктору К. Цубои, директору исследовательской лаборатории и коллегам в Электрической компании Иватсу, Кагуяма, Токио.

Мистеру Рюйи Осаки и работникам Ортиса, Япония.

Мистеру Хаджиме Ногучи, заводскому менеджеру, мистеру Кунихико Хиросаки, начальнику инженерного отдела и мистеру Тецуо Харада, менеджеру отдела качества, авиакомпания Шова Эйркрафт.

Мистеру Ишизаки и коллегам телекомпании "HBC Television" в Саппоро, а также мистеру Йошида из отделения HBC в Вакканае.

Мистеру Кенжи Мацумото, репортеру, "Асахи Симбун".

Мистеру Филиппу Роберу де Масси, из Монреаля, который потерял в этой трагедии младшего брата и который неоднократно ободрял меня и давал бесценные советы.

Мистеру Пьеру Спарако, бывшему главному редактору "Aviation Magazine International".

Капитану (в отставке) Анри Аврилю, коллеге, пилоту гражданской авиации и бывшему пилоту-истребителю Французских военно-воздушных сил, за его неоценимые советы по военным вопросам.

Мистеру Пьеру Мариону, бывшему главе Французской разведывательной службы.

Мистеру Иву Ламберу, бывшему генеральному секретарю ИКАО [ICAO International Civil Aviation Organization - Международная организация по делам гражданской авиации].

Профессору Гиису Вибусу, Амстердамский университет.

Мистеру Мише Лобко, директору "Датаханна Интернешнл", французскому телевизионному репортеру-расследователю русского происхождения, который интервьюировал адмирала Сидорова и полковника Осиповича, а также многих других участников событий, в частности, на Сахалине, и который еще раньше пришел ко многим заключениям, сходным с моими.

Миссис Катрин М. Буллит, мистеру Патрику Р. Мак-Гарднеру и мистеру Эрику Свенсону, организовавшим симпозиум по KAL 007 в университете штата Вашингтон в Сиэтле, который дал мне возможность оспаривать утверждения сторонников позиции американского правительства по этому вопросу.

Моему другу и коллеге Джону Кеппелу, главному расследователю проекта KAL 007 Фонда за Конституционное Правительство в Вашингтоне, округ Колумбия. Он посвятил больше времени и усилий этому случаю, чем кто-либо другой и заслуживает гораздо больше благодарности, чем он готов принять. Его редактирование, переписывание и шлифовка рукописи были столь усердными, тщательными и обширными, что, хотя он и будет протестовать против этой идеи, вполне заслуживает, чтобы его назвали соавтором.

Небольшой, но замечательной группе спонсоров расследования KAL 007 Фонда за Конституционное правление, которые финансировали мои прогулки по пляжам Японии в поисках обломков. Мне следовало бы, в особенности, упомянуть Фонд Эвенор Армингтон, который также финансировал перевод этой книги и без колебаний обеспечил ее идее моральную поддержку и одобрение.

Наконец, я хотел бы упомянуть мою дорогую Нарико. Больше чем кто-либо она страдала от моей упрямой решимости осуществить этот проект, несмотря на все трудности, лишения и опасности, которые это решение вызвало. Я желал бы только принять все эти страдания на себя и защитить ее от ран, что было, конечно, всего лишь пустой мечтой. Мне кажется, меня следовало бы удостоить еще одной полной жизнью в надежде помочь ей забыть все, от чего она молча страдала.

 Сеул, 1 сентября 6 часов утра. "Страна утренней свежести" еще только просыпалась. Солнце час как взошло и уже стояло высоко в безоблачном небе. Ночной холодок начал быстро развеиваться. Сеульский международный аэропорт Кимпо, закрытый после полуночи, чтобы не тревожить горожан, живущих по соседству, проснулся в ожидании толкотни и суматохи нового дня. Густая толпа стала образовываться в здании прибытия, чтобы приветствовать родственников и друзей. Рейс Корейской авиакомпании KAL из Нью-Йорка через Анкоридж прибывал одним из первых. Информация на табло говорила о том, что самолет должен был приземлиться в 6:05, но задерживался. В огромном зале с высоким, как в соборе потолком, беспорядочно кружила толпа, неуверенная и нетерпеливая. Время от времени люди бросали взгляды на расписание. В 6:05 числа на табло начали меняться с характерным пощелкиванием и толпа застыла в напряженном ожидании, пытаясь прочитать, какое время назначено для прибытия рейса 007. Табло показывало, что прибытие откладывается на неопределенное время. "Что произошло? Куда делся самолет из Нью-Йорка? Может быть неисправность оборудования заставила самолет приземлиться где-то в другом месте"? Служащие Корейских авиалиний за информационной стойкой осаждала нервничающая толпа, на их напряженных лицах была написана озабоченность. Но служащие не могли сообщить никакой информации, которая могла бы хоть как-то успокоить людей.