— Хорошо бы, конечно, возродить, однако сук все-таки многовато, — сокрушенно заметил Юрий. — Вот и меня…

— Дались они вам, юноша, — с досадой прервал его Скорпионов. — Вы, я смотрю, пока не осознали, что вообще сейчас в целом, в мировом масштабе, так сказать, происходит.

— Сделайте милость, просветите, — язвительно ответил партизан, а про себя подумал, что и вправду неплохо бы понять, как теперь все-таки быть с мамонтами.

— Аэлита уже сообщила вам, что ось вращения Земли сместилась. А значит, как нетрудно догадаться, сдвинулись и полюса. Повсеместно происходят извержения вулканов, цунами и прочие катаклизмы. Так, где-то четверть территории США уже погрузилась где в Тихий, где в Атлантический океан, — сообщил академик.

— Ну, так, это ж здорово! — не сумел скрыть вполне оправданной радости Юрий.

— Не совсем так, молодой человек. Весь вопрос в том, кто так лихо Землю повернул. По данным наших наблюдений, все это случилось в результате мощного выброса психической энергии, случившегося в Москве, однако направляемого из глубин нашей планеты. А достичь Солнца этому энергетическому пучку удалось в результате концентрирующих его воздействий, исходивших с поверхности Луны. Помните, древний мудрец говаривал: «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир»? Вот кто-то Луну, как такую точку, и использовал.

— Ох, и не хуя себе, — не сдержался Юра.

— Да уж, поверьте, все весьма неоднозначно, — подтвердил Скорпионов и, заглянув в глаза партизану, заметил: — Впрочем, в вашем посттравматическом состоянии информацию надо потреблять мелкими порциями. Отдыхайте, музыку пока слушайте.

— Простите, академик, — остановил Котелков направившегося к выходу Скорпионова. — А вот Аэлита, она не ваша дочь, случайно? Глаза у вас похожи…

— Нет, она мне не дочь, — рассмеялся ученый, — она киборг. Но для половых контактов, кстати, вполне приспособлена. Так что могу прислать.

Фриц был типичным космическим рейнджером. Он мыслил не жалкими земными категориями, но сотнями миллионов световых лет. И потому он не мог до конца постичь, зачем ему поручено действовать исключительно в связке с этим полоумным русским по кличке Генрих. Впрочем, лунный ариец был, разумеется, несмотря на наигранную бесшабашность (в общении со славянами это помогало), предельно дисциплинирован. А значит, приказы командования никогда под сомнение не ставил.

Генриха он принял на борт тарелки, повинуясь шифрограмме самого Мюллера, транслированной Фрицу в мозг. Дисколет готов был стартовать в Сибирь, где предстояло на оттаявших только что землях, которые никогда не тревожили плуг и борона, посеять семена волшебной коки. Имевшиеся у Фрица с собой многотонные запасы магического порошка следовало предварительно раздать аборигенам, дабы приохотить их к зелью. После они неизбежно безо всяких посторонних понуканий принялись бы увлеченно культивировать коку. Которая, как и дикая солнечная активность, должна была способствовать пробуждению в русских арийскости. Это была версия для Генриха…

На самом деле лунатиков никакие земные племена и нации уже не интересовали. Они работали в связке с великой подземной расой. Ведь наша планета, как это издавна известно посвященным, полая. А в Третьем рейхе об этом знали даже школьники. В самых глубинных земных пустотах в стародавние времена укрылись от потопа наиболее мудрые и злокозненные представители цивилизации атлантов. Они окружили себя многочисленными поясами безопасности, сквозь которые не могли прорваться ни поверхностные природные катаклизмы, ни пытливые представители более поздних рас. От любознательности последних их, кроме всяких энергетическо-магических штук (на них атланты были мастера), защищали отряды троллей. Эта полузверская раса обитала в ближних к поверхности пещерах и человечеством воспринималась в качестве «снежных людей».

Тысячелетиями атланты тосковали по солнечному свету и безраздельному господству над планетой. И, разумеется, по своему прекрасному затопленному континенту. Но, чтобы, обретя его, не опасаться вновь потопов (у них в этом отношении развилась лютая фобия), они задумали превратить во вторую, резервную Атлантиду Евразию, которая по своим геофизическим и мистическим свойствам принципиально в центральной, то есть российской своей части, непотопляема.

Так что Генрих работал отнюдь не во имя возрождения русской нации, как ему мнилось, а на благо жрецов древнего и столь бесчеловечного народа, что еще в доисторические времена по воле Божьей он оказался обречен на тотальное уничтожение. Однако остаток его, пребывая в сокрытии, намеревался сыграть немаловажную апокалиптическую роль.

Поворот оси был осуществлен с целью придания Евразии максимальной климатической похожести на Атлантиду. И скоро она должна была дозреть для заселения подземными обитателями. В этой глобальной операции Феликсу отводилась решающая функция. Он, крещенный некогда и к тому же абориген (это было принципиально важно), совершил в мистическом сердце призванной быть Святой Руси столь черные деяния во славу таких темных сил, что кощунством своим породил энергетический выброс совершенно немереной силы.

Он, конечно, мог и рассеяться без толку в космическом пространстве, как нередко бывало в древности. Но мощный ретранслятор, изобретенный собратьями Фрица (именно его наличие стало причиной того, что атланты из всех неонацистов выбрали в качестве контактеров конкретно лунатиков) и установленный в одном из лунных кратеров, уловил его и сконцентрировал. А затем направил в самую зловещую область нашей галактики, именуемую древними астрологами «Голова и хвост дракона». Там, где пересекаются орбиты Солнца и Луны, обитают неизмеримые полчища демонов, да и сам их верховный иерарх нередко появляется.

Он, будучи всекосмическим паразитом, сам по себе мало что может. Но вот, манипулируя потоками энергии, полученной в результате святотатства и изощренного мучительства, способен свернуть не то что горы, но и планеты. Это, собственно, и произошло с Землей. Правда, пребывала она при этом в положении накренившегося ваньки-встаньки. То есть для поддержания ее в этом состоянии требовалась новая порция целенаправленных злодеяний.

Именно для организации соответствующих мероприятий атлантами и их агентом Доном Хуаном было запланировано экстренное строительство кровавых пирамид по всей Сибири. А кокс требовался на самом деле, чтобы отбить у аборигенов память о славных победах их предков и вообще лишить их окончательно способности к критическому мышлению. Вследствие чего им надлежало начать перманентные междоусобные войны под присмотром господ из подземелья. Разумеется, вести их следовало не ради наживы или, того хуже, идей каких-нибудь, а исключительно в целях добычи пленников для последующего принесения их в жертву. Так, собственно, и было поставлено дело в ацтекской и прочих цивилизациях доколумбовой Америки. Однако тогда не существовало ретранслятора…

Обо всем об этом, о чем, кстати, академик Скорпионов, опираясь на научные данные, только смутно догадывался, Палач подробно, абсолютно недвусмысленно узнал из очередного откровения. И, разумеется, тут же принял меры.

Агент Смитт не сумел проигнорировать информацию, полученную им от Бори Ли, не только в силу ее беспредельной актуальности, но и по причине безапелляционности изложения. Однако решил эти воистину сенсационные сведения перепроверить, прежде чем настаивать перед руководством на нанесении ядерного удара по глухим, непролазным джунглям. И вот теперь он во главе отряда отборных «морских котиков» продирался сквозь мрачные заросли, неуклонно приближаясь к зловещей пирамиде.

Смитту взгрустнулось. Он был стопроцентным янки (белым англосаксом-протестантом), потомком пионеров, описанных еще в книжках о Чингачгуке, а потому не мог без боли видеть, как еще пару недель назад сверхдержава погружается в зыбучие пески хаоса.

На улицах свирепствовали шайки цветных мародеров. Им противостояла по привычке стойкая, но уже начавшая разлагаться в силу необъяснимости происходящего полиция. А беспощадную войну против тех и других вели отъявленные фашисты из Американской милиции. Минитмены и иже с ними выползли из своих потайных убежищ в Монтане и двинулись на юг, истребляя по дороге как цветных, так и федералов. Бригады арийцев призывали фермеров и прочих «одноэтажных» американцев к тотально свирепому белому восстанию.