— Слава богу, — позволила себе выдохнуть Кайли.

— Что случилось? — спросила Миранда с недоумением.

Вспомнив, что Миранда не первый раз в лагере, Кайли спросила:

— Кто это?

Мужчины в черном уже садились в черный седан.

— Кто? — переспросила Миранда, уставившись на очередную компанию парней.

— В черных костюмах.

— Фу, старперы какие-то. Зачем они тебе?

Миранда вытащила из кармана резинку и собрала волосы в хвост. Кайли взглянула на нее искоса. «Нет, на полном серьезе, неужели она только и думает что о парнях?»

— Я не о том, чтобы их подцепить, — сказала Кайли, и они двинулись дальше. — Просто любопытно.

— А-а, эти. Они из ФИУ.

Миранда подстроилась и зашагала в ногу со спутницей.

— А кто они? — спросила Кайли.

— Работают на Фолленское исследовательское управление. Помнишь Фоллен, штат Техас? Городок, через который мы проезжали, когда нас везли сюда? ФИУ — одно из подразделений ФБР. Которое имеет дело со сверхъестественными способностями.

— Что? — Кайли остановилась и схватила Миранду за руку. — Хочешь сказать, правительство знает про вампиров и тому подобных?

Миранда скорчила гримаску:

— Конечно. На чьи же денежки существует лагерь?

— Я думала, на деньги наших родителей.

Кайли снова зашагала вперед, заметив, что на них с интересом смотрит кучка подростков.

— Ну, какую-то часть вносят родители, но содержание лагеря обходится куда дороже.

— А почему же правительство держится в тени?

— Ну, как сказать. Лагерь вызвал кучу противоречий в сообществах сверхъестественных. Если хочешь знать мое мнение, пустая все болтовня.

— Что ты имеешь в виду?

— Некоторые старейшины в разных сообществах, в основном старые пердуны, не верят в сближение рас и обвиняют лагерь, что он ведет к утрате наших способностей, требуют его прикрыть. Их послушать, так каждый вид должен держаться только среди себе подобных. А по-моему, это то же самое, что обыкновенный расизм. Говорят, мы должны блюсти чистоту видов, но ведь это дерьмо собачье. Виды скрещивались с незапамятных времен.

Кайли попыталась осмыслить ее слова.

— Выходит, правительство содержит лагерь, потому что хочет, чтобы разные виды переженились друг на дружке?

— Думаю, правительство мало волнует, кто с кем крутит романы, — рассмеялась Миранда. — Они просто пытаются установить мир между разными сообществами, чтобы нам в один прекрасный день моча в голову не ударила и мы не попытались стереть друг друга с лица земли. И заодно людей.

— Значит, разные виды конфликтуют?

— Ты и правда ничего не знаешь или придуриваешься? — удивилась Миранда.

— Конечно, не знаю, — сказала Кайли.

Пока она не села в автобус, она знать не знала обо всех этих проблемах. И откуда ей было о них знать?

— Ладно, вот тебе краткий исторический обзор вместе с политинформацией, — сказала Миранда. — Вампиры и оборотни ведут между собой войну испокон веков. Вот как ты думаешь, с чего началась вся эта гражданская война?

Она на минуту задумалась.

— Мои предки не лучше. Напустили черную чуму, потому что хотели изничтожить фей.

— Ты меня разыгрываешь? — спросила Кайли.

Подумать только, а она-то слушала школьного учителя истории, который рассказывал, что чуму разнесли грызуны.

— Я серьезна, как сердечный приступ. Хочу только добавить в защиту нашего рода ведьм, что мы лучше всех уживаемся с людьми. Большие шабаши сейчас устраиваются реже. Но, конечно, дело еще и в том, что наш образ жизни мало чем отличается от человеческого. К тому же мы обычно не связываемся с бандами, которые терроризируют людей.

— Бандами? Ты имеешь в виду вампиров?

— Ага, значит, ты уже слышала о Кровных Братьях? — спросила Миранда.

Не желая выдавать Деллу с ее кузеном, Кайли пожала плечами:

— Просто Делла как-то сказала, что есть такие банды.

— Есть. Еще бы! И худшая среди них — Кровные Братья. Они ничем не гнушаются. Замешаны в разных преступлениях. Грабежи, убийства.

«Кража бигмаков», — подумала Кайли, вспомнив, что говорила Делла.

— Но как же так может быть, что о них не говорят в вечерних новостях?

— Говорят. Только ты не знаешь, что эти преступления совершают не люди. Говорят о серийных убийцах, об обычных убийствах, о людях, пропавших без вести. Знаешь, сколько их пропадает без вести каждый год?

— Примерно.

Кайли почувствовала холод. Обхватив себя руками, она не смогла унять дрожь.

— Для вампирских банд и для оборотней большинство из нас просто пища, — сказала Миранда.

Кайли подумала, уж не из банды ли кузен Деллы, который назвал ее «закуской». Потом вспомнила о проблемах Деллы и о том, как она не хочет уходить из семьи.

— Черт знает что.

— У людей проблем не меньше, — сказала Миранда.

— Вот это верно, — согласилась Кайли.

Дома у нее тоже творилось что попало. Однако с еще одной проблемой предстояло столкнуться прямо сейчас.

— А что это за Час Знакомства? — спросила Кайли.

— А-а, вот где можно оттянуться, — оживилась Миранда. — Половина пишет свои имена на бумажках, а половина вытягивает их. Нас разбивают на пары, и мы проводим час, стараясь получше узнать друг друга. Конечно, лучше получить в напарники парня погорячее.

Отлично. Учитывая, какое у Кайли везение, ей обязательно достанется Перри. Она почувствовала, как заливается румянцем — она же заглядывала ему под хвост!

После завтрака Кайли вышла из столовой, чтобы поговорить с Сарой, которая тем утром ходила за тестом на беременность. Возле самой кассы Сара столкнулась с лучшей подругой своей мамаши. Сара умудрилась выложить из корзинки тест, пока та его не заметила, но вся очередь помогла ей обнаружить пропажу, нимало не заботясь о том, нужно ей это или нет.

— Ну и как там у тебя в лагере? — спросила Сара.

— Чудненько, — ответила Кайли.

Ей бы хотелось поговорить с лучшей подругой обо всех последних событиях, но она понимала, что надо помалкивать. Неизвестно, что подумает Сара, если Кайли сама не может разобраться.

— Что, так плохо? — не поверила Сара. — А хоть парни-то симпатичные есть?

— Есть парочка, — сказала Кайли и перевела разговор на дела Сары, и следующие десять минут они говорили о ее проблеме.

Она даже не успела спрятать телефон, как позвонила мать.

— Как прошла первая ночь? — спросила она.

— Отлично, — соврала Кайли, так и не решив, как общаться с матерью.

— А кошмары?

— Нет, кошмаров не было.

«Не было, потому что на этот раз окровавленный призрак мне не приснился, а заявился наяву. И я просто отключилась. А до него был метаморф и еще извращенец, превратившийся в жабу».

— Вот и хорошо, — произнесла мать. — А какие планы на сегодня?

В голосе у нее звучала притворная жизнерадостность, которую Кайли терпеть не могла.

— Сначала личная беседа с воспитательницей, потом специальный час, чтобы познакомиться со здешней публикой, потом какая-то концертная программа и прогулка пешком.

— Немало для одного дня, — сказала мать.

— Скучновато, — в тон ей ответила Кайли.

Но мать пропустила ее замечание мимо ушей.

— Отцу звонила? — спросила она.

Кайли ответила не сразу.

— Получила от него сообщение, но не успела перезвонить.

И снова она солгала. Время-то у нее как раз было, но она не рискнула звонить, боясь, что не сумеет так же ловко врать отцу, как матери.

— Ладно, но, когда будешь звонить, спроси, не собирается ли он приехать в воскресенье на родительский день. Если да, я потерплю еще недельку.

— Вы что, теперь даже в одной комнате не можете находиться? — спросила Кайли, не пытаясь скрыть чувств — она захлебывалась ими. — Не можете хотя бы делать видимость нормальной семьи, пока я не уеду в колледж?

— Это непросто, Кайли, — ответила мать.

— Да всем непросто.

Она увидела направлявшуюся к ней Деллу и отогнала слезы.

— Мне пора.