Платье смотрелось расплавленным золотом, обтекающим тело. Ворот лифа покрывала сплетенная из золотых сетей оборка, усеянная мелкими капельками опала. Узкие от самого плеча рукава доходили до локтя, и обрывались мягкими тонкими пышными кружевами, похожими на застывшую пену.

Прическа отличалась сравнительной простотой: волосы высоко забраны и уложены на затылке в мягкие волны. Лишь несколько прядей обрамляли прелестное лицо с мягко сияющими черными глазами.

Надежда с улыбкой заметила, что она, как яркая бабочка, затмевала подруг. И попеняла себе за злое тщеславие, коим страдать ранее не приходилось.

- Нужно отдать должное его величеству, вкус у него безупречный. - В спокойной улыбке Антриды Надежде мерещилась некоторая отстраняющая холодность. – Ты похожа на юного нифилима, Талисман.

- Почему именно юнного? – Уточнила Надежда

- С возрастом они слишком увлекаются пороками. Их внешность теряет лучезарность.

Инара фыркнула:

- Ой, Антрида. Я тебя умоляю! По мне, так то, что годы делают с Падшими, просто подарок богов. Погляди, на кого в старости становимся похожими мы, - люди?

- Давайте обсудим это в другой раз, - поспешила прервать подруг Надежда. Ей не хотелось обсуждать заявленную тему. Старость – не то, о чем хочется помнить, будучи молодой и красивой. Благодаря волшебному перемещению у неё теперь в запасе есть почти пятнадцать лишних лет.

Не терпелось увидеть, какими глазами посмотрит на неё Сандар. Как бы не был он предан Антриде, все же он - мужчина. А значит, просто не в состоянии не заметить, как дивно она сегодня хороша! Может быть, если повезет, даже удастся потанцевать с ним немного.

- Пора, - распорядитель открыл дверь.

Подруги устремились вперед по ковровой дорожке.

Джайна с опаской встала рядом с Чарханом, на место, которое ей указали. Антрида и Инара растворились в толпе.

Чархан с приятной театральной улыбкой подал «Джайне» руку. Девушка оперлась на неё. Улыбнуться в ответ Надежда не рискнула – искусство притворства никогда не было её сильной стороной.

- Дамы и кавалеры, - заговорил король, - позвольте представить тем из вас, кто ещё не знает нашу уважаемую Чародейку – Джайну из Райского леса. Сей очаровательной особе мы обязаны многим. Красавице, стоящей перед вами, принадлежит честь открытия способа борьбы с проклятием, много лет нависающим надо всеми, кто не желал подчиняться Черному Легиону. Благодаря стараниям Джайны у нас есть орудие, дающее шанс отразить атаку Темных. Чудодейственный эликсир уже опробован на большом количестве людей и дал результат. Поэтому сегодняшний бал дан в честь очаровательной Чародейки. Виват!

- Виват! – пронеслось над стройными шеренгами придворных.

- Джайна, - с милостивой улыбкой повернулся в сторону героини дня рыжий лицедей, - ваш подвиг, несомненно, заслуживает награды. С этого дня вам даруются земли и титул графини Райской. И то, и другое закрепляется за вами пожизненно и переходит вашему потомству, буде оно появится. – По рядам придворных пронесся взволнованный ропот.

Секретарь с поклоном поднес поднос, на котором лежал свиток, перевязанный красной лентой. По всей видимости, это было нечто вроде верительной грамоты, юридически подтверждающей право на титул и земли.

Как и полагается по этикету, забирая свиток из царских рук, Надежда поклонилась.

- Мы также жалуем вам пожизненное содержание в полторы тысячи дарканов ежегодно, - продолжал сыпать дарами щедрый король.

В руки опустился новый свиток, на сей раз перевитый синей ленточкой.

Придворные взорвались овациями, из чего Надежда, пока не слишком-то успевшая разобраться в денежной системе Симмая, предположила, что вознаграждение щедрое.

- И третье, - проговорил король, - ваша магическая сила велика, пусть и нуждается в достойной огранке, моя дорогая. Не смотря на это, вам присваивается степень мага третьего уровня, что дает право присутствовать на Магическом Совете, внося вклад в благо страны.

- Благодарю вас, Ваше Величество.

- А теперь у меня к вам просьба. Не окажите ли мне честь, графиня, выбрав партнером на первый танец?

Рука об руку с Чарханом Надежда проследовала мимо придворных, провожающих кто восхищенными, кто любопытными, чаще завистливо-злобными взлядами. Чувствуя себя центром всеобщего внимания, она испытывала эйфорию. И немного подтрунивала сама над собой: ругать гламор легко, когда находишься далеко от его растлевающе-блестящего влияния. А вот стоит попасть в водоворот…

Было бы лицемерием отрицать душевный подъем. Пожалуй, Надежда впервые так близко приблизилась к тому, чтобы почувствовать себя счастливой.

- Чему вы улыбаетесь?

- Почему же «чему», сударь? Вопрос: «Кому?», - по-моему, более уместен.

Фигуры танца заставили их тела почти соприкасаться.

- Подумать только, как разительно отличается женщина, с которой я танцую теперь, от той замарашки, что встретилась в Черных Землях. Должен с некоторым изумлением констатировать: вы ещё красивее, чем я думал, Джайна.

- Парча и бархат красят. Если вас вывалять в грязи, покрыть слоем копоти и запекшейся крови, даже ваша небесная красота померкнет.

- Хотелось бы подробнее про «мою небесную красоту».

- Проще взять зеркало.

Чархан в очередной фигуре обвил рукой её талию:

- Ты можешь быть очаровательной, - прошептал он.

- Как вы любезны сегодня, - вернула комплимент Надежда. – Но ваши настроения столь переменчивы, что я, право, опасаюсь расслабляться.

- А кто просит? Следует доверять инстинктам, Джайна. Расслабляться с человек, подобным мне – непозволительная глупость.

Несколько мгновений они молчаливо кружились в танце.

- Я нравлюсь Вашему Величеству? – Неожиданно для себя спросила она.

- Да.

- Почему?

- Во-первых, потому что я тебя мало знаю.

Надежда не сдержала улыбки.

- Во-вторых?

- Во-вторых, ты молода и хороша собой.

- Есть ещё «и в третьих»?

- В-третьих, ты не похожа на женщин, с которыми я привык иметь дело. До сегодняшнего дня я не замечал за тобой попыток понравиться мне ли привлечь мое внимание. Судя по всему, тебя оно пугает?

- Немного.

- Почему?

- Вы для меня слишком красивы, богаты, наделены властью.

-Разве это плохо?

- В любой момент вы, ваше величество, легко можете заявить: «Я пошутил», и выбросить меня вон. А ведь к вам так легко привязаться.

- Ко мне? Или, может быть, к моей власти? Красоте? Искусству любить?

- В разве все это не есть вы? – Женщина пожала обнаженными, под вязью тонких кружев, плечами.

- Значит, ко мне легко привязаться? – Тихо переспросил Чархан. - А как же Сандар?

- Это другое.

- Поясните, пожалуйста. Очень любопытно.

- Сандар – он как хлеб. Как вода. Как воздух.

- А – я?

- Вы мужчина, о которых женщины предпочитают мечтать, никогда их не встречая.

- Почему?

- Потому что способны разбить сердце. Вы так ярки, многогранны, темны. Пока вы рядом, жизнь будет вращаться с неистовой скоростью, но когда вы уйдете, мир станет скучным и плоским. А уйдете вы рано или поздно несомненно - удержать вас надолго невозможно.

- Джайна, мне чертовски нравится мой портрет в вашем исполнении. Значит, я все таки нравлюсь вам?

- Вы меня завораживаете. Как взгляд змеи, надвигающаяся гроза или лава. Все это смертельно. Но ведь никто не станет отрицать, - прекрасно?

- Выходит, Сандар для тебя - дом, белый штакетник и яркие подсолнухи, над которыми поют птицы?

Неуместный вопрос сорвался с Надежды губ не вовремя и неожиданно:

- Вы отдадите меня Темным, ваше величество?

Лицо, почти дышащее нежностью, застыло в маску, под которой легко угадывался сдерживаемый гнев. Пальцы сжались на её запястьях так сильно, что кожа засаднила от ногтей.

- Откуда ты знаешь? – прошипел Чархан.

- Не важно! Я…я не могу винить вас за принятое решение, - моя жизнь не сопоставима с жизнью целого города! Но…мне страшно.