Пятен на полу уже не было. Яд заламина - летучее вещество, испарялся довольно быстро. Эшесс подобрал маску, разорванную куртку от защитного костюма и кое-как натянул на себя. Поднял с пола свёрнутый в бухту канат. Следовало поскорее вернуться на пост и обо всём доложить начальнику караула.

   - Элья...

   - Что?

   - Меня зовут Элья.

   Он улыбнулся лукаво:

   - Встретимся позже, Элья, на досмотре. Когда полетишь назад.

***

   Элью лихорадило до самого вечера. Она металась с места на место, не понимала, что с ней происходит. Не могла сосредоточиться. Рассеянно выслушала связных сопротивления... На автомате взяла пакеты и спрятала их в тайник с оружием. Потом водворила туда же брыкающегося Доминика. Он как всегда сопротивлялся.

   - А зачем было красть ракетницу? - сердито напомнила она. - Вот посидишь и подумаешь, взаперти.

   - Я тебя защищал, - насупился брат.

   - А кто тебя просил, глупый? - вздохнула сестра. - Покамест я защищаю тебя.

   - Я ещё вырасту... - пробурчал мальчишка.

   - Глупенький, - повторила Элья и обняла его. - Я же боюсь за тебя, братик. Подрастёшь, и этот заламин первым объявит на тебя охоту... Если не забудет.

   - Тогда, я его убью, - пообещал Доминик и примирительно добавил:

   - Ладно, подожду здесь.

   Он приволок с собой коробку с "ареной гонщиков", чтобы скоротать время. Элья оставила ему фонарь и заперла контейнер.

   - Надеюсь, проверка закончится быстро, - пробормотала она.

   Её по-прежнему знобило...

   "А вдруг это яд?!" - перепугалась девушка. От этой мысли бросило в жар... И почему она назвала захватчику своё имя? Не под гипнозом, а добровольно!.. Или нет?.. К концу дня звёздный красавчик окончательно поселился у неё в голове. Она вспоминала его волнующие прикосновения и сладкий вкус на губах...

   "Всё ясно, дурочка Элья! Просто у тебя слишком давно не было мужчины! И внезапно такой соблазнительный подвернулся...".

   Это многое объясняло. С тех пор, как они с Брайеном расстались, больше года назад, заботы о брате и работа в сопротивлении полностью поглотили её. Какая тут личная жизнь?! Элья даже влюбляться ни в кого не хотела. Боялась... А тут, этот! Заламин - враг! И такой привлекательный... Как говорила мама: "бойся не бойся, бегай - не бегай, а оно настигнет тебя, рано или поздно"...

   "Вот и добегалась!"

   Однако мысль о матери немного охладила её... Не собиралась Элья повторять материнскую судьбу.

   Она так запуталась в себе, что даже не заметила, как вывела корабль с причала, обошла все атмолы, практически на рефлексах, и снова причалила у пограничного поста атмола Неизбежности. Очнулась уже, когда вызывали. Включила экран. Сердце ухнуло в пятки и раздвоилось. На выпуклом экране возникло знакомое симпатичное лицо.

   - Готовьтесь к стандартной проверке, - известили её с улыбкой.

   Раньше Элья не видела, чтобы инспектора улыбались...

***

   Эшесс сторожил пост в одиночку, когда причалил долгожданный корабль. Вернувшись несколько часов назад в караулку, он немедленно сообщил обо всём начальнику караула, предъявив доказательство - обрезанный трос... Начальник тотчас сообразил, что к чему. Немедленно призвал виновных, посягнувших на жизнь дитя императора. Пусть и опального, но драгоценного - от любимой адзифы. Как следует отчитал придурков, угрожая расправой, и они повинились. Тогда начальник вызвал палачей нассаримов и велел примерно наказать... Провинившихся раздели донага, оставив только маски, и приковали цепями в самому низу атмола. Дабы пыль и осколки, разносимые ветром, больно жалили незащищённую кожу. Бедолаг оставили так на сутки. Выживут, сошлют к внешним воротам, чтоб другим неповадно было.

   Начальник караула обещал назначить Эшу в помощники других заламинов, но завтра. Сегодня все были заняты проверкой торговых судов, прибывающих к атмолу Каменистому с окраин галактики. Близился праздничный торг в часть сэптимеля императора... А Эшесс ждал Элью. По шаровизору передали, что её корабль на сегодня последний.

   Едва открылись шлюзы, Эшесс уже знал, что будет. Сердца наперебой застучали, когда он ступил на палубу... И улыбнулся, вспомнив, что забыл эхосканер в караулке... Элья привычно застыла у переборки, наблюдая, как подходит заламин. Он даже не дал ей опомниться. Подошёл, взял за плечи и поцеловал, чуть надавив приоткрытыми губами на сомкнутые губы девушки. Легко касаясь, заскользил по ним раздвоенным языком, то в одну, то в другую сторону. Переместил руку на талию, а гибкое жало медленно поднялось за спиной... Элья прикрыла глаза и невольно разомкнула губы. Её ладони скользнули по спине Эшесса, обнимая его, и наткнулись на жало. Девушка остановилась в нерешительности.

   - Продолшшай, - зашептал он, ненадолго отрываясь от её губ.

   Элья коснулась жала, несмело, скорее из любопытства, и поразилась, какое оно приятное, упругое и тёплое на ощупь. Эшесса захлестнула волна удовольствия. Он снова приник к её рту, врываясь и захватывая его целиком. Прошёлся раздвоенным кончиком по внутренней стороне щёк, дёснам, нёбу и замер, касаясь языка. Жало выскользнуло из руки девушки и, диктуя свою волю хозяину, упёрлось Элье живот - мягко, не выпуская острия... Язык и жало завибрировали в унисон. Элья бессильно откинулась на переборку и чуть не сползла на пол, застигнутая врасплох нахлынувшим ожиданием...

   Эшесс подхватил её и прервал поцелуй.

   - Продолшшим доссмотр, - прошипел он, - не ссдессь...

   - Где? - растерялась Элья.

   - У меня... Удобная посстель...

   - Я не знаю даже, как тебя зовут, - слабо воспротивилась она, испытав разочарование, когда он убрал жало.

   - Эшесс...

   - Я... предупрежу брата...

***

   В своей комнатушке под караулкой Эшесс тоже не церемонился. Всё же опасался, что девушка передумает. Немыслимо! Впервые заламин-наггир боялся, что кто-то не согласится!?... Это он-то - принц-заламин, который всегда брал, не спрашивая, которому беспрекословно отдавались?! Теперь же, словно просил разрешения, когда раздевал её и целовал лоб, глаза, вздёрнутый носик и тонкие пальчики. Она помогала себя раздеть, поскольку он не справлялся с хитроумными руннскими пуговками, шнурками и застёжками... Несмотря на богатый опыт раздевания. Впрочем, не такой уж и богатый. Обычно адзиф или тигримок приводили к нему только в лёгких полупрозрачных накидках.

   Она помогла раздеться и ему... Тогда он впервые задумался, какой орган ублажить первым... С другими - всегда жало. Яд, заполнивший самку, неимоверно возбуждал её, а сам заламин блаженствовал вдвойне... Но с Эльей всё было иначе. Он приноравливался к её желаниям, изнывая от страсти и счастья, когда она лишь трогала его, нежно перебирая пальчиками.... Эшесс наслаждался сильнее и острее, чем когда-либо. Совершенно забыл о Шэгши, изливаясь ядом с Эльей так бурно, как никогда. И даже ни разу не коснулся её там, где обычно терзал жалом во время любовного соития адзиф и рабынь...

   Потом они лежали и разговаривали, не разжимая объятий. Опустив светлую голову на грудь заламина, руннэ поглаживала его по плечу, там, где зелёный рисунок капилляров выступал под кожей блестящей сеточкой. Вблизи казалось, что мышцы светятся изнутри, а издалека напоминало татуировку.

   - Значит, ты принц-заламин? - уточнила Элья. - Твой отец, то есть, наггер-апа, сам император?

   - Да, но я не первый заламин. Первый - мой единокровный Зерасс. Он же иситар-сит. А моя адзифи-моа не старшая, а всего лишь любимая.

   Элья фыркнула.

   - А разве любимая не главная? - удивилась она.

   Эшесс рассмеялся её наивности.

   - У наггов - нет. Старшая - всегда старшая. Возможно, моя адзифи-моа скоро будет старшей.

   - А как же у заламинов? - спросила Элья.

   - У заламинов, - смеясь, ответил он, - нет старшей. Только любимая. И не обязательно адзифи.