Всё это проносилось за окном.
Великобритания не потонула, как предсказывали в двадцать первом веке, а, наоборот, увеличилась, соединилась с материком и обзавелась N-ным количеством новых островов... Женька разумеется читала об этом в гала-справочнике. Но читать - одно, а узреть воочию - совершенно другое.
Но в самое сердце её поразил искусственный спутник, болтающийся в небе наряду с Луной. Отлично видимый днём в ясную погоду, он напоминал гипертрофированную молекулярную решётку...
- Это чтобы Луна не ушла с орбиты, - пояснил Грегори.
- А что? Уже пыталась? - в ужасе прошептала Женя.
- Ну да... Начала удаляться. Спутник её удерживает дополнительным притяжением. А то, если улетит, нарушится океанический баланс.
- Да уж...
Когда они сошли на берег туманного Альбиона, Женю шатало и лихорадило от впечатлений. Но самое шокирующее, как ни странно, было ещё впереди...
Она познакомилась с потомками и будущими родственниками. Грегори привёз Евгению в загородное поместье бабушки Энн в южном Уэльсе. Как раз намечался очередной сбор по случаю семейного торжества. Грегори представил Женю как "дочку дядюшки Джека". Родственники отнеслись к этому нормально и почти равнодушно.
"Странно", - подумала Женька.
Улучив момент между кебабом и пудингом тёти Мэри, она утащила Грега за клумбу с нарциссами и зашипела:
- Какой такой "дядя Джек"?
- А тебе зачем?
- Так он же вроде мой папашка? Не? Вдруг заявится! Или кто-то поинтересуется его здоровьем... А я ни сном, ни духом.
Грегори хмыкнул.
- Не парься. Не спросят. Но дядюшка жив и здоров, если тебя это так волнует. Э... Видишь ли, у дяди Джека особая репутация. Он рассекает космические просторы, не сидит на месте, и на каждой планете у него по жене или любовнице. Поэтому ничего удивительного, что о тебе никто не знал до сих пор. Вероятно, и сам Джек не в курсе, что у него такая взрослая и симпатичная дочь, - Грегори широко улыбнулся.
- Ну, спасибо тебе! А что я буду делать, если он вдруг объявится? Что я ему скажу?
- Здравствуй, папа!
- Я... Тебя...
- Он обрадуется. Сама убедишься...
Женька не успела придушить Грегори. Из особняка с криком выбежала какая-то девчушка, по словам Грега - двоюродная племянница.
Оказалось, бабушка Энн "срочно хочет видеть дочку дорогого Джека...". Женька не сразу сообразила, что это про неё.
- Я провожу, - вызвался Грегори и повёл Женьку по усыпанным щебнем дорожкам мимо грядок с луком-пореем.
В саду росло множество розовых кустов, клумбы пестрели львиными зевами, цинниями, цинерариями и ещё какими-то цветочками. В неожиданных местах затаились прудики. Лужайки обрамляли фигурные изгороди. Подстриженные газоны упирались в буйные заросли. Под растительными арками били фонтанчики с изваяниями лошадей и собак. А вокруг - живописно раскачивался дельфиниум... Типичный английский садик - естественность, гармония и ассиметрия на одном клочке земли...
- Энн - наша прабабушка, - рассказывал по дороге Грегори. - Самая старшая в семье. Долгожительница... Почти не выходит из дома.
Англичанин довёл Женьку до крыльца.
- Через холл по коридору направо. Первый этаж, за библиотекой... Вряд ли бабуля захочет и со мной поздороваться...
Женя оробела, ступив в прохладу дома, туда, где её не должно было быть. Стараясь не шуметь, прошмыгнула по коридору тихо, как мышка, мимо семейных портретов и дорогих ваз, взялась за фигурную ручку...
- Кто там?.. Заходи, деточка.
Прабабушка Энн - сморщенная, седая, но ещё бодрая старушка, обняла её и с порога защебетала о том, как она "любит мерзавца Джека, и рада познакомиться с его дочуркой...".
- Сыновья, увы, такие же сумасброды и авантюристы, как и отец.
Тут Женька и впрямь уверовала, что она дочь этого таинственного Джека, или он её пра-пра- внук.
Бабушка Энн усадила её за столик, налила чаю, предложила мармелад, сэндвичи и кексы. И наружу полезли воспоминания. В ход пошли семейные фотографии, голограммы и секреты. В конце концов, бабуля с таинственным видом прошаркала к старинному комоду и достала оттуда увесистую шкатулку.
- Сейчас кое-что покажу...
И как-то чересчур внимательно посмотрев на Женю, вытащила из шкатулки старый альбом с фотографиями.
- Открой.
Евгения затаила дыхание. Таких уже, наверное, века два не выпускали.
- Он такой древний, - хихикнула бабушка в ответ на её замешательство. - Как я...
- Ну что вы, бабуля.
Женя улыбнулась и деревенеющими пальцами взялась за пластиковую страницу.
- Пришлось ламинировать, - объяснила Энн. - Картон крошился.
Фотографий было немного. Все давнишние. Поблёкшие от времени... Евгения словно прикоснулась к прошлому, к живой истории в картинках. Она листала, читала подписи...
- А эти уже восстановлены на фотофаксе, - с гордостью добавила бабушка.
"Дорогой маме, из Лондона, с любовью... - прочитала Женя под портретом темноволосого мужчины... - От Андрея".
И год...
Здесь ему двадцать восемь. Евгения мысленно поблагодарила бабушку Энн за подарок, который та, сама не зная, преподнесла ей.
Женя погладила фотографию и, боясь разреветься, перевернула страницу... Со следующей на неё смотрел... Талех?! Женька едва не завизжала и не отшвырнула альбом. Еле сдержалась, успокоилась, взяла себя в руки... И лишь тогда рассмотрела, что это не фото, а рисунок.
- Кто это? - хрипло спросила она.
- Это? - Энн засмеялась. - "Незнакомец из снов". Наша художница Джен постаралась.... Есть одно семейное предание.
- Какое? - Женя с трудом узнала собственный голос.
- Загадочный мужчина приходит во сне к женщинам нашей семьи... Всегда один и тот же... Необычный, правда? Джен специально училась рисовать, чтобы изобразить его.
- У неё хорошо получилось, - пробормотала Женя.
- Что ты сказала?
- Вам он тоже снился?
- А как же?! Перед замужеством. А Джене, говорят, часто снился до самой смерти, и её матери, и прабабке, скажу по секрету, тоже. Эту историю я слышала от своей матери. На мне эти видения и закончились... Если тебе он не снится...
- А кто такая Джен? - спросила Женя, резко меняя тему разговора.
- Внучка того эмигранта, из России... Андрея Казанцева. Его фотографию ты только что разглядывала... И вот же она - Джен, - бабуля перевернула несколько страниц. - Ты на неё похожа. Вылитая.
На Женьку смотрели её собственные глаза. Знакомый прищур, а нос, губы, чёлка... Всё, как у её сына...
К горлу подступили слёзы, и Евгения отвернулась к окну... Подъездная аллея, тисовая роща...Проклятые воспоминания! Зачем?..
- Простите, а где тут...
- Туалет, дорогуша? Вон та дверь...
- Спасибо...
У Женьки тряслись руки, пока она закрывала вертушку. Прижалась лбом к полотенцам на вешалке и заплакала... Почему? Что это? Неужели генетическая память? Будущее не прошло бесследно и напомнило о себе таким образом. Другая Женя пережила то же самое. Была с Талехом, но забыла его. Забыла умом, но не сердцем. Её ДНК помнила, храня в себе частицы генома Талеха столько лет... Поколениями воплощая его во снах. Каково это?
Евгения вдруг представила, что это случилось с ней... Горло вновь сдавило от рыданий и дрогнуло сердце ... Временной телепортатор дмерхов не раздвоил её, а разорвал на две половинки. Каждая из них жила отдельно - в прошлом и в будущем, тоскуя об украденной жизни, о несбывшемся... Одна во сне, другая наяву...
Хватит! Женя вытерла слёзы, умылась и посмотрела в зеркало. И увидела там своё настоящее...
Неприкаянный груз
Утро командора начиналось не как утро обычного человека. Не с тостов, джема, кофе или чая, а с аварии в транспортном отделе... И коктейля из мелких бытовых неприятностей на закуску... Вроде отключения энергии и прекращения подачи воды.
