Лионель д'Арси легко соскочил с подножки своей кареты-катафалка. Не смотря на то, что война с людьми вошла в активную фазу, он не изменил своему обычному костюму. Элегантный камзол, украшенный золотым шитьём, высокие сапоги с тиснением, белоснежный парик. Никаких, даже самых лёгких, доспехов и изящная шпажонка на поясе. Ну, прямо не зловещий лич, а богатый ларанский шевалье, если о лице забыть, конечно. Всё это жутко раздражало Гаштага, закованного в тяжёлый доспех с двуручным мечом поперёк седла. Теперь из-за этого "красавчика" Мёртвому герцогу придётся спешиться, чтобы разговаривать с ним на равных, а не сверху вниз, как бы ему не хотелось последнего. Но что больше всего злило герцога, так это тот факт, что придётся также наравне разговаривать и с выскочкой Герлахом фон Боком. Человечишка в своём серо-чёрном мундире соскочил с запяток кареты д'Арси.

— Они строятся, — сказал Гаштаг Лионелю, легко спрыгивая с седла и цепляя свой громадный меч за спину. — Надо было нападать на них, когда они шли по лесу. Разбили бы прямо на марше.

— Ерунда, — отмахнулся д'Арси. — Нам нужно не просто уничтожить врага, этого мало, слишком мало для нас. Нас четверо и армия наша настолько велика, что мы можем смести стражей за несколько дней.

— Тогда что же нам мешает? — поинтересовался Мёртвый герцог, особенно выделив слово "нам".

— Нам, — д'Арси взял тот же тон, — надо разгромить стражей и их союзников. Сражение должно стать во многом показательным, чтобы выжившие в нём бежали в земли за вторыми перевалами, разнося весть о ней. И вот когда мы перейдём горы и войдём в пределы бывшей империи, ужас побежит впереди нас, вместе с этими самыми беженцами и дезертирами. А для этого нам и нужна эта показательная победа.

— Хитро придумано, — кивнул Гаштаг, — но больно уж сложно. И с перспективой, которой у нас может и не быть.

— Нам нельзя жить единым днём, как Король умертвий, надо быть умнее его, — усмехнулся д'Арси, ещё более исказив своё и без того жуткое лицо. — Ведь это со стражами можно воевать сплошным нахрапом, а за перевалами нас ждёт война регулярная, правил которой мы толком не знаем. И чтобы эффективно воевать против всех тех корольков, фальшивых императоров да эрлов с герцогами, нужно для начала обрушить им на голову ушат ледяной воды ужаса, чтобы кое-кто сделался посговорчивей, а у других оружие от страха тряслось в руках.

— Не слишком-то тебе помогли все твои стратагемы во время войны со стражами, — поддел его Гаштаг.

— Зато их вполне хватило, чтобы разбить тебя, — отрезал д'Арси. — Но мы здесь не для того, чтобы вспоминать прошлые распри. Скоро земли нам хватит на всех, надо только разбить стражей. Остальные — не соперники нашим армиям. Ведь у всех этих королей и, смешно сказать, императоров их королевства и империи бывают и поменьше наших ленов.

— Ты сам знаешь, что на землю всем нам плевать, — отмахнулся Мёртвый герцог. — Души и тела людей, сотен, тысяч, армии рабов! — Он с хрустом сжал кулак в латной перчатке.

— До этого всего ещё долго, — осадил его д'Арси, — сейчас надо сосредоточиться на нынешнем дне, — как-то не слишком последовательно заявил лич. — Битва начнётся завтра, а у нас ещё нет толкового плана баталии.

— К чёрту планы, — отмахнулся Гаштаг, — на кой чёрт нам сдались все эти планы. Ввяжемся в битву, а уж там разберёмся. Я большую часть своей первой жизни провёл на войне и скажу тебе, что ещё ни одно сражение не пошло по плану. Единственное, что я могу сказать наверняка, так это, что даже моим кровавым рыцарям придётся сражаться пешими, а труповозки вполне могут застрять в грязи.

— Ты уже озаботился узнать погоду назавтра? — удивился д'Арси, ещё не сделавший этого. Он не ожидал от Мёртвого герцога подобной предусмотрительности.

— Сразу после полудня, — ответил тот. Послеполуденные заклинания предсказания погоды были самыми точными. — Дождь пойдёт сегодня вечером, а завтра он перейдёт в настоящий ливень. Так что под ногами у нас будет настоящее месиво. Твоих кровавых рыцарей оставим в резерве, они и в седле не слишком хороши, а уж пешими и подавно. — Д'Арси без слова проглотил эти слова, потому что слишком уж живы были воспоминания о недавней войне, где кровавые рыцари Гаштага буквально смели остатки его собственного рыцарства, а ведь лич свято верил, что с войны вернулись лучшие из лучших. — Зато труповозок нам надо побольше, они окончательно потеряют мобильность, и придётся брать числом и мощностью колдовства.

— Я выведу все труповозки на поле, — кивнул д'Арси, — так что зомби у нас запляшут джигу.

Мёртвый герцог рассмеялся, уперев руки в бока, позванивая сочленениями тяжёлых лат.

— Поглядим, как запляшут наши мертвяки завтра! — отсмеявшись, сказал он.

От Первой и Второй крепостей прибыли отряды тяжёлой пехоты и обе хоругви тяжёлой кавалерии. В самих замках остались только Гарнизоны. Так что я с радостью увидел чёрные одежды наших моряков, во главе колонны их шагали капитан Ларсен и Израель Толфс. Рядом звенели доспехами тяжёлые пехотинцы, а их полковник Грим Гренадер казался небольшим бастионом на коротких толстых ногах, настолько сильно он был закован в сталь. Высокий плюмаж его шлема болтался где-то на уровне груди рослых солдат из первых рядов колонны. Пришла и Карательная центурия бывшего облавного из своры Золтана, лейтенанта Балина, на голове его красовался щёгольский синий берет с пером. Шагали и команды разведчиков, вроде моей бывшей, казавшиеся разномастным ополчением в своих кожаных куртках, укреплённых металлическими пластинами и лёгких кольчугах, на фоне закованных в одинаковые доспехи пехотинцев и карателей.

— Капитан! — вскричал лейтенант Деребен, налетая на меня, словно вихрь. — Ты живой! Вернулся-таки, капитан!

— Как видишь, — усмехнулся я, стоически терпя все хлопки по плечам и крепкие объятья парней из бывшего моего отряда. — Ничего, ещё повоюем!

— А говорят, ты, капитан, у нас большой шишкой стал, — заметил Шольц. — С Гарнизоном Первой на короткой ноге, да что там, с королями да герцогами запросто!

— Есть немного, — усмехнулся я. — Но только Илья из Четвёртой куда ближе знаком с королём Пелиамом. Он с ним на турнире бился, и почти победил.

Илья и Марсель оставались с нами. До их крепостей, к которым без сомнения также подступила нежить, путь был неблизкий к тому же ещё и весьма опасный, и потому было решено оставить обоих стражей в нашей армии. Лишние мечи всегда пригодятся, так сказать, лишним не будут. Илья влился в стройные ряды тяжёлой пехоты, где всегда найдётся место хорошему бойцу. Марсель же растворился в разномастной толпе разведчиков. Я пару раз видел его, но он был слишком занят трёпом или игрой в кости с другими разведчиками, а потому решил не отвлекать его.

Наша армия медленно занимала свои позиции, строясь напротив неподвижной армады нежити. Костяк и центр составляла королевская гвардия Теренсии и тяжёлая пехота обеих крепостей. Фланги занимали полки регулярной пехоты, подкреплённые стражами-разведчиками.

— Вы вступите в бой, — объяснял нам план сражения эрл Денер, в этом бою командовавший флангами армии, — в том случае если, а вернее, когда, — криво усмехнулся он, — нежить прорвёт плотное построение наших баталий. Копейщики и алебардиры со своим громоздким оружием станут лёгкой добычей для всех этих зомби с упырями, если правда то, что мне о них рассказали. Вместе с рондашьерами вы внедритесь в ряды наших воинов и выбьете из них нежить, давая возможность копейщикам и алебардирам перестроиться и подготовиться к новой атаке врага.

— Для подстраховки, — сказал капитан Дезмонд, командующий метателями нашего фланга, — на флангах будут установлены пять полевых пулеметателей и два тяжёлых.

— А на какое количество химер мы можем рассчитывать? — поинтересовался эрл Денер. Ему были очень интересны химеры, боевые твари, которых привезли из крепостей в громадных крытых фурах.