Зато ты все такой же, Черныш. По-прежнему преданный и верный. Вот только я не думал, что эта твоя преданность принадлежит не живым, а бездушному месту.
Ша’рэл ждал ответа, но я молча рассматривал того, кого уже не ожидал встретить. Этот темный всегда был этаким совершенством, идеалом, сошедшим с прекрасной картины, но прошедшие годы словно добавили ему значимости, придав шедевру завершенный вид. Густые черные волосы по моде воинов собраны в хвост на затылке, выставляя на всеобщее обозрение остроконечные уши, украшенные россыпью темных бриллиантов. Уже по пять камней в каждом ухе… Высоко же ты поднялся после моего ухода. Может, даже еще войдешь в ближний круг[8] – ведь именно об этом ты всегда мечтал. Что ж, удачи тебе на твоем пути, Черныш. Надеюсь, ты не пожалеешь о своем выборе.
– Так что привело воина Дома сюда? – наконец спросил я, когда понял, что еще немного, и начну жалеть о том, что так неосторожно вычеркнул из своей жизни все, имевшее для меня смысл каких-то пять-шесть лет назад.
Темные глаза, едва заметно подведенные серебристой краской, смотрели на меня и словно не видели. Да, для него я уже не существовал. Обидно. И горько. А ведь было время, когда я думал, что хотя бы Ша’рэл меня никогда не покинет.
– Мариса выходит замуж, – сообщил он, ни к кому определенному не обращаясь.
– Рад за нее, – машинально ответил я, поднося к губам кружку со светлым пивом.
– И это все, что ты можешь сказать?! – удивился темный, и впервые в его взгляде мелькнуло прежнее выражение, словно на какой-то миг я снова стал его Князем.
– А что я должен говорить? Может, хоть этот брак принесет ей счастье. Кстати, кто стал ее избранником? Я знаю этого счастливчика?
– Знаешь, это Альбьер. – Ша’рэл отвел взгляд. Боится смотреть мне в глаза? Почему? Я совершенно не собираюсь устраивать скандалов и сцен. Ситуация, конечно, мягко говоря, неоднозначная: собственный брат увел мою жену… Впрочем, будем смотреть на вещи трезво: бывший брат – бывшую жену, да и не жену – нареченную, ведь обряд венчания так и не был завершен.
– Что ж, рад за них. Это все, что ты собирался мне сообщить? – спросил я, отодвигая от себя пустую посуду. Надоело быть центром всеобщего внимания. Не знаю, как к подобной популярности относится Ша’рэл, но мне после его ухода еще предстоит жить в этом городе.
– Нет. Ты должен присутствовать при обручении.
– Я никому ничего не должен, Ша’рэл. Алесан Двуцветный мертв уже пять лет, и не стоит тревожить его покой.
– Но без твоего согласия Мариса не может выйти замуж!
– Подождет пару лет – не сломается. Я не собираюсь жить вечно, в отличие от них, так что для нее и Альбьера это время ничего не значит, – негромко сказал я, вставая из-за стола.
– Ты не понимаешь! Они не могут ждать! – Темный вскочил с места и упер в меня мрачный взгляд.
– Это не мои проблемы. Впрочем, как я вижу, оружие при тебе – так что можешь приблизить дату этой свадьбы своими руками. А меня увольте: я уходил не для того, чтобы возвращаться. – И, повернувшись спиной к темному, я направился к выходу.
Странно, но ничего колюще-режущего мне вслед не полетело.
…Я шел по вечерним улицам, задумчиво всматриваясь в тени, но почти ничего не замечая. «Мариса и Альбьер. Кто бы мог подумать? Они никогда не были дружны. Мой младший брат всегда был очень замкнутым, он неохотно сближался с окружающими, предпочитая общество книг всему остальному. А Мариса – истинная дочь огня: напористая, непоседливая, злопамятная и мстительная. У них же нет ничего общего! Или за время моего отсутствия что-то изменилось? Может быть. Я не рискну строить предположения.
Да, сегодня определенно не мой день. Сначала странные сны, потом не менее странные встречи. Хорошо, что уже вечер – боюсь представить, что еще могла бы преподнести мне леди Судьба. Уж она-то, если и вспоминает о своих старых игрушках, то не ставит их обратно на полку, пока полностью не выбьет твердь у них из-под ног…»
Вдруг в тишине мне послышался приглушенный писк, более напоминающий кошачье мяуканье, чем человеческую речь. Проклиная свое врожденное любопытство, я свернул в узкий переулок. Оружия при мне не было, магией от меня и не пахло, так какого рожна я полез искать приключения?! Если честно, для меня это до сих пор остается загадкой. Наверное, тот день действительно был самым неудачным в моей жизни…
Источник звука я обнаружил, едва свернул за угол. В узкой щели между домами, сжавшись в комочек, сидел ребенок и тихо поскуливал, явно с трудом сдерживая рыдания.
– Эй, малыш, что-то случилось? – негромко, стараясь не испугать, спросил я.
Ребенок вздрогнул всем телом и поднял на меня заплаканное лицо. Большие лиловые глаза смотрели на меня так отчаянно-безнадежно, словно для их обладателя в один миг мир перестал существовать.
– Не бойся, я не причиню тебе вреда. Пойдем, отведу тебя к…
– Нет! Не надо! Пожалуйста, не трогайте меня!.. Не возвращайте меня им! – Голос у ребенка оказался девичьим, да и личико мне показалось довольно привлекательным. Впрочем, в переулке было темно, и я мог ошибиться.
– Ты сбежала из дома? – осторожно спросил я, не зная, что же делать в подобной ситуации. До этого момента я как-то избегал детского общества и теперь просто не имел ни малейшего представления о том, как себя вести.
Девчонка замотала головой, от чего ее светлые волосы, старательно заправленные под какую-то тряпку, исполняющую роль косынки, рассыпались по плечам.
– Я… Меня… – Она всхлипнула пару раз, а потом зарыдала в голос, размазывая по щекам слезы вперемешку с грязью. «И что мне с ней делать? Ну не бросать же на улице, тем более ночь обещает быть холодной».
– Ладно, успокойся. – Я опустился на корточки перед ней и ласково пригладил светлые пряди…
Твою ж мать!..
Передо мной в лохмотьях, явно с чужого плеча, сидела не просто девочка, а маленькая эльфийка и, если я не ошибаюсь, – из светлой семьи. Что же мне сегодня так везет на ушастых?! Та-ак, ладно, отложим эти мысли на потом: сейчас главное понять, как попал этот ребенок в город, ведь до совершеннолетия эльфят не выпускают из леса. Тем более в таком виде.
– Успокойся, маленькая. Сейчас мы с тобой пойдем ко мне домой, где выпьем горячего чаю, и ты расскажешь, как здесь очутилась. Хорошо?
Девочка недоверчиво посмотрела на меня, но потом все же медленно кивнула. Я встал сам и протянул ей руку. Тонкая детская ладошка осторожно скользнула в мою, словно ее обладательница все еще сомневалась в правильности своего решения. Я ободряюще сжал пальцы малышки.
– Ничего не бойся, пока я с тобой, – тихо попросил я и вывел девочку на более освещенную улицу. Взглянув на нее при свете фонарей, мне отчаянно захотелось убить того, кто это сделал. Мало того что на ребенке были какие-то обноски, так еще и в прорехах были видны синяки и царапины. Что же с ней могло приключиться? И где, двуликие их возьми, шляются ее родичи?!
До дома мы добрались в рекордно сжатые сроки. Что-то мне подсказывало, что не стоит терять время и уж тем более будет лучше, если о моей находке так никто и не узнает.
Втолкнув девочку в помещение, я закрыл за собой дверь и только после этого потянулся за стоящей в прихожей свечой. Малышка зачарованно уставилась на дрожащий огонек, явно боясь лишний раз пошевелиться. Кто же мог так запугать ребенка? И почему она оказалась так далеко от дома? Многовато вопросов, особенно для одного вечера.
Решив оставить расспросы на более подходящий момент, я снова взял девочку за руку и повел на кухню. Прежде всего ее следовало согреть и накормить, а потом уже можно будет думать о смене одежды.
Надо сказать, что из еды у меня ничего свежее позавчерашних сухарей не было, но вряд ли девочка станет привередничать. Поставив чайник на огонь, я снова посмотрел на свою находку, пытаясь на глаз определить, к какому роду она принадлежит. Как я и думал, малышка оказалась из светлой семьи, о чем недвусмысленно сообщали грязно-золотистые локоны. Но вот что меня удивило – так это ее глаза, они действительно оказались насыщенного лилового цвета: такой оттенок нетипичен для эльфов. Впрочем, не могу сказать, что я был абсолютно уверен в своих знаниях, тем более в вопросах, касающихся внешности слуг другого Дома. Эльдов я избегал со всей тщательностью, на какую был способен. Но, видно, не судьба… И отчего это я вечно натыкаюсь на их детей?! Словно мне на роду написано быть нянькой для светлого молодняка!
