— Влад! — позвала Ника. — Взгляните на это…

Подошел Влад, естественно, уже с ноутбуком под мышкой.

— Еще глифы. Что-то вроде пограничной черты… — сказала Ника.

— Египетские, — удивился Вязгин. — Таких вроде пока не было… Думаете, это из-за них Чоппер так резко свернул в кювет? — на полном серьезе спросил он.

— Не знаю, — пожала плечами Ника. — Вряд ли он их мог увидеть…

— Есть чем сфотографировать?

— Только мобилка… Хоть какая-то от нее польза, раз уж связи нет.

— Тогда лучше зарисуйте. Давайте, я посвечу. А переводчика мы найдем, это будет несложно… Держите, вот блокнот.

— Думаете, в этом есть какой-то смысл? — спросила Ника, перерисовывая глифы.

— Я думаю, что мы узнаем много нового и интересного из этого ноутбука, — сказал Вязгин, держа лампу над асфальтом. — Если, конечно, мои хакеры смогут его починить и взломать.

— А не проще ли будет отнести ноутбук его первому владельцу? — предложила Ника.

— Вы знаете, кому он принадлежит?

— Думаю, что да.

12

Лох Белкин вместо того, чтобы передвигаться, как было обещано, на костылях или в инвалидном кресле, вот уже вторые сутки безвылазно сидел по указанному адресу. Соответственно, уже вторые сутки подряд Хрущ, Макар и Свисток ждали в «Ниссане», припаркованном под подъездом — прямо напротив белого «Ланоса».

Ссать ходили по очереди. За жратвой отправляли Макара, как самого молодого. На бухло Хрущ наложил запрет. Ему было нельзя из-за таблеток, а раз ему нельзя — то и другим нефиг.

Вчера вечером в подъезд вошли двое. Первый — чувак в камуфляже, при виде которого Свисток весь аж вскинулся, тыча пальцем и крича:

— Вот! Он! Спец! Меня, падла, чуть на замочил! — Макару с Хрущом с трудом удалось его заткнуть, пока спецназовец не спалил.

А второй — обычный пацанчик босяцкого вида. Через пару минут они вышли обратно, сели в «Ланос» и куда-то уехали. Вернулись часа через полтора, и выгрузили из багажника тяжелые на вид сумки.

До утра все было тихо.

Утром пацанчик свалил первый, с рюкзаком за плечами, а спецназовец, сменив камуфло на костюм и плащ, прошел мимо «Ниссана», помахивая портфельчиком.

— Он че, телохранителя завел? — спросил Свисток.

— Да ну. Откуда у лоха бабло? — отмахнулся Хрущ.

— Кстати, о бабле, — подал голос Макар. — Штукарь — это мало. Это ж, бля, статья. Тяжкие телесные. Звони Тухлому. Я за штукарь срок мотать не буду.

— Заткнись, а то опять огребешь, — шикнул на него Хрущ.

Но телефон все-таки вытащил. Тухлый сказал: брать Белкина на выходе. А Белкин никуда, похоже, не собирался. На хера ему, если у него и телохранитель, и пацан на побегушках есть?

Что ж нам теперь, месяц здесь сидеть? Ждать, пока лох Белкин поправится? Надо было звонить Тухлому за новыми инструкциями…

Но телефон не работал. Один из тех новеньких мобильников, что Тухлый вручил в самом начале этой бодяги, даже сеть не ловил.

— Ну-ка, Свисток, дай свою трубу, — приказал Хрущ.

У Свистка было то же самое. Макар же аппарат уже умудрился потерять. Вот ведь гадство. И что теперь делать?

Сидеть и ждать?

Или вламываться в квартиру?

А вдруг там еще кто-то есть, вроде этого — камуфлированного?

Но ведь Белкин сам не выйдет.

Хотя…

— Слышь, Свисток, — спросил Хрущ. — «Ланос» открыть сумеешь?

— Ха! — гордо надулся Свисток. — Как два пальца об асфальт. Даже не пискнет у меня.

— А надо, чтобы пискнул, — заметил Хрущ. — Тогда так: ты, Свистулькин, идешь вскрывать тачку, а сигнализацию не отключай. И не торопись, тебя должны заметить. А ты, Макар, готовь инструмент. Ну а я возьму на себя лоха…

Все прошло как писаному. Вопли потревоженного «Ланоса» заставили лоха Белкина схватить костыли и быстренько спуститься вниз, чтобы накостылять нагло орудующему ломиком Свистку. Хрущ врезал Белкину по башке полуторалитровой бутылкой лимонада и отволок контуженную тушку (костыли остались валяться на асфальте) в «Ниссан». Макар к тому времени разложил инструменты.

А лох Белкин оказался не таким уж лохом. Он очнулся почти сразу, но даже не попытался заорать. Лежал и смотрел, как Хрущ сцеживает с обрубка мизинца черный гной. И когда Свисток стал ножницами по металлу резать гипс на бедре Белкина — тот молчал.

Не заорал он и тогда, когда Свисток разодрал на его груди рубаху, открыв впалую, безволосую грудь.

Не заорал, когда Макар запалил паяльную лампу и стал греть клеймо.

И только когда Свисток с Хрущом на пару навалились на Белкина, прижимая его к полу машины, а Макар, дебиловато ухмыляясь, поднес раскаленное клеймо к груди Белкина — Белкин начал орать.

Но продолжалось это недолго…

13

— Все равно не понимаю, — сказала Ника. — Дед всегда неплохо зарабатывал, но не до такой же степени! Да и Чаплыгин с этим… Криницыным-Чоппером на миллионеров не были похожи. Допустим, они затеяли Игру. Но деньги-то откуда?

— Я могу только предположить, — ответил Вязгин, подкурив от электрозажигалки. Он чуть опустил окно, впустив в салон машины прохладный свежий воздух. Опять начинал накрапывать мелкий дождик.

— Ну, предположите… — подтолкнула его Ника.

— Месяца три назад Радомский затеял большой бизнес-проект. Не хочу, да и не имею права вдаваться в подробности, скажу только, что дело было связано с недвижимостью. Что, естественно, привлекло внимание Киселевича…

— Стоп, — перебила Ника. — Кто такой этот Киселевич?

— Спекулянт. Мошенник. Вор. Один из главных конкурентов Радомского. А сейчас еще и кандидат на пост мэра.

— А причем тут дед? И «Тульпа»?

— У меня есть основания полагать, — сказал Влад осторожно, — что главным и единственным клиентом рекламного агентства «Тульпа» была компания «Радомбуд», и лично Геннадий Романович Радомский.

— И какие же это основания? — поинтересовалась Ника.

— Разные. Как существенные, так и не очень… Например, ваш дед несколько раз консультировал Радомского по вопросам рекламы и маркетинга. И счета за эти консультации выставлял, скажем так, нешуточные. Потом это модельное агенство, которое завел себе Радомский как раз в то время… В принципе, ничего особенного, любовниц ведь надо куда-то пристраивать, но очень уж серьезно Романыч подошел к вопросу. Как-то чересчур серьезно…

У Ники возникло впечатление, что Вязгин не столько объясняет ей, сколько проговаривает ситуацию вслух для себя. Он ведь совсем запутался, поняла Ника, и просто делает вид, что все окей. А на самом-то деле… Как он там назвал рядовых ментов? Служаки? Начальство меняется, служаки остаются. Вязгин и сам служака, волею судьбы вынужденный замещать начальство. Верный пес, идеальный исполнитель чужих решений впервые в жизни оказался в ситуации, когда решения надо принимать самому — и сразу запутался… Бедняга.

— Подождите, — прервала Ника. — Давайте так. Факты — отдельно, предположения и догадки — отдельно. Что вы знаете точно?

— Я точно знаю, что у нас завелся крот, — мрачно сказал Вязгин.

— У вас?

— В «Радомбуде».

— Пока вы его не поймали, давайте отнесем это в разряд предположений, — посоветовала Ника. — Факты, Влад. Только факты. Документально подтвержденные.

Вязгин покосился на нее с тем видом, который напускают на себя мужчины, вынужденные прислушиваться к советам женщины.

— Ладно, — согласился он. — Пусть будут факты. Машина, сбившая Белкина в ту ночь — и, как вы предполагаете, — он выделил голосом последнее слово, — переехавшая этот ноутбук, была приписана к гаражу «Радомбуда».

— Хорошо. Дальше.

— Дальше — больше. Склад, на котором держали Рому, находится в долгосрочной аренде все того же «Радомбуда». Квартира, которую снимали похитители, так же принадлежит одной из дочерних компаний «Радомбуда». Деньги в мешке у Чоппера, если пробить номера купюр, наверняка окажутся снятыми с одного из наших счетов.