Под железной сеткой забора, недавно поставленного с той стороны, где начинался спуск к речке, кто-то уже прорыл яму. Одичавшая собака или лиса, считали мужчины. Оля опустилась на корточки и просунула сквозь дыру пластиковую тарелку с бутербродами.
Солнце набирало мощь. С этого места, единственного на всем протяжении забора, Ольге видна была река, заблестевшая от лучей.
– Привет, – сказала Ольга, не поднимаясь с земли и чувствуя себя глупо. – Вот… хотела познакомиться. Не обижайся на нас и… мы хотим дружить. Я-то точно.
Она досадовала, что не подобрала других, умных и правильных слов, какие нашлись бы, конечно, у Винера или Карловича. Но вместе с тем понимала, что главное сейчас не слова, а ее поступок, жест, и дальше она научится говорить нужным, подходящим к тому старым напевным языком.
– Пока, – подняла руку, и, отряхнув прилипшие к коленям желтые прошлогодние иголки, пошла к лагерю, откуда донесся шум мотора сергеевского «Фалькона».
Перед самым отъездом у Крайнева пропали сигареты – оставил на перилах лесенки и пошел собирать в дорогу рюкзак. Вернулся через минуту – сигарет не было. Это не мог быть никто из колонистов – Карловича с Мишей он услал в Сергово, договариваться с мужиками насчет леса, а Игнат с Ольгой шли издалека, от своего дома, и не могли бы за такое короткое время покрыть расстояние даже в один конец.
***
– Там здорово, – говорил, вернувшись, Глаше, держа ее за руки, стараясь касанием передать часть своего восторга, – я уверен, нам будет там хорошо. Да не уверен, елки-палки, знаю! Тебе понравится, точно, и Никите понравится!
Его теперь не так раздражала Москва. Он чувствовал себя в ней гостем, а не пленником, и стал замечать, чего не замечал от недостатка времени, либо о чем просто забыл в суете.
Он бросал машину в центре и по часу по два гулял в небольших переулках, между желтыми купеческими и мещанскими домами, маленькими и старыми. Здесь не было супермаркетов и магазинов техники, а редкие продуктовые лавки стыдливо терялись в подвалах, понимая свою чуждость. Людей тоже почти не было, лишь немногочисленные старые жильцы, и Сергей подумал, что настоящая Москва, наверное, здесь, а не на забитых машинами трассах, и не в перенаселенных спальниках, утыканных плохо построенными серыми многоэтажками.
Это лицо Москвы нравилось ему. Он садился на лавочку в пустом дворе и курил, представляя себя героем Мережковского или Пастернака. Эти дома, их дворы были особенны, отличались от других, и сам Сергей ощущал себя в них личностью, отдельной от многомиллионной массы, заполняющей московские улицы и офисы, торопливо пьющей, едящей, любящей и ссорящейся.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
