— Мне известно вполне достаточно, — отозвалась она. — Все-таки приготовлю вам еще кофе.

Я позвонил в аэропорт и добавил свою фамилию к списку людей, которые хотели попасть на самолет вместо отказавшихся пассажиров. Позавтракав с Лаурой Итон, я поехал в аэропорт. Мне посчастливилось: я получил место на следующий рейс до Бюрбэнка. Там мне пришлось долго прождать самолет в Сан-Диего. Я позвонил Мэри в гостиницу. Мне сказали, что она выехала, попросив передать, чтобы я встретился с ней в Сан-Диего.

Казалось, что послеобеденное время затаило дыхание. Я прохаживался по залу ожидания, пытался читать газету, но между строчками видел Андерсона и убийства, опять вставал и начинал ходить. Я попробовал дозвониться Гордону в отделение ФБР, но не застал его. Я наблюдал, как самолеты выныривают из облаков, прилетая с севера и востока, подобно безобидным соколам. Из одного вышла кинозвезда и продемонстрировала застывшую улыбку возле однообразно вспыхивавшего фонаря.

Я наблюдал за мягкотелыми чиновниками с суровыми лицами, за богато одетыми, накрашенными женщинами, которые мотались по всей стране, за большими военачальниками, тершимися своими позолоченными рукавами о рядовых солдат и беспечных моряков, которых вытягивала из отпусков необходимость возвращаться на Тихий океан. Я видел расстающиеся парочки, прильнувшие друг к другу в последние минуты прощания, и вновь встретившиеся парочки, обнявшиеся в порыве восторга. Я постоянно думал об Андерсоне, который где-то сновал по юго-западным штатам, сея зло веселыми и щедрыми жестами.

За несколько минут до вылета моего самолета я еще раз позвонил Гордону и на этот раз застал его.

— Рад, что вы позвонили, — сказал он. — Но я думал, что вы уехали в Сан-Диего.

— В настоящий момент жду своего самолета. Есть ли какие следы Андерсона?

— Мужчина, по описанию похожий на него, вчера остановился в мотеле возле Дельмара, назвавшись Исааком Ранделлом. Потом он уехал по направлению к Сан-Диего. Конечно, может быть, что это и не тот человек, которого мы ищем, но мы найдем Андерсона. Мы передали его приметы во все юго-западные штаты, к поискам подключилась полиция.

— Вам что-нибудь ответили из Гонолулу?

— Пока нет. Но жду ответа с минуты на минуту. Я подожду еще с час, а потом вылечу в Сан-Диего. Хочу побеседовать с лейтенантом Свэнном. Его корабль пока находится там.

— Вы подниметесь на борт сегодня же?

— Если мне удастся уехать отсюда вовремя.

— Тогда там и увидимся.

— Хорошо. — Он повесил трубку.

Когда я открыл дверцу телефонной будки, то по громкоговорителю объявили, что самолет из Сан-Франциско заходит на посадку. Я наблюдал, как он снижается и потом катит по полю.

Вторым человеком, который вышел через боковую дверь самолета, был Джин Хэлфорд. Он снял свою форму корреспондента и был теперь одет в новую яркую калифорнийскую одежду. Но лицо осталось все тем же, и я не испытал никакого удовольствия от новой встречи с ним. Я отошел в сторону, не желая вступать в разговор. Но когда он поравнялся со мной, его взгляд упал в мою сторону. Его грузное туловище стало несколько неловким в новом облачении. Я и не попытался сказать что-нибудь такое, что позволило бы ему почувствовать себя непринужденно.

— Раньше вы были наполовину гражданским. Вижу, что решили не ограничивать себя в этом.

Он вспыхнул и ответил:

— Я переоделся не по своей воле. Мое начальство хочет, чтобы я написал материал о намечающейся большой международной конференции. Теперь я работаю над этим. — Потом он добавил, чтобы подчеркнуть важность своей персоны: — Впрочем, вас-то это не касается.

— Я бы и не хотел этого.

Хэлфорд придвинулся ко мне, освобождая для пассажиров проход, который он загородил. В его широких плечах чувствовалась скрытая угроза.

— Послушайте, не помню, как вас там зовут, — бросил он мне. — С меня довольно ваших дешевых колкостей. Я не забыл, что вы увели у меня девушку в тот вечер в Гонолулу.

— Не забыл и я. Это превратилось для меня в одно из самых приятных воспоминаний.

— Вот как? Действительно? А что вы скажете, если девушка просто пожалела вас?

— Я скажу в этом случае, что ваша фантазия богаче сообразительности.

— Но я, к счастью, не полагаюсь только на фантазию. Неделю или около того назад я провел вечер с мисс Томпсон в Сан-Франциско. Очень приятный вечер.

Если на моем лице и не отразилось удивления, то только потому, что мне много приходилось играть в покер.

— Через час я надеюсь встретиться с ней, спрошу ее об этом вечере. Возможно, мы оба хорошенько посмеемся.

— Вот как! Где же она находится?

— Вне пределов вашей досягаемости. Желаю здравствовать.

Я прошел мимо него к трапу. Мотор взревел, самолет дернулся, сделал пробежку и взлетел. По мере того как мы набирали высоту, горизонт растягивался и стал захватывать горы и голубые просторы океана. Но я целиком предался острому чувству ревности, которое никак не хотело смягчиться. Андерсон и его мерзкие делишки ушли в моем сознании на второй план. В течение всего короткого полета в Сан-Диего и долгой поездки в такси до гостиницы "Грант" мои мысли были заняты только Мэри и Джином Хэлфордом.

Я застал ее в номере. Открыв дверь, она приветствовала меня словами:

— Дорогой мой! Я так рада видеть тебя. — Потом поцеловала в губы.

Тугой узелок внутри меня стал ослабевать, и я ответил на поцелуй. Потом отстранил от себя и посмотрел ей в глаза. Они были прозрачны и бездонны, как глубокие озера, в которых тонут мужчины.

Она рассмеялась с очаровательной девичьей задорностью:

— Сэм, у тебя такой смешной торжественный вид. Ты все еще погружен в свои размышления?

— Послушай. Я отношусь к тебе серьезно. Можешь ли ты уяснить это? Чертовски серьезно.

Из затуманившихся глубин ее глаз всплыли теплые огоньки. Но своими улыбающимися губами она произнесла только одно слово:

— Правда?

— Я только что сказал тебе об этом. Раньше не говорил.

— Знаешь, я все думала, скажешь ли ты когда-нибудь об этом.

— Но пойми вот что. Если я сам отношусь к тебе серьезно, то вправе ожидать такого же серьезного отношения и к себе. Я встретился в аэропорту с Джином Хэлфордом.

— Ну и что? Надо думать, он сказал тебе о нашей с ним встрече в Сан-Франциско.

— Совершенно верно. Мне не понравилась эта новость. Ты мне сказала тогда в Перле, что почти не знаешь его. И утаила, что встречалась с ним во Фриско. Мне не нравится этот человек.

— И мне тоже, — сдержанно заметила Мэри.

— Но ты с готовностью встречаешься с ним. И не считаешь нужным сообщать мне об этом.

— Не говори глупостей, Сэм. Я встретилась с ним всего один раз. Мы просто случайно столкнулись, когда к причалу подошло транспортное судно. Я ничего не сказала тебе, поскольку подумала, что ты можешь воспринять это болезненно. Что, собственно, сейчас и происходит.

— Ну конечно, я веду себя по-идиотски. Слишком болезненно отношусь ко всему, что связано с тобой.

Она прикоснулась к моей щеке. Я поймал ее руку и поцеловал ладонь. А она сказала:

— Пожалуйста, отнесись к этому разумно, Сэм. Когда я возвратилась из Гонолулу, я же не могла знать, что увижу тебя опять. У Джина Хэлфорда хорошие связи среди работников радио. Он и сам активно сотрудничает с радиостанциями. Возможно, после войны я опять пойду работать на радио. Я бы поступила глупо, если бы не пыталась максимально использовать все возможности.

— Значит, ты думаешь, что можешь использовать Хэлфорда? Тебе придется платить за все, что от него получишь.

— Знаю. Я поняла это.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, что мне придется платить за все, что получу от Хэлфорда. Не так уж много существует мужчин, на которых не распространяется это правило.

— Что это, хохма?

— Какая же это хохма? — Она улыбнулась с обманчивой нежностью. — Я же ведь ничего не получила от тебя.

Я понял, что мне досталось по заслугам, и недовольным тоном сказал: