— Сейчас ты у меня поплаваешь, сука — оскалился хам и двинулся на меня.

Сделав дернувшейся вперед Элисе знак не вмешиваться, я шагнула навстречу некультурному морячку и, поднырнув под летящий навстречу кулак, врезала ему со всей силы в живот. А силы в последнее время у меня прибавилось.

Воздух со свистом покинул легкие несчастного, и он, сев на задницу с округлившимися от удивления глазами, открывал и закрывал рот как рыба в бесполезных попытках вдохнуть.

Дав ему время отдышаться, спросила:

— Достаточно или продолжим наш урок вежливости?

— Да ты… — начал непонятливый мужик.

На этот раз он получил в челюсть с правой и повалился на палубу.

Когда медленно, предварительно сплюнув пару зубов, он начал подниматься, я поинтересовалась:

— Ну что, родной? Урок усвоил или мне продолжать?

— Усвоил, — промычал мужик.

— Замечательно, — кивнула я — а теперь у меня к тебе будет несколько вопросов.

— Спрашивай — вытирая с губ кровь, спросил он.

— Во-первых, не спрашивай, а спрашивайте.

— Спрашивайте — хмурясь, проговорил он.

— Лерра… — добавила я.

— Спрашивайте, лерра — понурив голову, потерянно проговорил мужик.

— Знаешь, что за корабль стоял тут до тебя?

— Да, — кивнул он головой — шхуна Бешенного Фидла.

— Как узнать, куда она пошла и что за груз?

— У его хозяина — удивился мужик, как будто все должны были знать хозяина шхуны Бешенного Фидла.

— И кто у нас хозяин? — поинтересовалась я.

— Жора толстяк — еще больше удивился мой собеседник.

— Хм — хмыкнула я, услышав такое знакомое земное имя.

— И где этого Жору найти?

Мне казалось, что удивляться было уже некуда, но я ошибалась, мой собеседник удивился еще больше. Видимо Жора был каким-то местным авторитетом, которого, по мнению моряка, должны были знать все.

Когда он мне на пальцах объяснил, как найти кабак, в котором обычно зависает Жора, мы с Элисой двинулись в указанное место.

Заведение называлось «Причал у Жоры». Кто бы сомневался, что такая «шишка» будет целыми днями торчать в чьем-то чужом заведении.

Несмотря на то, что день был в самом разгаре, в заведении было полно посетителей.

Жора со товарищи сидел в дальнем углу, как мне и рассказали.

Не обращая внимания на сальные шуточки, сыплющиеся на нас Элисой из-за столиков мимо которых мы проходили, мы двинулись в сторону нужного нам объекта.

Один урод хлопнул меня по заднице, за что получил в морду от идущей следом Элисы и с грохотом повалился на пол вместе с табуретом, на котором сидел.

Народ вокруг повскакивал и двинулся следом за нами, но увидев куда мы идем, отстал и замер в отдалении, наблюдая за тем что происходит.

— Ты Жора? — с ходу, без приветствия обратилась я к толстяку, сидящему в окружении нескольких головорезов.

— А вы, птички, пришли обслужить меня? — масляно улыбнулся Жора.

Я, предвидя не мирное развитие беседы, поставила защитный барьер, отделяющий наш угол от остального зала.

— Сам себя обслужишь — рявкнула я — руки, поди, не отсохли еще. Меня интересует шхуна Бешенного Фидла. Кто нанял, куда пошла, кто на борту?

— А ну, ребята, — начал распоряжаться Жора — раскладывайте этих сучек на столе, сейчас мы их поимеем.

Для демонстрации серьезности намерений пришлось воспользоваться самым нелюбимым приемом из арсенала магии разума.

Ребята встали и вместо того чтобы наброситься на нас с Элисой, заломили руки Жоре и положив толстой рожей на стол, спустили штаны. Самый здоровый бугай начал пристраиваться к Жоре сзади.

Жора, понимая кого сейчас будут иметь, заорал благим матом.

Народ из зала попытался прийти авторитету на помощь, но уперся в мой барьер.

— Ну что, Жорик? — я взяла одну из табуреток и села на нее, закинув ногу на ногу. — Поскольку сами мы с подружкой, по понятным причинам, поиметь тебя не можем. Не любим толстых, а не то, что ты подумал. Предоставим эту почетную обязанность одному из твоих держиморд.

— П-п-п-п-п-п… — начал заикаться перепуганный мафиози.

— Пожалуйста — подсказала я.

Жора кивнул.

— Н-н-н-ненужно. Я вс-с-се скажу.

— Ну вот, — деланно огорчилась я — такую потеху испортил. А мы с подружкой посмотреть хотели.

— Н-не нужно, — взмолился Жора.

— Ладно, — картинно вздохнула я. — Так что там насчет Шхуны?

— Были… — дрожащим голосом начал Жора — человек нанял шхуну. Платил хорошо, но просил, чтобы не распространялись куда идут. Погрузились тринадцать человек и трое связанных эльфов. Где высадить сказали скажут позже. Но один из моих парней подслушал их разговор и сказал, что речь шла о Межречье. Один сказал, что «хозяин там какую-то новую пакость затеял и нужно какую-то эльфийскую сучку туда заманить».

— Мне нужен самый быстрый корабль до Межречья, — сказала я дослушав.

— Шхуна Бешенного Фидла и была самой быстрой, — сказал Жора. — Но можешь взять корыто, что сейчас стоит на ее месте. Передай капитану, что я разрешил.

— С ним я уже знакома, — улыбнулась я.

— Ну ладно — встала я со стула — живи, Жора.

Я убрала контроль с его головорезов, и они, моргая, стали оглядываться, ничего не понимая. А Жора быстро натянув портки, накинулся на них с матюгами.

Мы с Элисой по уже знакомому маршруту вернулись к причалу и снова взошли на борт знакомой шхуны.

Капитан был не очень рад нашему возвращению, но естественно ничего не стал возражать.

Как только мы завели на борт сильфов и никуров, шхуна немедленно отчалила.

Река быстро развеяла ментальный след Тамира и поисковое заклинание было бесполезно. Правда теперь мы все равно знали направление, в котором повезли пленников, и отсутствие следа ничего не решало.

Течение у Сартала в этих местах было медленным, и с попутным ветерком шхуна достаточно бодро шла вверх по течению реки.

Тем не менее для находящихся на борту движение практически не ощущалось. Далекие берега казалось застыли на месте, и создавалась иллюзия того, что мы стоим и не движемся. Это ощущение неподвижности меня просто бесило. Я готова была прыгнуть в воду и толкать шхуну сама, только бы ускорить движение.

Разумом я понимала, что мы все-таки движемся и движемся быстрее, чем двигались бы верхом по земле, но мои чувства… Мое сердце разрывалось на части от того, что Тамир где-то там совсем недалеко впереди и я не могу добраться до него. Для чего мне все мои способности, если я даже не могу применить их чтобы помочь любимому.

Я подумывала о том, чтобы поиграть с погодой и усилить попутный ветер и сказала об этом капитану, но от идеи пришлось отказаться. Я не смогла бы локализовать изменение погоды только над нашей шхуной и скорость увеличилась бы и у преследуемого судна, а, по словам Ронгиля — нашего капитана, шхуна Бешенного Фидла только выиграла бы от этого и ушла бы в еще больший отрыв. Поэтому я решила не тратить силы, мы бы в результате ничего не выиграли, а я бы прибыла в Межречье выжатой как лимон.

Ночью мне не спалось. Я стояла у борта и пялилась на далекий берег, скрытый темнотой даже от моего взора. Сзади тихо подошла Элиса и встала рядом.

— Не спится? — спросила она — Не знаю, как передать это ощущение… Но мне кажется я могу чувствовать твою тревогу.

— Не могу, — призналась я — переживаю. Как там сейчас Тамир, Фил и Ариниэль? То, что живы знаю… Чувствую. Но что с ними делают и что с ними собираются сделать…? Зачем они понадобились Шануру? Он просто хочет заманить меня в ловушку, используя их как приманку, или у него более гнусные планы? У меня сейчас просто голова взорвется от всех этих вопросов. Я больше ни о чем другом думать не могу.

— Кажется, я тебя понимаю — кивнув каким-то своим мыслям, задумчиво сказала Элиса. — У самой такое было. Когда Изим поднял мятеж, мне было всего шесть лет. Как я поняла из объяснений Морта — Изим так все подстроил, что все верные отцу люди оказались далеко от убежища на заданиях.

У Изима тогда было человек пятьдесят сторонников, а нас было всего трое — отец, его друг и мой учитель Фимбер, и я — шестилетняя соплячка. Я дралась рядом с отцом и Фимбером плечом к плечу, но силы были слишком неравными. Нас спасало только то, что из-за узости коридоров на нас не могли наваливаться всем скопом. В конце концов, нас загнали к огромному провалу, есть в наших катакомбах такое место — это огромная пещера и посреди нее идет глубокий разлом. Там, наконец, нас смогли обойти с боков, а спиной мы уперлись в край пропасти. Я к тому времени уже выбилась из сил и меня чуть не достали, но отец закрыл меня собой и был ранен. Поняв, что это конец он попросил Фимбера спасти меня любой ценой. Фимбер был самым лучшим из бойцов гильдии. Он был моей нянькой и учителем, и хотя он был уже стар и отошел от дел мало кто мог потягаться с ним в бою. А уж всяких хитрых трюков и уловок он знал столько, что никому и не снилось. Фимбер схватил меня в охапку и прыгнул прямо в пропасть. Я только успела увидеть, как сразу несколько мечей пронзило тело моего отца и дальше мы полетели вниз. Если честно я думала, что мы погибнем. Но Фимбер сотворил нечто невероятное. Он смог хватаясь пальцами за различные выступы в скале сперва замедлить падение, а потом полностью его остановил и мы начали головокружительный спуск. Я в это время висела у него на спине, цепляясь за шею, а он, прыгая с уступа на уступ, спустился на самое дно пропасти. У меня сложилось такое впечатление, что он уже бывал здесь, так как спустившись, он сразу выбрал направление движения, и вскоре мы уже ползли по какому-то узкому лазу, потом вышли в пещеру и Фимбер откуда-то достал факел и зажег его. Потом мы вышли на поверхность где-то далеко за городом и после нескольких недель пути, Фимбер привел меня в какую-то лесную хижину. Там я и провела тринадцать лет. И все эти годы мене посещали мысли о гибели отца и о мести. Особенно первое время я места себе не находила. Не могла есть, спать. Не могла вообще адекватно мыслить. Я даже не могла тренироваться. Я изводила себя до тех пор, пока Фимбер не выдержал и не наорал на меня. Он сказал мне — «Если ты мечтаешь отомстить, ты должна собраться. Если ты будешь нервничать и метаться — ты только изведешь себя. Превратишь в тень неспособную даже постоять за себя. Если не будешь работать над собой и будешь неспособна трезво мыслить, и строить планы — твои мечты о мести так и останутся мечтами». Конечно моя ситуация была отлична от твоей — грустно сказала Элиса — у меня была возможность только отомстить, а ты можешь спасти… Но по-моему успокоиться и трезво подумать не помешает. Как часто любил говорить мой учитель — «Эмоции убивают разум и мешают нам видеть очевидные вещи».