– За недостойное желание стать актрисой.

Я откинулся на подушку.

– Любочка хочет стать актрисой? – переспросил я.

– Какая разница, кем она хочет стать? – ответила Сандра. – Разве желание женщины что-то значит в этой жизни? Женщины должны подчиняться правилам, которые устанавливают для них мужчины.

Я не ответил. По-моему, такая точка зрения называется феминистской.

– А чего хочешь от жизни ты? – спросил я.

– Свободы! – ответила Сандра, не задумываясь. Она засмеялась и сказала:

– Знаешь, это, конечно, ужасно, но я мечтаю о том, чтобы у меня умер какой-нибудь богатый родственник и оставил мне кучу денег.

– У тебя есть богатый родственник? – спросил я.

– В том-то и беда, что нет, – ответила Сандра, продолжая смеяться.

– А если бы у тебя было много денег, ты бы согласилась выйти за Загурского? – спросил я с болезненным любопытством.

– Не говори глупостей, – отрезала Сандра. – Я бы вообще не пошла замуж.

Я поднялся с кровати, подошел к ней и опустился перед Сандрой на колени.

– Ни за кого? – спросил я тихо, беря ее за руку.

Она минуту смотрела мне в глаза, потом ответила очень твердо:

– Ни за кого.

И высвободила руку.

Иногда меня пугает ее независимость.

Впрочем, в наших отношениях это уже ничего не меняет. Я заболел Сандрой, и эта болезнь незаметно перешла в хроническую стадию.

Весь день я думал только об одном: придет она сегодняшней ночью или нет?

Сандра никогда ничего не обещает. Она держит меня целиком в зависимости от своего настроения.

Иногда я вижу ее в городе с матерью и женихом. Загурский выглядит счастливым, генеральша подавленной. Сандра сохраняет обычное непроницаемое выражение лица.

Я все больше пугаюсь мысли о том, что будет завтра.

Свадьба назначена на конец октября. На даче Елагины пробудут до середины августа. Потом вернутся в Петербург, чтобы начать приготовления к свадьбе.

– Как мы будет видеться в Петербурге? – спросил я ее с тоской.

Сандра посмотрела на меня с удивлением:

– Кто тебе сказал, что мы будем видеться и дальше? – спросила она в свою очередь.

Я оторопел:

– Ты хочешь сказать, что наши отношения закончатся с твоим отъездом?

Она смотрела на меня, широко раскрыв глаза, как на умалишенного.

– Разумеется! Как же иначе?

Я не смог ничего ответить. Только смотрел на нее и молчал.

– Не смотри на меня так, – быстро сказал Сандра и отвернулась.

– Как?

– Как жертвенная овца, – ответила она холодно. – Ты получил то, что хотел.

Я расхохотался. Да, уж… Получил то, что хотел, иначе не скажешь!

Она меня не любит. Я стараюсь привыкнуть к этой мысли, но это трудно.

Иногда я думаю: из-за чего молодая красивая девушка пошла на сближение с женатым мужчиной? Чувства тут не при чем. Тогда что же? Желание поиграть с огнем? Пожалуй, это так.

Мне горько признаться себе в этом, но я стараюсь смотреть правде в глаза.

Сегодня днем снова видел их в городе. Генеральша сделала вид, что меня не заметила, Сандра скользнула мимо равнодушным взглядом, Загурский вежливо дотронулся до шляпы, но глаза его были холодными.

Он первым выскочил из коляски, в которой они приехали, и протянул руку, помогая дамам сойти. Когда Сандра дотронулась до его руки, я отчетливо понял: этому браку не бывать.

Я сделаю все, чтобы он не состоялся.

Я не отдам ее никому.

Я так и сказал ей этой ночью:

– Уедем вместе.

– Что? – рассеянно спросила Сандра. Она перебирала на туалетном столике украшения, забытые Лизой в спешке отъезда.

– Уедем вместе, – повторил я.

Сандра приложила к шее старинный медальон на серебряной цепочке.

– Куда? – спросила она.

– Куда ты захочешь, – ответил я, задыхаясь. Она говорила таким равнодушным тоном, что мне хотелось умереть от отчаяния.

Она обернулась и посмотрела на меня. Покачала перед лицом медальоном и спросила:

– А как же твоя жена?

– Я обеспечу ее и ребенка, – ответил я твердо. Все это я уже обдумал раньше.

Сандра опустила руку и еще минуту задумчиво разглядывала мое лицо.

– У тебя много денег? – спросила она вдруг.

– Много, – ответил я. – Я выполню все твои желания.

– Больше, чем у Владимира Михалыча? – продолжала она, не слушая.

Я молчал.

– Так больше или нет?

– Загурский очень богатый человек, – ответил я через силу.

– Значит, он богаче тебя?

– Да, – признал я тихо.

Сандра пожала плечами.

– Вот видишь! – сказала она и отвернулась.

– Ты не любишь его! – почти закричал я.

Она посмотрела на мое отражение в зеркале.

– И тебя тоже не люблю, – напомнила она.

Я обхватил руками голову и принялся раскачиваться на кровати.

– Перестань, – велела Сандра. – Ты становишься скучен.

Я поймал себя на странном желании. Мне хотелось схватить ее за горло и стиснуть пальцы. Душить ее до тех пор, пока не увижу в глазах страха.

Я схожу с ума!»

17.07.05.

«Идея увезти ее из России становится навязчивой. Однако говорить на эту тему Сандра отказывается. Она не хочет слушать никаких уговоров.

– Что ты можешь мне предложить? – спросила она как-то раз. – Судьбу Анны Карениной? Благодарю, у меня другие желания. Если ты действительно меня любишь, постарайся их исполнить.

– Я сделаю все, как ты хочешь! – пообещал я.

Она подошла ко мне и положила руки на мои плечи.

– Тогда оставь эти разговоры, – сказал она вкрадчиво. – Разве тебе плохо со мной?

– Плохо, – ответил я, не успев подумать.

Брови Сандры взметнулись вверх.

– Мне плохо потому, что я могу видеть тебя лишь тайком, – поправился я. – И еще потому, что наши отношения закончатся через месяц навсегда.

– Так что же из этого? – ответила Сандра, пожимая плечами. – Все проходит, и это пройдет! Вспомни кольцо царя Давида!

Я снял ее руки со своих плеч. Она рассмеялась, быстро собралась и ушла.

Однако я не оставил попыток ее переубедить. И в своем отчаянии опустился даже до угроз.

– Я не дам тебе выйти за Загурского, – сказал я угрюмо, наблюдая за тем, как она одевается, собираясь уходить.

Сандра остановилась и подняла голову. В полутьме ее сверкающие светлые глаза выглядели зловеще.

– И что ты сделаешь? – поинтересовалась она. – Напишешь ему анонимное письмо с рассказом о наших встречах? Очень глупо с твоей стороны! Не знаю, раздумает ли он на мне жениться, но тебя он убьет, это совершенно точно!

– Я не боюсь смерти, – ответил я.

Сандра пренебрежительно повела плечом.

– Красивые слова! – бросила она. – Единственное, на что способны влюбленные мужчины.

– Не обобщай, – сказал я. Меня начинала душить тихая ярость.

Она только рассмеялась.

Я с ужасом ловлю себя на мысли, что моя любовь к Сандре все прочней переплетается с ненавистью к ней же. Иногда я мечтаю о том, чтобы увидеть ее униженной, растоптанной, потерявшей все, что она имеет сейчас: богатого жениха, незапятнанную репутацию, блестящие виды на будущее… Я мечтаю лишить ее неуязвимости, мечтаю о ее позоре так сладострастно, что сам пугаюсь этого.

А она словно чувствует это.

Она подзадоривает меня, играет с моей ненавистью, как кошка с мышкой. Ей точно нравится ходить по краю пропасти.

Недавно Сандра сделала мне подарок.

Она принесла с собой длинный футляр, отделанный тисненой кожей, и положила его на кровать.

– Что это? – спросил я.

– Это подарок, – ответила Сандра с невинным выражением лица.

Не знаю почему, но меня это известие не обрадовало. Едва дотронувшись до футляра, я уже хорошо знал, что там внутри.

– Ну, что же ты, – поторопила Сандра. – Открой!

Я поднял крышку. На зеленом бархате лежал старинный пистолет с длинным дулом.

Он был удивительно красив. Внутри отполированной деревянной рукояти мерцало глубокое темное пламя, завораживая и притягивая взгляд.