Когда к дому прибыли полицейские и храмовники, ведомые следователем Пьове, мы с напарником и прете Нуволо услышали историю семьи Альта в общих чертах, которая объяснила нам произошедшее.
Оказывается, у сеньора Пикколо были связи с теневым миром Солернии, так называемым воровским и бандитским сообществом. Как именно и когда это случилось, история умалчивала, но итог был таков, что ассистенту за большие и грязные деньги предложили воспользоваться существующей лабораторной базой профессора и тайно создавать гомункулусов из тех, кто оказался неугоден сообществу.
Те люди, которых мы видели в подвале в колбах, оказались первыми жертвами. Так как их погрузили в трансмутационный раствор совсем недавно, у них ещё была возможность прийти в себя и вернуться к своему прежнему состоянию.
Пикколо предложил было Альте поучаствовать в этом преступлении, но профессор отказался. Решив, что Альта теперь для него опасен, Эмерджильо заманил его в ловушку и учёный оказался пленником собственного помощника.
Пикколо, понимая, что в здании Университета спрятать профессора практически невозможно, устроил логово у того в доме. Фениче ничего не знала об этом, потому что была обязана подчиняться приказам учёных, в чей список входил и ассистент. Когда он приказывал ей уснуть, девушка не могла не подчиниться. Из-за этого ассистент вёл себя с ней весьма гадко, понимая, что никто не будет ему перечить. Он не учёл одного, пусть Фениче не смогла спасти своего отца, зато ей удалось подать знак мне, из-за чего всё собственно и началось.
На этом моменте нам с напарником пришлось последовать в полицейское управление давать показания, но для меня лично ещё ничего не закончилось.
Так как я напал на человека (пусть и не по своей воле), меня отправили в Храм на проверку. Это был довольно долгий и весьма волнительный процесс. Со мной беседовали, изучали, осматривали браслет. Не знаю, к счастью или несчастью, одним из экспертов был профессор Альта. К тому времени он уже совсем поправился и был жизнерадостным как всегда. По его разумению выходило, что со мной всё в порядке. Строгие храмовники-инквизиторы тоже не нашли никаких паталогических отклонений, и меня признали годным к дальнейшему несению службы. Я был удивлён, я уже настроился на конец своей карьеры, как внезапно жизнь преподнесла удивительный сюрприз. Мне действительно было бы жалко расстаться с беспокойным ди Ландау и прочими министерскими волшебниками, которые составляли значительную часть моей жизни. Мне только оставалось благодарить Короля-Дракона и всех его святых за помощь.
Самое приятное во всех этих инспекциях и экзаменах было то, что я видел не только профессора-витакреатора, но и его дочь. Фениче приходила проведать меня. Оказывается, её тоже обязали проходить такую же проверку, как потенциально опасного существа. Я был благодарен храмовникам за возможность видеть, как она восстанавливается и приходит в себя. Из её глаз исчезли испуг и боль. Пусть у меня не было много времени на разговоры с ней, но я видел самое главное. Как смятая чужой ногой травинка, она снова распрямилась и теперь тянулась к солнцу изо всех сил.
Пока я был целый месяц под присмотром, мой напарник времени не терял. Он дочитал курс лекций в Университете, завершил работу в лаборатории Ромио, а так же нашёл удачное предложение среди домов, выставленных на продажу.
Поэтому в первый же день моей свободы от проверок, меня схватили за рукав и потащили хвастаться. Пока мы добирались по странно знакомому мне району до нужного строения, соскучившегося по обещению ди Ландау было не заткнуть. Он вываливал на меня все новости, которые у него скопились за месяц. Например, я к своему удивлению, узнал, почему Фениче зовут Фениче. Оказывается, ещё молодому учёному Леандро Альта предсказали, что его первенец погибнет. Поэтому родившуюся девочку назвали именем сказочной птицы, которая по легенде могла восстановить себя из пепла, а будущий витакреатор пошёл по пути создания существ, чтобы однажды вернуть жизнь своему ребёнку.
-Кстати, говорят, что это Пикколо её прикончил на Играх, - без остановки выкладывал мне сплетни мой напарник. - Чтобы посмотреть полный цикл создания гомункулуса. Но это только болтовня, Ливио не дал мне документы и стенограмму допроса по этому делу посмотреть, - сокрушался Багратион.
Я слушал его одним ухом, мотая на ус и одновременно оглядываясь. В своё время, я очень хорошо изучил дорогу от Министерства к этому району и гадал, куда же приведёт меня напарник. Зато когда мы остановились у кованой ограды, мои сомнения рассеялись...
-Ну как, круто, а? - раздувшись от гордости, заявил ди Ландау. - Все бумаги будут оформлены через неделю. Отдают за полцены, значит, моих накоплений ещё и на приличный ремонт останется. Как раз успеем до весны! Вот Пассеро обалдеет, что я такое здание отхватил! Кстати, ты в курсе, что там есть офигенная мраморная лестница в холле?
Я только кивнул.
Кто бы мог подумать, что я снова буду стоять на пороге дома, который покинул четыре года назад...
Бывшая усадьба господина Евгения выглядела сильно обветшалой, поэтому выделялась из ряда солидных домов приличного района. Маленький садик пришёл в заросшее состояние, зато виноград оплёл стены чуть ли не до крыши. Окна были закрыты ставнями, а на моём бывшем окне створка покосилась и висела на одной петле.
Почему-то мне подумалось, что это всё неспроста - снова вернуться в тот дом, где ты уже жил однажды. Сложно было не начать усматривать в этом знаков судьбы. Я решил подумать об этом потом.
Лишь в одном я был точно уверен. Наши приключения с напарником явно ещё не закончены.
Оставалось только гадать, что же ждёт нас впереди.
Конец третьей части.
Интерлюдия третья (после 'Огненного Феникса')
Луиджи против Багратиона.
Встретил его впервые?
Полагаю, как и все в нашем отделе, когда он явился под начало матроны Маргариты.
Да, она действительно моя бабушка, точнее прабабушка, но я не вижу связи между этим и вашим вопросом, так что прошу придерживаться изначальной темы.
Нет, я его не ненавижу. Ненавидеть можно только равного себе. Этого мерзкого вонючего хорька я презираю. Я искренне не понимаю, что люди находят в общении с ним.
Например, тому же Филу некуда деваться - приказ есть приказ. Но что с него взять, он же гомункулус, у них нет своей воли и разумения. Он не может отличить хорошее от плохого, пока ему не скажут, да даже если бы и отличил, он всё равно обязан подчиняться другим.
Думаю, я бы так никогда не смог - не иметь собственных желаний и намерений, не иметь никаких амбиций и устремлений. Я не знаю, что он сделал, но, на мой взгляд, лучше было бы казнить на месте, чем так издеваться над человеческим достоинством. Смерть лучше, чем унижение.
Наверное, поэтому он и ужился с этим оборванцем. Привычка его быть стеснённым - страшное дело. А уж ди Ландау стеснит кого угодно.
Я окончил Университет раньше, чем он, поэтому в стенах альма-матер мы не пересекались, но до меня доходили слухи. Он отличился даже там. Я поражаюсь, когда у него было время учиться.
Я не верю, что он всего достиг своими знаниями. Он не из тех, кто всегда идёт по прямой. Он воздушный волшебник - этим всё сказано. Они бестолковые болтуны, двуличные лжецы и проныры. Они просачиваются во все щели. Везде есть такой человек, в каждом отделе и от них нет никакого спасения. Потому что они бесчестны и не знают, что такое - честь и достоинство.
Да, он общительный, это правда. И соображает быстро. Матрона Маргарита в целом им довольна, но он пока ещё не делал ничего сверх того, чего не может обыкновенный маг.
Я поражаюсь, насколько часто люди бывают обмануты им, введены в заблуждение. Я не удивлён, что милая и наивная сеньорина Лючия околдована его лживыми речами. Она юная девушка, ей простительно быть доверчивой. Но я до сих пор не могу уразуметь, почему матрона Маргарита сказала, что ди Ландау - мой соперник. Я не могу воспринимать серьёзно этого хорька. Он никак не может быть мне соперником, потому что состязательность может быть только между равными.
