Сейчас Солернийский Классический Университет считался одной из лучших высших школ. Сюда приезжали молодые люди и девушки со всех концов нашей страны, а так же из-за рубежа. Поэтому никого не удивляло, если в одних и тех же аудиториях звучала как солернийская речь, так и язык Аттау или Райнеи. Кое-где даже можно было услышать гортанные словечки Агара, рубленные фразы Содружества Серединных Кантонов или мягкое мурлыканье южных провинций.

  Людей на улицах и площадях маленького научного города было столько, сколько не нашлось бы во всей столице. При этом у каждого, на ком была или студенческая мантия с алыми полосами (чем больше полос, тем старше курс; выпускники вообще носили мантию с полностью красным рукавом), или профессорская - алая, вели себя чинно и степенно. На множестве лиц лежала бесспорная печать интеллекта и образования.

  -Это пока они вечером в пивнушке не наклюкаются, - хмыкнул мой напарник. - Ты б видел, какие студенты драки устраивают! - в его голосе прозвучал оттенок гордости, видимо, молодой эксперт не остался в стороне.

  Он мог бы мне об этом не говорить. Я слишком хорошо был лично знаком с биографией господина Евгения и историей его знаменитого бретёрского клинка. Тем более сам факт собрания такого количества молодёжи в одном месте не мог не приводить к подобным ситуациям.

  Расписание было уговорено заранее, поэтому ди Ландау сразу прошёл к нужному корпусу. Нам очень повезло, что он учился здесь, поэтому не пришлось плутать среди множества зданий, студий, лекционных залов, трибун на открытом воздухе и уютных маленьких кафе.

  У входа в лекторий нас ожидал клерк из деканата Прикладной Магии с ведомостью, к которой мой напарник приложил свою печать, заверяя своё присутствие. Больше никаких формальностей не требовалось, поэтому мы прошли в залу.

  Ди Ландау напустил на себя высокомерный и строгий вид (я знал, что он так умеет), прошёл к кафедре, положил папку с лекцией на подставку и оглядел аудиторию, которая ребристой раковиной поднималась вверх. Я, чтобы не мешать, устроился на боковых сиденьях у окна, и тоже посмотрел на студентов.

  Стоило молодому преподавателю войти, они оценивающе покосились на него, поняли, что им прислали отнюдь не убелённого сединами благородного и мудрого старца, а юнца, который был чуть старше их самих. Ди Ландау пусть и выглядел элегантно, но не слишком внушительно.

  Летом он попытался отпустить усы и бородку, вроде тех, что носил Луиджи. Растительность на лице делала того намного интереснее, оформляя черты его лица и делая его заметно старше. Ди Ландау хотел добиться такого же эффекта, но, будучи настоящим блондином, получил миленький кучерявящийся пушок, который чем-то походил на цыплячьи пёрышки, о чём ему тут же сообщил сеньор Пассеро.

  Мой напарник решил не сдаваться и покрасил свои жалкие потуги на бороду в чёрный цвет. Когда его бергентское семейство перестало смеяться, ему (кстати, всё ещё хихикая) помогли побриться и отмыться от приставучей краски. Больше таких экспериментов мой подопечный не ставил.

  Он остановился на своих очках в стальной оправе, которые делали его лицо строже и интереснее.

  В общем, студенты-маги болтали, сидя на партах и скамьях, и не обращали внимания на преподавателя. Видимо, они решили игнорировать то, что не подходило под их понятия о лекторе. Если у меня под присмотром был один невоспитанный поросёнок, то тут их было целое стадо. Я думал, что мой напарник примется орать и возмущаться, но вместо этого он смотрел на свои часы и ухмылялся своей той-самой-ухмылкой, после которой обычно следовало нечто... гм... не всегда приличное.

  Ди Ландау захлопнул крышку своих часов ровно со звуком боя, донёсшегося со стороны Университетской площади. Этот звук означал начало лекции. Само собой, что-либо говорить в таком шуме, который наполнял залу, было невозможно.

  Мой напарник даже и не подумал, приветствовать молодёжь. Он предпочёл привлечь их внимание совершенно иным способом. Лёгкое движение рукой и в ладони оказался один из его знаменитых кинжалов. Молодой лектор подошёл к большой грифельной доске и провёл кончиком своего ножа прямо по доске.

  Акустика в лектории была изумительная, поэтому звук ножа, прошедшегося по стеклу, долетел даже до самых дальних парт. Надо ли говорить, как скорёжило всех в этой комнате? Даже я почувствовал, как у меня стали дыбом волосы на затылке.

  Зато наконец-то настала тишина, что не переминул отметить мой спокойный напарник. Он стоял у кафедры идеально прямой и поигрывал своим кинжалом. Завораживающая серебристая птичка так и порхала в его руках.

  -Итак, позвольте представиться, ди Ландау, ведущий специалист Экспертного отдела Министерства Религии и Магии, - представился маг.

  На счёт ведущего эксперта это он, конечно, хватил. В зарплатной ведомости он значился просто экспертом, но если учитывать все его заслуги и поощрения от начальства, он не так уж и соврал. Насколько я понял, мой напарник собрался произвести впечатление на студентов, и теперь мне показывали цирк. Не тот цирк, который являлся Ареной в древние времена, а тот, который разъезжал по городам и деревням с яркими шатрами, палатками, зверинцем, акробатами и клоунами.

  Я и не знал, что у ди Ландау такой талант пародиста. Итак, за какие-то десять минут мне были продемонстрированы: суровый взгляд матроны Маргариты поверх очков, настоящий столичный акцент Луиджи (тот самый с характерной раскатистой 'р' и мягкой 'ч', почти превратившейся в 'ш'), характерный жест рукой патрона Ливио, когда он обрубал фразы и настаивал на своём и... я даже узнал парочку своих излюбленных словесных оборотов! При этом бессовестный портовый мальчишка, которого нам показывали по десять раз на дню, спрятался куда-то под эту новую маску, слепленную из множества личностей, которые долгое время работали бок о бок с моим подопечным.

  Я частенько мысленно стенал и жаждал, чтобы на нахального мага хоть как-то подействовал общий уровень воспитания, царящий в Министерстве, и вот теперь увидел, что уроки маэстро Фабио и прочих не прошли даром.

  Передо мной стоял весьма серьёзный молодой человек, которого действительно можно было бы назвать достойным звания "ведущего эксперта".

  Мне было интересно, он всегда был такой и только притворялся хулиганом, или это хулиган временно натянул маску серьёзного юноши? Я готов был спорить, что он репетировал перед зеркалом и не единожды, чтобы настолько точно изобразить то, что показывал сейчас.

  Мне стоило больших усилий сохранить на лице спокойное выражение и продолжить наблюдать за своим напарником.

  Лекция продолжалась. Ди Ландау, завладевший вниманием студентов, сообщил им, что курс к прослушиванию не обязательный, поэтому все незаинтересованные или страстно желающие общаться дальше могут покинуть аудиторию, дверь - там. Несколько молодых людей (насколько я понял, местный выскочка и его свита) демонстративно поднялись и вышли.

  Один из них попытался проявить неуважение (похоже, он хотел плюнуть ди Ландау под ноги, показывая ему своё презрение), но внезапно его ноги разъехались и он с ниткой слюны, так и повисшей на нижней губе, растянулся на полу. Я видел, как с пола исчез небольшой кусочек льда, который помог юноше упасть под смех его сотоварищей.

  Ди Ландау (к моему величайшему удивлению!) не стал издеваться над неудачником и подождал, пока за ним закроется дверь.

  Дальше, когда молодой преподаватель отвернулся к доске, выписывая своё имя, в него попытались кинуть скомканной бумажкой, но бумажка не долетела. Какая-то невидимая сила перехватила её в воздухе и аккуратно опустила на кафедру.

  Ди Ландау развернулся, оглядел аудиторию поверх очков (матрона Маргарита!) и очень мягко сказал:

  -Сеньоры и сеньориты, мы с вами все маги и нам знакомы законы мира. Так что учтите, по закону компенсации, всё, что прилетит в меня, будет отправлено обратно.

  -Легко быть крутым, когда припёрся с громилой?! - крикнул кто-то с дальних рядов.