Господин Евгений возмущённо уставился на меня:
-Нет! Да что тебе в голову взбрело! Я никому не позволю шататься по моему особняку!
Я удивился такой его резкой реакции. Чтобы волшебник, любящий чистоту и порядок, так противился ремонту?..
-Но тогда все ваши книги и труды... - попытался я было донести до него глас разума, но старый маг был непреклонен.
-Нет, нет и ещё раз нет! - затягиваясь с каждым разом всё сильнее и сильнее, говорил он, что выдавало его крайнее волнение. - Тут не будет чужих людей!
-Но, сеньор... я сам не смогу исправить неполадку, - как же меня расстроило его упрямство, но я привык к нему и сдаваться не собирался. - Нам нужны мастеровые. Их ловкие руки...
-НЕТ! - рявкнул господин Евгений, и пламя в камине вздулось парусом.
В трубе загудело, а меня обдало волной жара.
Я вздохнул и попытался зайти с другой стороны. Старый волшебник был совсем не глуп, он ценил свой дом и прекрасно понимал необходимость ремонта. Вот только я не понимал, почему он сейчас так этому противится.
-Сеньор, - осторожно спросил я. - Быть может, вы правы. Мы не должны звать посторонних. Лучше пригласить тех, кого мы знаем. Насколько я помню, ваш племянник не так давно купил особняк в Латане, быть может мы...
Но волшебник прервал мои слова, кинув в меня бокалом. Драгоценный хрусталь, достигнув каминной полки, взорвался и осыпал меня осколками. Я едва успел прикрыться руками, чтобы острые грани не повредили мои глаза и лицо.
-Сеньор! - начал было я, но господин Евгений меня уже не слушал.
Он подскочил с кресла и принялся расхаживать по библиотеке, то и дело вздымая свои сухие руки к потолку в жесте ярости и отчаяния. Широкие рукава и полы халата вились за ним, словно дымный саван, а вышивка вспыхивала алыми искрами. Мой хозяин выглядел как обугленная головёшка, внутри которой ещё тлеет жаркое пламя.
-Фил, проклятье! Фил! - говорил он. - Ты не понимаешь! Я никому не могу доверять! Ни знакомым, ни незнакомым! Разве ты забыл? Буквально вчера воры прокрались к нам... Какое счастье, что я заколол их на месте! Мерзавцы, какие мерзавцы!
Я тут же вспомнил два тела, распростёршихся на полу. И как я мог забыть об этом? Неужели все мысли о ремонте вытеснили из моего разума это событие? Впрочем...
-Но теперь это дело полиции, - осторожно напомнил я своему хозяину. - Они разберутся, откуда у злодеев был ключ от вашего дома...
-Полиция, ха! - рукава халата взлетели и опали. - С тех пор, как во главе карабиньеров встал этот сосунок Джакомо, от всякой швали в Латане нет проходу! Никакого ремонта в моём доме не будет! Никто из чужаков и шагу не ступит на мой порог!
Я только вздохнул. Господин Евгений завёлся... И я был в этом виноват...
-Быть может позже вы передумаете... - совсем тихо пробормотал я, опустив взгляд, но мой хозяин меня услышал.
Широкими шагами он приблизился ко мне, встал напротив и взглянул прямо в глаза:
-Фил, как ты не можешь понять. Я никому не могу довериться. Всё, что я могу, это сидеть тут и охранять его.
Его глаза были горящими как угли, я хорошо знал этот взор. Если уж господин Евгений что-то решил, то он не отступится. Спорить с ним было бесполезно, но оставалась последняя возможность.
-Вы всегда можете довериться мне, - серьёзно сказал я, отвечая на его взгляд. - Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам. Скажите, что я должен предпринять?
Хозяин сердито попрожигал меня взглядом, пытаясь понять, глубину моих намерений. Вздохнул, ссутулился и рухнул обратно в своё кресло.
-Ах, Фил... ты же не знаешь, тебя так долго не было... Уже поздно что-либо делать. Ничего не изменить.
Я поражённо замер. И это мой боевой господин Евгений?! Куда делись его всегдашний задор и энергия?
-Разве не вы мне говорили, что пока мы живы, мы можем изменить всё? - напомнил я ему его собственные слова.
Старый волшебник только рассмеялся:
-Честный и глупый, как всегда, Фил. Хорошо, что хоть что-то в этом мире не меняется.
Он разразился смехом, выбил трубку и наполнил её снова. Клубы ароматного вишнёвого дыма расплылись по всей библиотеке, скрывая собой старое кресло и волшебника в нём. Я только и видел, что поблескивание его вышитых рукавов, да огонёк трубки.
-Быть может, нам всё-таки стоит попытаться? - произнёс я и осёкся.
Огонь в камине угас в одно мгновение. Зал погрузился во тьму. Из глубины кресла раздался надтреснутый голос:
-Я не могу этого сделать, Фил... но зато ты - можешь...
Я опустился на колено, пытаясь заглянуть в чёрные тени, чтобы найти взгляд господина Евгения:
-Что я должен сделать? Как я могу вам помочь?
-Мне уже не помочь, - услышал я после долгой паузы. - Я умер, Фил.
Его слова были как гром среди ясного неба!
-Как умер?! - воскликнул я, забыв о своей всегдашней сдержанности.
-Внезапно... - прошелестел знакомый голос мне в ответ. - Он подошёл сзади и столкнул меня... Фил... я хочу знать... я желаю знать - кто...
72
Я не помню, как исчез призрак. В себя меня привели нетерпеливые тычки и надоедливое:
-Фил? Фил? Ну?! Что он сказал под конец?!
Ди Ландау чуть ли не приплясывал вокруг меня, ожидая, пока я обращу на него внимание. Я видел только горящие синим светом глаза, но других вариантов, кто это может быть, не возникало.
Странное состояние зачарованности проходило очень медленно, я никак не мог очнуться окончательно. То и дело краем глаза ловил отсветы от несуществующей люстры или блики на отсутствующих книжных корешках. И это в полной-то темноте! Я видел и понимал умом, что мне всё привиделось, но иллюзия была настолько совершенна...
После очередного тычка и очередного "ну", я наконец-то осознал рядом с собой присутствие живого человека. Мой собственный разум раз за разом подкидывал мне подлянку, я был точно уверен, что господин Евгений просто вышел, а этому незнакомцу нечего делать в особняке.
При этом я прекрасно помнил, как зовут этого незнакомца, а так же то, что мы уже целый год работаем вместе. Ничего не исчезло из моей памяти, ни Бергента, ни семья Пассеро, ни события последних месяцев, но я мысленно оказался в прошлом и никак не мог из него выбраться. Я влип в воспоминания, словно муха в мёд.
Наконец ди Ландау достало моё молчание, он сбегал на кухню и вылил на меня целый кувшин ледяной воды.
Тогда-то я и понял, зачем он обливается каждый день по утрам. Холодный душ изумительно прочищает мозги!
-НУ?! - почти страдальчески выдохнул мой напарник.
Я повернулся к камину, разжёг лампу. Честный свет разогнал тени по углам и сорвал покров тьмы с разграбленной библиотеки. Глаза напарника под лучами лампы немного пригасли, но вид у него был как у ищейки, готовой взять след.
-Он сказал, что его убили, - сказал я. - И он желает знать кто.
Ди Ландау ожидал совсем другого. Его брови, как и тон голоса, взлетели вверх:
-Ты издеваешься? Да если хоть половина анекдотов про него - правда, то полстраны хотело бы его пришибить! И ещё парочка соседних стран тоже! Что значит "он желает знать"?! Фил, дубина, мать твою пробирку!
Тут возмущение захватило его полностью, и юношу понесло, но останавливать моего подопечного у меня не было сил. Подумать только!
Я ушёл в уголок и сел на те стулья, на которых до этого ждал призрака мой подопечный.
Я все эти годы думал, что это просто несчастный случай, ведь даже для своего возраста (не то чтобы очень большого, но уже вполне почтенного) господин Евгений был потрясающе активным и жизнерадостным.
Я мало что забываю, может быть, моя память поможет мне найти ответ? Тот день...
Но подумать мне не дали, прибежал раздосадованный отсутствием аудитории ди Ландау. Он плюхнулся на сиденье рядом:
-Что за странные рожи ты корчишь? - сварливо спросил он.
