– Вы и в самом деле шкипер? – поинтересовался Андрей.

Трактирщик махнул рукой:

– Увидите! Ну господа мои, прошу к столу… Как я понял, это ваша женщина? – галантно поклонившись Бьянке, Шкипер скосил глаза на скромненько мявшегося у дверей Тома. – А это – слуга. Его тоже покормят. Остановитесь, господа, у меня – на втором этаже имеются вполне приличные комнаты.

– Но… нам совершенно нечем заплатить, – честно признался Громов.

– Ничего! – снова рассмеялся француз. – Добрый канонир может жить у меня и авансом!

В том, что в этом отдаленном селении вдруг оказался француз, не было ничего особенного – в те времена Франции принадлежала куда большая часть территории будущих США, нежели англичанам. Великие озера и самые широкие реки – Миссисипи, Миссури, Арканзас, Тенесси, Огайо – все было французским, англичане теснились лишь на восточном берегу и далеко на севере, у Гудзонова залива.

Предоставленная гостям комната и в самом деле оказалась вполне уютной – небольшая, вкусно пахнущая сосновой смолой, с дощатыми, без всякой обивки, стенами и узким – со ставнями – оконцем. Кровать – широкое, но довольно жесткое ложе на простой деревянной раме – была застелена большим лоскутным одеялом, напротив, у стены, стоял небольшой стол с бронзовым подсвечником, рядом располагался платяной шкаф довольно грубой работы, впрочем, взгляда он не притягивал.

Вежливо постучавший слуга – юркий темноволосый парнишка – принес звонкий медный таз и корыто, поставив все это у порога:

– Верно, хотите вымыться с дороги, господа? Я притащу с кухни теплой воды и пришлю служанку.

– Не надо служанку! – с улыбкой отмахнулся Громов. – А воды – притащи, помыться и впрямь неплохо. Тебя как зватьто?

– Анри.

– О, да ты тоже француз?

– Конечно, месье! – поклонился мальчишка. – Здесь, в «Онфлере» у нас все французы. Ято родился уже здесь, в колониях, а вот матушка моя из Гавра.

– Знаю я Гавр, – глянув в окно, покивал молодой человек. – Красивый город.

– А я вот не был там никогда, – Анри похлопал ресницами. – И вряд ли когда буду. Но здесь ведь тоже неплохо, правда?

– Конечно, неплохо, – поддержала гарсона юная баронесса. – Тре бьен!

– О, вы тоже говорите пофранцузски, мадам?! Так я побежал за водой?

– Беги, беги!

Мальчишка проворно выскочил за дверь, но тут же вернулся:

– Совсем забыл сказать, господа. Здесь, в шкафу – коекакая одежда, не новая, правда, но чистая. Выбирайте, что подойдет, не ходить же вам… так…

Поклонившись, Анри выбежал из комнаты, Бьянка же, глянув на свой голый животик, покраснела:

– А ведь этот негодник прав!

И, подскочив к шкафу, принялась выкладывать всю нашедшуюся там одежду на ложе.

– Таак, посмотрим, посмотрим, что тут есть… Бумажная рубашка… кофта, юбка… ага – вот и платье! Хорошее, шерстяное, даже с шелковыми вставками! Простоватое, правда, но… за неимением другого… А нука, милый, помоги переодеться… Ой! Отпусти мою грудь… ну пожалуйста, не целуй меня… Позже, позже… сейчас гарсон с водою придет. Посмотри – вот как раз для тебя кафтан! Сероголубой, под цвет твоих глаз. А вот штаны, чулки… Интересно, башмаки впору придутся?

Громов, конечно, лучше оставил бы кеды, но, увы, те давно уже разорвались и держались на честном слове. Модные – с пряжками – башмаки немилосердно жали, и Анри, подумав, притащил для «дорогого гостя» старые индейские мокасины – вполне еще крепкие.

– Как раз впору! – примерив, довольно улыбнулся Андрей. – То, что доктор прописал. Спасибо, друг Анри, удружил, не забуду: будут деньги – заходи. Да! Хватит водыто… Нет, нет, служанку не зови, сказали уже. Какнибудь сами управимся.

Ох, какое это был наслаждение, мыть спинку красивой молодой женщине, обливать ее из кувшина теплой водой, любоваться прекрасным телом…

…и не только любоваться…

– Ой… что ты делаешь… отстань… ну…

– А нука, милая, наклонись…

Влюбленные не заметили, как прошла ночь, поглощенные друг другом, несмотря на усталость. Удобство, комфорт, теплая постель и сытный ужин с вином? И любовь. Страстная, до умопомрачения. Что еще нужно для счастья?

Андрей и Бьянка уснули лишь под утро, так и не закрыв ставни, и утренний лучик солнца, заглянув в окно, игриво пощекотал веки.

А потом ктото громко забарабанил в дверь!

– А?! – Громов, словно ужаленный, подскочил на кровати. – Что такое? Кто там?

– Это я, Том, масса Эндрю. Хозяин и дядюшка Сэм ждут вас внизу. Велели разбудить, да. Я бы сам не осмелился, разрази меня гром!

– Надеюсь, они только меня ждут, – быстро одеваясь, пробурчал молодой человек. – Без моей… супруги.

– Только вас, сэр! Мадам может спокойно спать.

Андрей улыбнулся, присел на секунду на ложе, нежно погладив любимую по плечу:

– Я ухожу, милая.

– Куда?!

– По делам. А ты спи.

Поцеловав девушку, Громов быстро накинул кафтан и спустился в залу:

– Говорят, вы меня ждете, господа?

– Да! Пройдемтека во двор, месье. Мы вам коечто покажем.

Это «коечто» оказалось вполне обычным морским орудием малого калибра – фальконетом – стрелявшим исключительно картечью по живым целям, ну и по всяким малоразмерным судам, типа шлюпок. Обычно такие орудия устанавливались на поворотных тумбах, вот и у этого имелись цапфы…

– Неплохая штука, – присев в сарае на корточки – фальконет хранился именно там – Громов погладил ладонью длинный – метра три – ствол и одобрительно цокнул языком. – Только, увы, для вас бесполезная.

– Это почему же бесполезная? – хмыкнув, спросил дядюшка Сэм.

– По весу, друг мой, по весу, – Андрей с сожалением покачал головой. – Калибр – так вот, на глаз – четыре фунта, вес – фунтов сорок пять, почти двести кило – такую дуру на плече, при всем желании, не потаскаешь – без плеч останешься. Стационарное оружие, да. Но – мощное, что и говорить, куда там Сильный Кулак с его мушкетом!

– Сильный Кулак? – удивленно переспросил Антуан.

– А, не вникайте, это я так, о своем. Говорю – жаль, крепости у вас нет.

Трактирщик и дядюшка Сэм переглянулись:

– Да хотели когдато построить небольшой форт, но не стали – к чему? С индейцами мы мирно живем, а против регулярных войск никакой форт не поможет – народу у нас немного.

– Понятно, – молодой человек усмехнулся. – Потому и фальконет у вас заржавел.

– А что, если его на шлюпку поставить? – неожиданно предложил француз. – Та, на которой вы приплыли – думаю, как раз подойдет.

– Не подойдет, – Андрей категорически мотнул головой. – Отдача замучает.

– Чточто?

– Потонет, говорю, от отдачи, либо развалится.

– Жааль… – дядюшка Сэм сдвинул на затылок шляпу и вдруг, хитро прищурившись, спросил: – А что бы вы, сэр, посоветовали нам с ним делать? Как бы приспособить к борьбе против чужих кораблей?

– Кораблей? – удивился Громов. – Так ведь тут у вас болота одни.

– Это со стороны реки – болота, – быстро поясняя, Антуан показал рукою. – А вон за той рощицей – море. Чувствуете – ветер?

– Ну да, ну да… Так там ваш фальконет и установите!

Трактирщик и старик вновь переглянулись.

– Место там слишком уж открытое, – заметил француз. – А хотелось бы, чтоб выстрел оказался внезапным. Второго может не быть… или можем не успеть.

– Поняаатно…

Молодой человек, конечно, давно уже догадался, чем промышляли эти двое (наверняка и не только эти двое, а куда больше людей) – пиратство, что же ещето? Судя по всему, своегото корабля у них нет, вот и задумали заманить ближе к берегу какоенибудь торговое судно и…

– Чтобы знали, этот поселок доживает последние дни, – неожиданно промолвил дядюшка Сэм. – Дада! Что вы так смотрите? Через неделюдругую здесь будут войска полковника Роджерса.

– Чтоо? – Громов и в самом деле был удивлен.

Да что же такое делаетсято? Буквально только что едва унесли ноги, и вот опять…

– Я думаю, вы тоже его не жалуете, – тихо произнес Антуан. – Как и он не жалует беглых.

– С чего вы взяли, что мы беглые?!