Он едва успел положить трубку, как телефон опять зазвонил. На этот раз Линн Симпсон. Ее, казалось, потрясло, что Сьюзен Оуэн могли убить, а не она сама покончила с собой. Как будто это что-то меняло!

И ей Беркли поклялся всеми святыми, что ему ничего неизвестно, и пообещал позвонить, когда что-нибудь узнает.

Где два, там и три!

Не успел он раскрыть «Таймс», чтобы ознакомиться с новостями дня, как телефон зазвонил в третий раз. Ну, сейчас с просьбой дать ей разъяснения к нему обратится Дороти Джиффорд. Ан нет! С другого конца провода звучал незнакомый мужской голос:

— Мистер Беркли?

— Да.

— Мне необходимо вас повидать. Это касается Сьюзен Оуэн, — глухим голосом заявил неизвестный. — Это очень важно.

— Всю первую половину дня я буду у себя, — сказал Беркли, — приезжайте.

— Это невозможно, — ответил тот. — Нужно, чтобы вы приехали…

Беркли нахмурился.

— Вы можете объяснить, чего конкретно вы хотите?

— Не по телефону, — неуверенно произнес незнакомец. — Он помолчал. — Я не хочу, чтобы вы сообщили в полицию и чтобы они поджидали меня в вашей конторе…

— Если вы мне не доверяете, я не стану настаивать, — отозвался Беркли. — Могу дать вам адрес другого агентства…

— Не в этом дело, — поспешил заявить неизвестный. — Вы поймете, когда я вам все расскажу.

Беркли это стало надоедать.

— Колитесь, — сухо сказал он, — или отваливайте. Ну, или вы говорите, или я кладу трубку.

— Прошу вас, — прошептал незнакомец, — вы должны мне помочь… — В его голосе слышалась растерянность. Беркли молчал. Прошла долгая секунда. — Я могу засвидетельствовать, что Сьюзен Оуэн действительно покончила с собой… Но полиция меня арестует, если я это сделаю.

Беркли почувствовал интерес.

— Я буду ждать вас у центрального входа в Морской госпиталь, — произнес его собеседник. — Какая у вас машина?

Беркли понял, что нужно решать.

— Прошлогодний «форд» зеленого цвета, — ответил он.

— Жду вас в течение часа, — заключил незнакомец. — После чего, если вы не придете, я буду считать, что вас это не интересует…

Морской госпиталь находился в начале Парк Бульвара, главной артерии, пересекающей с севера на юг пятьсот гектаров парка Бальбоа в самом центре города. Съехав по развязке с автострады Хеликс, Беркли медленно подъезжал к бульвару. Строения госпиталя находились справа, отделенные от дороги широкими лужайками, засаженными деревьями.

Несмотря на то, что было еще рано, стояла невыносимая жара. Безжалостное солнце сверкало в бело-голубом небе. Но все равно на улицах было много народу. Туристы, приехавшие взглянуть на солнечный Сан-Диего, были полностью вознаграждены погодой.

Беркли все-таки поехал на встречу, назначенную таинственным незнакомцем. Вообще-то он должен был предупредить лейтенанта Даггетта, но он этого не сделал по двум причинам. Во-первых, ему было любопытно узнать, что хотел сообщить неизвестный. Если бы на место встречи нагрянула полиция, тот мог бы вообще не появиться. Во-вторых, он еще не забыл бурное вторжение лейтенанта в свой кабинет. А кроме того, возможно, это была плохая шутка, хотя Беркли так не считал. Он умел отличать настоящее волнение от хорошо разыгранного. И он чувствовал, что звонивший был взволнован по-настоящему.

Невзирая на запрет, вдоль тротуара и у входа в госпиталь выстроились машины. Метрах в тридцати впереди было свободное место, и Беркли, оглядевшись, нет ли рядом другого зеленого «форда» той же модели, припарковался там.

Прохожих было довольно много: туристы в ярких одеждах, моряки, входившие и выходившие из госпиталя. Подъехала флотская машина «скорой помощи» и дала короткий гудок, чтобы расчистить проезд. Закурив, Беркли стал наблюдать за улицей через лобовое стекло и зеркало заднего обзора. Прошло несколько минут. В «форде» не было вентилятора, и он начал задыхаться. Он протянул руку, чтобы открыть дверцу и выйти, но тут с противоположной стороны подошел молодой человек и просунул голову в окно.

— Мистер Беркли?

— Да, это я.

Подошедшему было на вид лет двадцать — двадцать пять. Он был одет в полотняные брюки, клетчатую рубашку и спортивную куртку. Лицо, как и у десятков тысяч его сверстников по всей Америке, без особых примет. Только выражение испуга и недоверия искажало его черты. Он лихорадочно огляделся, прежде чем открыть дверцу и упасть на переднее сиденье.

— Включайте мотор и поехали, — приказал он, забившись в угол машины.

Быстрым движением он засунул руку под куртку, вытащил оттуда маленький автоматический пистолет двадцать второго калибра и наставил его на Беркли.

— Я не хочу вам ничего плохого, — уточнил он. — Это простая предосторожность.

Беркли оглядел сначала молодого человека, потом его пистолет — обычная игрушка, которую можно купить в свободной продаже. Но заряжен он был настоящими пулями!

— Ну и что вы этим хотите доказать? — спросил он, указывая кивком на пистолет. — Что вы сильнее меня?

Тем не менее он держал руки на руле. Его пассажир был очень взволнован и по-прежнему держал его под прицелом. Если он испугается, выстрелит не раздумывая.

— Я хочу быть уверенным, что вы не захотите помешать мне уйти, — сказал он, бросив взгляд на заднее стекло. — Теперь поезжайте.

Беркли предпочел послушаться без рассуждений. Ветер освежил бы воздух в салоне и, кроме того, он не хотел, чтобы кто-то из прохожих заметил пистолет. Его пассажир мог совсем потерять голову.

Не делая резких движений, он завел мотор и вывел «форд» со стоянки. Пока он набирал скорость, незнакомец несколько раз посмотрел через заднее стекло машины, не преследует ли их другой автомобиль. Он немного расслабился.

— Поверните здесь, — он указал на одну из аллей, которая упиралась в зоосад.

Беркли выполнил и это требование.

— Может, теперь вы все-таки расскажете вашу историю? — предложил он.

Молодой человек в последний раз посмотрел через заднее стекло и упер ствол пистолета в бедро, не убирая пальца со спускового крючка.

— Меня зовут Генри Байнтер, — заявил он, переключив свое внимание на Беркли. Он замялся. — Это я закрыл газовый кран в квартире Сьюзен Оуэн.

Беркли ожидал чего-то в этом духе. Он продолжал невозмутимо вести машину. Ему совершенно не хотелось попадать в аварию. Генри Байнтера, казалось, такое отсутствие реакции разочаровало.

— Вам это не интересно? — спросил он.

Беркли пожал плечами.

— Ну разумеется, кто-то должен был сделать это, — заметил он. — Вы утверждаете, что это вы, что я и констатирую.

Байнтер помрачнел, открыл рот, но ничего не сказал.

— Вам бы следовало начать сначала, — сказал Беркли. — Мы бы сумели лучше разобраться.

Молодой человек заколебался.

— Сьюзен Оуэн была моей… подругой, — выдавил он, наконец, из себя признание. — Я надеялся, что она выйдет за меня замуж…

Беркли мысленно вздохнул. Вечная история — молодой воздыхатель и набитый долларами старый любовник.

— Вы знали о Джиффорде? — спросил он.

Байнтер беспомощно развел руками.

— Нет, но я подозревал, — ответил он. — Она тратила гораздо больше, чем зарабатывала, а я знал, что семья ей денег не посылает… — Он снова заколебался. — Бывали дни, когда она отказывалась меня видеть или запрещала мне приходить к ней. Несмотря ни на что, я любил ее и надеялся, что она изменится, — добавил молодой человек глухим голосом. — Я хотел сохранить свои иллюзии.

Беркли совершенно не интересовали его любовные огорчения.

— Объясните мне, что произошло, — перебил он его. — Когда вы попали в квартиру Сьюзен Оуэн?

Байнтеру потребовалось довольно много времени, чтобы ответить.

— Во второй половине дня в воскресенье Сьюзен сказала, чтобы я не приходил к ней в уик-энд. Значит, она была не одна. Я хотел в этом убедиться и объясниться.

Беркли подумал, что это было не слишком разумно. Молодая женщина просто выгнала бы воздыхателя раз и навсегда.