— Тогда не отдавайте его.

— Привет, Солли!

На нем была зеленая рубашка, открытая у ворота, темно-синие штаны и кепочка с козырьком, в которой он ходил под парусом. Шеп показал его в кресле капитана на яхте.

«Привет, Ким. Рад тебя видеть».

По лицу Ким потекли слезы. Она знала, все время знала, что не надо было бы этого делать. Но психоаналитики в один голос твердили, что это лучшая терапия после неожиданной потери. Если ею не злоупотреблять.

— Ненавижу тебя за то, что ты сделал!

«Не было смысла погибать нам обоим. — Он улыбнулся, и Шеп показал улыбку именно такую, как надо. — Как ты?»

— Лучше.

Она глядела на него, мечтая, чтобы силой воли можно было его вернуть. Схватить это изображение, держать, не выпускать никогда. Почему-то казалось, что это будет просто. Протянуть руку и выдернуть его в мир.

«Как среагировали на новости, что ты привезла? Почетный караул был?»

— Решили не разглашать. Я говорила с Вудбриджем. Он беспокоится, как бы туда не полетели другие.

«Неудивительно».

— Если бы я могла поступить по-своему, я бы выяснила, где живут эти гады, и послала бы против них флот.

«Не очень похоже на миролюбивую Ким Брэндивайн, которую я знал».

— А я не миролюбива. Они убили Эмили. Убили тебя. — Он кивал, соглашаясь. — Солли, они лишили меня всего, что мне дорого!

«Не всего. Это преувеличение».

— Как ты можешь такое говорить?

«Потому что тебя ждет долгое будущее. Жаль, что меня при тебе не будет, чтобы разделить его с тобой. Но мы рискнули, и вышло не совсем так, как я рассчитывал. — Солли сдвинул кепочку набекрень. — А что тебе ответил Вудбридж?»

— Согласился, что они очень опасны и что контакта следует избегать.

«Да, они опасны, но, Ким, послушай…»

— Да?

«Вудбридж меня нервирует. Он слишком правильный».

Да нет, нормальный.

«Ты ему не говорила про Архивы?»

— Нет.

«Хорошо. И не говори. — Он посмотрел на нее долгим взглядом. — Что дальше?»

— Хочу уладить дела с Беном Трипли.

«Поедешь туда сама?»

— Завтра.

«О'кей».

— Не одобряешь?

«Дурак он набитый. Ты ему ничего не должна».

— Все-таки…

«О'кей. Только ты с этими людьми поосторожнее. Не доверяй никому из них».

— Солли, Бен вполне нормальный человек. Малость заведенный. Как бы там ни было, а я чувствую свою вину. Все считают, что Эмили убили Кейн и его отец.

«Может, так и было. Кто еще был на корабле?»

— Я все равно не верю.

«Тогда ты знаешь, что тебе надо сделать?»

— Конечно. Найти бортжурналы «Охотника».

«Доблестный» стоял на полке, полированный и блестящий. Ким про себя ехидно улыбнулась, вспомнив, что Трипли не догадывается о сущности сверкающей безделушки. Нехорошее, конечно, чувство — ехидство, но никуда его не денешь.

— Я не была уверена, что вы согласитесь меня видеть. — Они были в офисе наедине.

Трипли скрыл эмоции за отстраненным тоном:

— А почему нет, Ким? — Он не встал из-за стола и не предложил ей сесть.

— Я не хотела, чтобы так вышло, как получилось, — сказала она.

— Я это знаю. — Он откинулся на спинку кресла. — Но все мы знаем цену благим намерениям. Вы уничтожили репутацию моего отца. — Бен не повышал голоса. — Он не убивал этих людей. Он никогда никому не причинил вреда.

— Я тоже так считаю. Я думаю, во время полета случилось что-то непредвиденное. Из-за чего и произошла трагедия. — Ким опустилась в кресло. Вся отрепетированная речь рассыпалась. — Это не моя вина.

— В той или иной степени — да. Но сейчас делу ничем не поможешь. Я знаю, что вы действовали не из мстительности. Лучше бы вы с самого начала меня послушали, когда я пытался вас предупредить. Но… — он пожал плечами, — сейчас уже немножко поздно.

— Бен, я никак не могла отказаться от этих поисков. Вопрос был в том, чтобы узнать правду.

— И вы узнали правду, Ким?

Ее глаза посмотрели на «Доблестный».

— Часть правды.

— Часть. — Тут загудел интерком на столе, Трипли взял трубку, послушал, сказал в нее, что займется этим позже, и вернулся к разговору. — И какую же правду вы узнали.

Действительно, какую! Что «Доблестный» — копия той штуки, которую экспедиция Трипли обнаружила по ту сторону от Сент-Джонса? Что «Охотник» подвергся вторжению внеземных существ? Как это объяснить? Она глядела на «Доблестный» как на священную реликвию.

— Скажите, откуда у вас эта модель?

Он бросил на Ким озадаченный взгляд:

— А при чем здесь она?

— Сделайте мне одолжение, Бен, расскажите.

Он пожал плечами:

— Я ее получил от бабушки.

Ким встала, подошла к модели, провела пальцами по панцирю:

— Можно?

— Конечно.

Она взяла кораблик и стала небрежно рассматривать.

— Я бы хотела такую штуку для моего племянника.

Он глянул на модель корабля:

— Могу сделать вам эскиз, если хотите.

— Была бы благодарна. Очень красивая вещь.

— Кажется, я уже говорил, что она принадлежала моему отцу?

Ким кивнула:

— Вам его передала бабушка.

Бен шевельнул желваками:

— Именно. Я так понимаю, это она вам сказала.

— И за это я тоже прошу прощения.

— Ничего страшного. У меня сегодня великодушное настроение. Скажите, а почему такой интерес к модели? Что в ней такого?

— Потерпите секунду, сейчас расскажу. — Ким поднесла модель к лампе, любуясь сверканием полированной поверхности. — Когда вы были мальчиком, вас не волновало, что у корабля нет ходовых труб? Главных двигателей? И вообще непонятно, как он перемещается?

— Ким, — спросил он в полном недоумении, — о чем мы вообще говорим?

Ким поставила перед ним корабль, села на стол и вытащила фотографию фрески Кейна. Бен взял ее, посмотрел, внимательно пригляделся к кораблю в руке Эмили. Еще раз поглядел на «Доблестного», нахмурился, включил настольную лампу.

— Откуда у вас это? — спросил он.

— Фреска на стене виллы Маркиса.

Бен глядел то на фотографию, то на модель.

— Это одно и то же?

— С виду — да.

— А каким чертом оно попало на картину Кейна?

Искренне удивленный, Трипли отложил фотографию, подложил ладони под модель и поднял ее, рассматривая, будто видит в первый раз. Он разглядывал антенны, тарелки датчиков, люки. Внизу на корпусе была длинная дверь, то ли в грузовой трюм, то ли в ангар посадочного модуля. Вот знакомая кольцевая антенна гиперсвязи. А вот бугорок, который для мальчика мог быть ракетной установкой.

Вдруг лицо Трипли потемнело. Он взвесил модель на руке и нахмурился.

— В чем дело? — спросила Ким.

— Не понимаю. — Он смотрел на модель, взвешивая ее на руке. — Он кажется легче, чем был. — Бен поставил корабль на стол и почесал в затылке, провел пальцами по кормовой секции. — Странно.

Ким заметила, что он прищурился.

— Здесь на корпусе должна быть царапина. А ее нет.

— Не поняла.

— Тут была царапина. Ее можно было заметить, только если присмотреться. — Он пригляделся. — И пушка не такая.

Ким впервые заметила короткий штырь, торчащий из носа «Доблестного».

— В каком смысле — не такая?

Он тронул ее пальцем:

— Дуло закругленное.

— И что?

— А должно быть на ощупь неровным. То, что там раньше было, отломалось.

— То есть вы хотите сказать, что модель починили? Или…

— Это не моя модель. Это копия.

— Вы уверены?

— Конечно, уверен! — Бен положил модель на стол, продолжая на нее смотреть. — Черт меня побери, если я понимаю, как это может быть. — Он поднял фотографию фрески Кейна, потом нажал кнопку интеркома. — Мэри, зайдите, пожалуйста, ко мне.

Мэри, темнокожая девушка из приемной, просунула голову в кабинет: