– Стив, пузырек был чистенький, как младенец!

Оба помолчали.

– Как ты думаешь, могла ли хозяйка стереть отпечатки? – спросил Гроссман.

– Когда муж помер, хозяйка была в Калифорнии.

Гроссман помолчал еще. Потом спросил:

– А подруги у хозяйки нет?

– Не знаю, – ответил Карелла.

– А стоило бы узнать – у нее самой, – заметил Гроссман.

Он остановился у двери квартиры 5-1 и прислушался.

Ни звука.

Он достал из кобуры под мышкой свой пистолет. Держа его в правой руке, он отступил назад, прицелился и пнул замок. Дверь отлетела, брызнули щепки. Он метнулся в квартиру, слегка пригнувшись, водя перед собой пистолетом. Из-под двери комнаты в конце коридора, слева, в прихожую сочился свет. Он принялся продвигаться к этой полоске света, когда дверь распахнулась и в прихожую выскочил Брэдфорд Дуглас.

Он стоял голый, с бейсбольной битой в руке. Он застыл темным силуэтом в освещенном прямоугольнике двери, не решаясь шагнуть в мрак коридора.

– Полиция! – сказал Клинг. – Оставайтесь на месте!

– Че?..

– Не двигаться!

– Какого черта?! Кто...

Клинг шагнул в полосу света, падающего из двери спальни. Дуглас тотчас же признал его, и страх, который он испытывал до сих пор – он думал, что в квартиру вломились грабители, – немедленно сменился негодованием. Когда он разглядел в руке Клинга пистолет, его снова охватил страх, но уже смешанный с негодованием. И негодование пересилило.

– Какого черта вы взломали мою дверь? Что все это значит?

– У меня ордер на обыск, – ответил Клинг. – Кто был с вами в спальне?

– Не ваше дело! – отрезал Дуглас. Он по-прежнему держал в руке биту. – Что еще за ордер? Какого черта?

– Вот он, – сказал Клинг, сунув руку в карман. – Положите биту.

Дуглас, не поворачиваясь, зашвырнул биту обратно в спальню. Клинг подождал, пока он прочтет ордер. Спальня выходила на Хоппер-стрит, и пожарных лестниц на этой стене не было. Торопиться некуда – разве что Огаста решит выпрыгнуть в окно с шестого этажа. Он заглянул в спальню через плечо Дугласа. С того места, где он стоял, кровати видно не было – только туалетный столик, кресло и торшер.

– Покушение на убийство? – удивился Дуглас, читая ордер. – Какое еще покушение? – Он стал читать дальше. – Нет у меня такого пистолета, как здесь написано! У меня вообще нет оружия. Какой идиот вам сказал, что я...

– У меня мало времени! – сказал Клинг, протянув левую руку. – Ордер дает мне право обыскать вас и вашу квартиру. Он подписан...

– Нет, минуточку! – оборвал его Дуглас и продолжал читать. – Кто вам сообщил такие сведения? Кто вам сказал, что у меня есть пистолет?

– Мистер Дуглас, это неважно. Вы прочли?

– Нет, я все-таки не понимаю...

– Верните документ! И позвольте осмотреть квартиру.

– Я не один, – сказал Дуглас.

– А с кем?

– Этот ордер не дает вам права...

– Об этом мы побеседуем позже.

– Нет, не позже, а сейчас! – сказал Дуглас.

– Слушай, ты, кобель! – сказал Клинг, ткнув пистолетом ему чуть ли не в лицо. – Я хочу обыскать спальню, понял?

– Спокойно, мужик! – сказал Дуглас, отступая назад. – Чего ты бесишься?

– Да, я бешусь! – отрезал Клинг. – Я действительно взбешен! Прочь с дороги!

Он отодвинул Дугласа в сторону и вошел в спальню. Кровать стояла у стены в дальнем конце комнаты. Простыни были отброшены. На кровати никого не было.

– Где она? – спросил Клинг.

– Может быть, в ванной, – ответил Дуглас.

– Где это?

– Я думал, вы пистолет ищете!

– Где?! – прошипел Клинг.

– Вон та дверь, – показал Дуглас.

Клинг пересек комнату. Подергал ручку. Дверь была заперта.

– Откройте! – приказал он.

Из-за двери послышался женский плач.

– Откройте, или я вышибу дверь!

Плач продолжался. Клинг услышал мягкий щелчок задвижки. Он затаил дыхание. Дверь открылась.

Это была не Огаста.

Маленькая темноволосая девушка с мокрыми карими глазами, кутавшаяся в банное полотенце, чтобы скрыть свою наготу.

– Фелиция, у него ордер, – сказал сзади Дуглас.

Девушка продолжала плакать.

– Кто-нибудь еще здесь есть? – спросил Клинг.

Он внезапно почувствовал себя последней жопой.

– Никого, – ответил Дуглас.

– Я хочу проверить другие комнаты.

– Пожалуйста!

Он обошел всю квартиру, включая свет. Проверил каждую комнату, заглянул во все шкафы. В квартире действительно больше никого не было. Когда он вернулся в спальню, Дуглас и девушка уже успели одеться. Девушка сидела на краю постели и по-прежнему плакала. Дуглас стоял рядом, утешал.

– Когда я был здесь во вторник вечером, вы сказали, что накануне у вас был гость, – сказал Клинг. – Кто именно?

– В вашем ордере ничего не говорится...

– Мистер Дуглас, – перебил его Клинг, – идите вы в задницу с этим ордером! Я хочу знать одно: кто был в этой квартире в понедельник, с половины первого до без четверти два?

– Я... мне неудобно об этом говорить.

– А если я отдам вас под суд, вам будет удобно? Кто это был?

– Мой друг.

– Мужчина или женщина?

– Мужчина.

– И что он тут делал?

– Я сказал ему, что он может воспользоваться моей квартирой.

– Для чего?

– Он... он встречается с девушкой...

– Какой?

– Я не знаю, как ее зовут.

– Вы с ней встречались?

– Нет.

– Значит, вы даже не знаете, как она выглядит?

– Ларри говорит, что она классная.

– Ларри?

– Ну да, мой друг.

– Полное имя? – тотчас же спросил Клинг.

– Ларри Паттерсон.

Клинг кивнул.

– Вся проблема в том, что он женат, – продолжал Дуглас. – Ему негде с ней встречаться. Ну, я и предоставил ему свою квартиру. Я на него часто работаю. Он продюсер в...

– В «Челси-ТВ», – закончил Клинг. – Благодарю вас, мистер Дуглас. Простите за вторжение.

Он посмотрел на плачущую девушку.

– Простите, мисс, – пробормотал он и поспешно ушел.

Он не стал звонить ей, чтобы предупредить о своем приходе. Он звонил Гроссману, лежа в постели. Повесив трубку, он быстро оделся и ушел, стараясь не разбудить спавшую рядом Тедди. Теперь, проходя мимо улыбающейся статуи генерала Ричарда Джозефа Кондона, он прикидывал, нельзя ли найти разумного объяснения тому, что пузырек был вытерт начисто – и решил, что нельзя.

Он представился швейцару, дежурившему в вестибюле дома Сьюзен Ньюмен на Шарлотт-Террас, и попросил не сообщать хозяевам о его приходе. Швейцар возмутился и принялся цитировать правила. Карелла ответил, что ему очень не хотелось бы привлекать его, швейцара, за препятствование проведению следствия, раздел 205.55 Уголовного кодекса, и начал цитировать:

«Гражданин оказывает содействие преступнику, если пытается предотвратить, помешать или затянуть обнаружение...»

– Содействие преступнику? – переспросил швейцар. – Ничего себе!

– Короче, не вздумайте им звонить, – сказал Карелла, направляясь к лифту.

Он вышел на четвертом этаже и поспешно подошел к двери квартиры 3-Е. Прислушался, потом позвонил.

– Кто там? – спросил женский голос.

Энн Ньюмен.

– Полиция, – сказал он. – Детектив Карелла.

– О-о! – Одно-единственное слово, потом молчание. Карелла ждал. – Минутку, – сказала она наконец.

Когда она открыла дверь, на ней был длинный голубой халат поверх розовой ночной рубашки, видневшейся в треугольном вырезе. Она была босиком.

– Простите, что беспокою вас так поздно, но...

– Да нет, все в порядке, – сказала она. – Входите.

Он следом за ней прошел в маленькую прихожую к подождал, пока она запрет дверь. По дороге в гостиную он спросил:

– Ваша свекровь дома?

– Спит, – ответила Энн. – Мистер Карелла, сейчас ведь уже почти одиннадцать, я и сама собиралась спать.

– Да, конечно, миссис Ньюмен. Я очень извиняюсь, но мы торопимся закрыть дело, и я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.