Угрозы и оскорбления участились с конца 1978 года. Тактика менялась: Амброзоли то сулили крупные денежные суммы, то недвусмысленно угрожали расправой. Причем было совершенно понятно, по чьему заданию или поручению действовали звонившие. «Почему бы вам не съездить в Штаты и не повидаться с Синдоной? По-дружески», — говорил один из них с сильным американским акцентом. Амброзоли отказался от приглашения и начал записывать телефонные звонки. О звонках он рассказывал друзьям и коллегам. В конце концов он воспроизвел запись адвокату Синдоны. Через несколько дней раздался очередной звонок: «Ты что, гнусный ублюдок, думаешь, самый умный, раз звонки пишешь?» Впоследствии адвокат Синдоны признал, что, прослушав запись Амброзоли, сразу же позвонил Синдоне в Нью-Йорк.

10 апреля 1979 года у Синдоны состоялась встреча с одним человеком, которого он считал своим врагом, — с Энрико Кучча, исполнительным директором государственного «Медиобанка». Синдона не ошибался. В 1982 году Кучча пытался помешать захвату Синдоной контроля над «Бастоджи». Раньше многих он пришел к выводу, что Синдона — мошенник с манией величия впридачу. На апрельской встрече Кучча получил лишние подтверждения умозаключению, к которому он пришел почти восемь лет назад. К встрече его вынудила череда телефонных звонков — ему тоже звонили незнакомцы, говорившие по-итальянски с отчетливым американским акцентом. Как и в случае с Амброзоли, ему угрожали и советовали встретиться с Синдоной, но если Амброзоли предпочел остаться в Милане и продолжил свою работу, Кучча решил ответить на предложение.

Синдона выдвинул несколько требований. Во-первых, Кучча должен добиться аннулирования выданного в Италии ордера на арест Синдоны — тот факт, что в 1976 году его заочно приговорили к трем с половиной годам тюремного заключения, Синдона отмел как сущую мелочь. Во-вторых, Кучча должен изыскать 257 миллиардов лир и выкупить «Банко привата». Вдобавок он также потребовал еще денег — лично для Синдоны и его семьи. Помимо того, что собеседник в качестве жеста доброй воли позволит синьору Кучча жить, было неясно, что Синдона предлагает еще взамен.

Во время этого весьма необычного разговора Синдона, возможно, стремясь показать, что он действительно опасен, упомянул имя Джорджо Амброзоли. «От этого чертова ликвидатора моего банка мне одни неприятности. Он просто напрашивается, чтобы его самого ликвидировали. Надо сделать так, чтобы он исчез, и исчез бесследно». Типичный ход мыслей типичного мафиози. Аль Пачино и хорошо пошитые костюмы, милые детки и слепо любящие отцы — это все фантастический мир мафии. В реальности — это люди типа Микеле Синдоны.

Все эти угрозы прозвучали, когда не прошло и месяца после того, как Синдоне предъявили обвинение из 99 пунктов. Но Синдона не умел мыслить по-иному: когда-то он решил, что проблему судебного процесса об экстрадиции можно закрыть, если убить помощника федерального прокурора Джона Кенни. То же самое и с Амброзоли — если заставить его замолчать, то и уголовные обвинения, скорее всего, развеются, как утренний туман. Если ум работает, подчиняясь такой извращенной логике, то в нем запросто мог родиться план убийства римского папы.

Встреча не произвела на Кучча должного впечатления. В октябре 1979 года у входной двери его квартиры в Милане взорвалась бомба. К счастью, никто не был ранен. Джорджо Амброзоли повезло куда меньше.

Всем сторонам, так или иначе заинтересованным в исходе предстоящего судебного процесса по делу Синдоны, было совершенно очевидно: решающее значение будут иметь улики и материалы, собранные Джорджо Амброзоли. 9 июня 1979 года судья Томас Гриеза, назначенный вести судебное разбирательство, распорядился, чтобы у Амброзоли в Милане были взяты показания под присягой.

К этому дню человек, которому пообещали 100 000 долларов за жизнь Джорджо Амброзоли, уже сутки жил в миланской гостинице «Сплендид», где он поселился под именем Роберта Мак-Говерна. Также он был известен как «Билли-истребитель», но по-настоящему его звали Уильям Арико. В первоклассной гостинице, находившейся менее чем в 50 метрах от миланского центрального вокзала, Арико обедал с пятью мужчинами, которым поручено было помогать ему в выполнении «заказа». Основными помощниками Арико были его сын Чарльз Арико и Рокки Мессина. Вооружены они были оснащенным глушителем автоматом М11 и пятью револьверами Р28. Арико взял напрокат автомобиль «фиат» и начал слежку за Амброзоли.

Кстати, первоначально требование о том, чтобы Амброзоли дал подробные и полные показания под присягой, выдвинули адвокаты Синдоны. Они надеялись продемонстрировать абсурдность обвинений, выдвинутых против их клиента в Нью-Йорке. Жестокое для них отрезвление наступило утром 9 июля. Итог четырехлетней работы — свыше 100 000 страниц скрупулезно собранных, проанализированных и педантично подготовленных документальных свидетельств плюс проницательный ум блестяще одаренного юриста — и перед группой американских адвокатов, двумя специальными судебными чиновниками, представлявшими нью-йоркского судью Гриезу, и итальянского судью Джованни Галати, начала понемногу открываться истинная картина.

Когда в судебном заседании в конце первого дня был объявлен перерыв, то выходивших из здания суда адвокатов Синдоны можно было легко узнать по крайне встревоженным лицам.

Не подозревая, что за ним ведет слежку Арико, Амброзоли отправился на другую встречу, на сей раз с заместителем начальника полиции города Палермо и одновременно главой городского отделения СИД Борисом Джулиано. Беседовали они о том же, о чем целый день давал показания Амброзоли, — о Микеле Синдоне. В мае 1978 года в Палермо был убит головорез Джузеппе Ди Кристина, работавший на мафиозные семейства Гамбино, Инцерилло и Спатола. При трупе были обнаружены чеки и другие документы, указывающие на то, что Синдона переправлял полученные от торговли героином барыши через Ватиканский банк в свой банк «Аминкор» в Швейцарии. Сопоставив материалы своих независимых расследований, Джулиано и Амброзоли пришли к выводу, что им нужно встретиться еще раз, чтобы подробнее обсудить имеющиеся у них факты. Встречу они собирались провести после того, как Амброзоли закончит давать показания американским юристам.

В этот день, позднее, Амброзоли снова пришлось вернуться к «делу Синдоны» — у него состоялся долгий телефонный разговор с подполковником Антонио Вариско, главой службы безопасности в Риме. На этот раз речь шла о деятельности ложи «П-2», расследованием которой занимался Вариско.

Амброзоли продолжил давать показания 10 июля и выложил первую из своих многочисленных «бомб». Подробно рассказывая, как «Банка каттолика дель Венето» попал в руки Кальви и как провернули сделку с «Пачетти» Кальви и Синдона, Амброзоли заявил, что Синдона заплатил «в качестве комиссионного вознаграждения 6,5 миллионов долларов миланскому банкиру и американскому епископу».

На следующий день, 11 июля, Амброзоли закончил давать показания. По договоренности с юристами он должен был вернуться завтра и подписать окончательный текст, а через неделю предстать перед американскими прокурорами и адвокатами Синдоны для перекрестного допроса.

Незадолго до полуночи того же дня Амброзоли подъехал к своему дому. Увидев мужа из окна, жена помахала ему рукой. Они собирались поужинать. Но стоило Амброзоли сделать шаг к своей двери, как из темноты возникли Арико и два его подручных. В полумраке раздался вопрос:

— Вы Джорджо Амброзоли?

— Да.

Арико стрелял практически в упор, и четыре пули из револьвера пронзили грудь Амброзоли. Он умер мгновенно.

К 6:00 утра следующего дня Арико был уже в Швейцарии. Сто тысяч долларов были переведены со счета Синдоны в банке Кальви «Банка дель Готтардо» на счет 415 851-22–1, открытый на имя Роберта Мак-Говерна в женевском банке «Креди Сюисс».

Менее чем через 48 часов после гибели Джорджо Амброзоли, 13 июля 1979 года, подполковник Антонио Вариско ехал в белом «БМВ» по римской улице Лунготевере Арнальдо да Брешиа. Было 8:30 утра. С автомобилем офицера поравнялся белый «фиат-128», в боковом окне которого появилось дуло обреза. Прогремело четыре выстрела, и подполковник и его шофер были убиты. Через час ответственность за преступление взяли на себя «красные бригады».