— Правы, сэр Тоби, — ответил Гарри.

— И этот пост вы занимаете уже одиннадцать лет, хотя несколько университетов мира предлагали оставить ваш любимый Йоркшир и присоединиться к ним на весьма заманчивых условиях?

Тут уж не выдержал судья Фентон, который тоже всё это слышал не раз.

— Полагаю, сэр Тоби, вы уже установили тот факт, что ваш свидетель является непревзойдённым специалистом в своей области. Хотелось бы теперь перейти к нашему делу.

— С радостью, ваша честь, тем более после ваших великодушных слов. Нет необходимости и дальше возносить хвалу славному профессору.

Сэру Тоби хотелось сказать судье, что он и так закончил свои вступительные комментарии и можно было его не прерывать.

— Итак, с вашего позволения, ваша честь, теперь, когда квалификация этого свидетеля не вызывает сомнений, я перейду к нашему делу. — Он повернулся к профессору, и они обменялись понимающими взглядами.

— Мой учёный коллега, — продолжал сэр Тоби, — подробно изложил версию обвинения, которая, как нам стало ясно, строится на одной-единственной улике, а именно: «дымящемся» пистолете, который и не думал дымиться. — Гарри часто слышал это выражение из уст приятеля раньше и не сомневался, что ещё не раз услышит его в будущем.

— Я говорю о пистолете с отпечатками пальцев моего подзащитного, который обнаружили рядом с телом его несчастной жены миссис Валери Ричардс. По утверждению обвинения, подзащитный после убийства жены запаниковал и убежал из дома, бросив пистолет посреди комнаты. — Сэр Тоби резко повернулся к присяжным. — И на основании этой слабой улики — а я докажу, что она слабая, — вам, присяжным, предлагают признать человека виновным в убийстве и отправить его за решетку на всю оставшуюся жизнь!

Он сделал паузу, дав присяжным возможность проникнуться значимостью его слов.

— Итак, возвращаюсь к вам, профессор Бамфорд. Хочу задать вам, непревзойдённому специалисту в своей области — как определил ваш статус его честь, — несколько вопросов.

Гарри понял, что вступительная часть кончилась и пришло время оправдать свою репутацию.

— Позвольте, прежде всего, спросить вас, профессор, как вы считаете: может убийца застрелить жертву и оставить орудие убийства на месте преступления?

— Нет, сэр Тоби, это было бы весьма странно, — ответил Гарри. — Если преступник убивает жертву из пистолета, в девяти случаях из десяти оружие исчезает бесследно, потому что убийца старается уничтожить улики.

— Разумеется, — согласился сэр Тоби. — А в том единственном случае из десяти, когда пистолет удаётся обнаружить, часто ли бывает, что орудие убийства сплошь покрыто отпечатками пальцев?

— Практически никогда, — ответил Гарри. — Если только убийца не полный идиот или его не взяли с поличным.

— Подзащитный может быть кем угодно, — заявил сэр Тоби, — но он явно не идиот. Как и вы, он окончил классическую школу Лидса, и арестовали его не на месте преступления, а в доме друга на другом конце города.

Сэр Тоби благоразумно опустил тот факт, что подзащитного, как неоднократно подчёркивал в своей вступительной речи обвинитель, обнаружили в постели любовницы, которая оказалась его единственным алиби.

— А теперь, профессор, давайте займёмся собственно оружием. «Смит-Вессон» К4217 В.

— На самом деле, это К4127 В, — поправил приятеля Гарри.

— Снимаю шляпу перед вашими обширными познаниями, — произнёс сэр Тоби, довольный эффектом, который произвела на присяжных его маленькая ошибка. — Итак, вернёмся к пистолету. В лаборатории Министерства внутренних дел на нём обнаружили отпечатки жертвы?

— Совершенно верно, сэр Тоби.

— И, как эксперт, какие выводы вы можете сделать в связи с этим?

— Наиболее чёткие отпечатки миссис Ричардс обнаружены на спусковом крючке и рукоятке пистолета, из чего я могу предположить, что она была последней, кто держал в руках это оружие. Более того, судя по вещественным доказательствами, можно заключить, что она сама нажала на курок.

— Понятно, — сказал сэр Тоби. — Но, может быть, это убийца вложил пистолет в руку миссис Ричардс, чтобы сбить с толку полицию?

— Я бы согласился с этой версией, но полиция также обнаружила на спусковом крючке отпечатки мистера Ричардса.

— Кажется, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — произнёс сэр Тоби, прекрасно всё понимая.

— Я участвовал в расследовании множества дел и по своему опыту знаю, что убийца, прежде чем вложить орудие убийства в руку жертвы, почти всегда стирает собственные отпечатки пальцев.

— Теперь я вас понял. Но поправьте меня, если я ошибаюсь, — продолжал сэр Тоби. — Пистолет нашли не в руке жертвы, он лежал в двух с половиной метрах от её тела, куда, по утверждению обвинения, его бросил подзащитный, когда в панике бежал из дома. Поэтому позвольте вас спросить, профессор Бамфорд: если человек покончил с собой, приставив пистолет к виску и нажав на курок, где, по-вашему, должен находиться пистолет?

— Где-то между полутора и тремя метрами от тела, — ответил Гарри. — Это весьма распространённая ошибка — она часто встречается в плохих фильмах и сериалах. В кино после самоубийства жертвы пистолет остаётся у неё в руке. А на самом деле сила отдачи вырывает оружие из руки и отбрасывает его на пару метров от тела. За тридцать лет работы с делами о самоубийствах, совершённых с помощью пистолета, я ещё ни разу не сталкивался с ситуацией, когда оружие осталось бы в руке жертвы.

— Таким образом, вы, профессор, как эксперт считаете, что отпечатки пальцев миссис Ричардс и положение оружия свидетельствует скорее о самоубийстве, нежели об убийстве?

— Совершенно верно, сэр Тоби.

— И последний вопрос, профессор, — дёрнув за отвороты своей мантии, сказал королевский защитник. — Каков процент оправдательных приговоров на вашем счету? Как часто присяжные признавали подзащитного невиновным, когда вы выступали свидетелем со стороны защиты?

— Я никогда не был силён в математике, сэр Тоби, но двадцать одно дело из двадцати четырёх закончилось оправдательным приговором.

Сэр Тоби медленно повернулся к присяжным.

— Двадцать одно дело из двадцати четырёх, — провозгласил он, — закончилось оправданием подзащитных после того, как вас вызвали в качестве свидетеля-эксперта. Это восемьдесят пять процентов, ваша честь. Вопросов больше нет.

Тоби догнал Гарри на выходе из зала суда. Он хлопнул приятеля по плечу.

— Ты сегодня превзошёл сам себя, Гарри. Неудивительно, что обвинитель пошёл на попятную после твоих показаний. Ты был просто в ударе. Мне пора. Завтра в Бейли у меня начинается слушание по делу, так что увидимся в субботу в десять часов у первой лунки. Если, конечно, Валери тебя отпустит.

— Мы увидимся гораздо раньше, — пробормотал профессор, когда Тоби сел в такси.

Сэр Тоби просматривал свои записи в ожидании первого свидетеля. Слушание началось неудачно. Обвинение предъявило кучу улик против его клиента, а ему нечем было их опровергнуть. Он не возлагал особых надежд на перекрёстный допрос свидетелей, которые, конечно, подтвердят эти улики.

На этот раз председательствовал судья Фейрборо.

— Вызывайте своего первого свидетеля, — кивнул он обвинителю.

Мистер Десмонд Леннокс, королевский прокурор, медленно встал со своего места.

— Благодарю, ваша честь. Я вызываю профессора Бамфорда.

Сэр Тоби удивлённо поднял голову и увидел старого приятеля, который уверенно направлялся к свидетельскому месту. Лондонские присяжные насмешливо смотрели на человека из Лидса.

Сэр Тоби вынужден был признать, что мистер Леннокс неплохо преподнёс квалификацию своего свидетеля-эксперта — он ни разу не упомянул Лидс. Потом мистер Леннокс приступил к вопросам, и после ответов Гарри клиент сэра Тоби предстал перед присяжными этаким гибридом Джека Потрошителя и доктора Криппена.[1]

Наконец мистер Леннокс сказал:

— Вопросов больше нет, ваша честь, — и сел с самодовольным видом.