Полковник Федеральной Службы Безопасности, сидя за рабочим столом, решал — класть ли третий кубик сахара в стоящую перед ним чашку с чаем или нет? В углу кабинета бормотал телевизор. Размешав пахучую, бардового цвета жидкость, полковник взял пульт и прибавил громкость: «... пока говорить о точном количестве жертв еще рано: многие пострадавшие находятся в критическом состоянии и не исключено, что погибших будет намного больше. - молодой журналист, похоже, всерьез был этим обеспокоен. - И, как стало известно, буквально сегодня, президент провел экстренное совещание с главами силовых структур, на котором было предложено внести поправки в «Закон о полиции» с тем, чтобы увеличить полномочия правоохранительных органов. Как подчеркнул глава государства, «создание правовой базы является наиважнейшей задачей в борьбе с терроризмом». Напомним, что два дня назад на станции метро «Центральная» произошел взрыв, жертвами которого стали по меньшей мере четырнадцать человек. По версии следствия, теракт был совершен террористкой-смертницей, уроженкой Кавказа - Майрам Нагаевой, которая...» 

В дверь кабинета постучали. 

- Разрешите, товарищ полковник? 

- Заходи, Андрей Валентинович. -полковник отхлебнул чаю, снял китель и повесил его на спинку стула. - Во-первых, поздравляю тебя, Андрюха, с хорошо проделанной работой. А во-вторых, с внеочередным званием... ну? Чего встал как вкопанный? 

- Служу Ро... 

- Да ладно тебе херней страдать, садись вот, выпей... - полковник достал из нижнего ящика стола бутылку коньяка и граненый стакан. 

- Товарищ полковник, так не пью я... 

- Ну тогда я за тебя приму... - расхохотался полковник и, залпом выпив, поинтересовался. - Слушай, там говорят, твой племянник пострадал? 

- Так точно. 

- Ну и как? 

- Жить будет, товарищ полковник. Правда, ноги пришлось ампутировать. После операции сейчас, от наркоза еще не отошел... 

- Ну да, да... - полковник хлебнул чаю, - а сам-то чего такой кислый? 

- Да как объяснить, товарищ полковник... понимаете, у меня кот был... 

- Ну? 

- Так он все углы обоссал, ну я его и... это... со зла и выбросил из окна... 

- Ну и чего? 

- Так жалко... 

Теперь идет снег. Пушистый, падает прямо в открытый рот и тает. У него особенный вкус — детства. Счастливого, беззаботного детства. И свободы. В такие дни мне хорошо. 

С недавних пор мне снова разрешили писать. Даже прежние мои записи вернули. Правда, читать их мне неохота. Да и зачем? 

Сегодня приезжал дядя Андрей. Катал меня по аллее взад-вперед, взад-вперед. Рассказывал всякие забавные штуки. А еще, что врач, Станислав Валерьевич, говорит, что мне уже намного лучше. Может быть, даже и режим поменяют. Мне и правда лучше. И правда.