В таком случае, что ж он, черт побери, тут рассиживает?! Ноги в руки — и за ней!
Извиваясь, словно червяк, Фрэнк выполз из машины, открыл переднюю дверцу и вытащил ключ из замка зажигания. Нелишне подготовить и пути к отступлению. Он осторожно закрыл обе дверцы и запер их. Потом пробрался к изгороди и снова увидел спину удалявшейся по тропинке женщины. Нет, никаких сомнений, что это она — худая, нескладная фигура принадлежит Сьюзен Уотфорд. И чего он, черт возьми, тогда в ней нашел, чем соблазнился?
Фрэнк стремительным движением перебрался через забор и присел. Решил, что не стоит бежать за ней по открытой местности, лучше подождать, пока она не скроется в зарослях ивняка. Надо только все сделать так, чтоб она закричать не успела. Лишь оказавшись совсем рядом с ней, он тихим и язвительным голосом произнесет ее имя. Ух, как она испугается, прямо до смерти! Замрет, повернется и гляделки свои дурацкие распахнет. А уж если ее как следует напугать, она и звука из себя выдавить не сможет. И тогда он улыбнется и скажет: «Привет, Сьюзен!» Или: «Ты ведь наверняка меня помнишь, обаятельного соблазнителя с садистскими наклонностями, которого ты выдала мусорам?» Она отпрянет, вся задрожит. А потом закроет лицо руками, станет молить о пощаде, говорить, что на все согласна, лишь бы он оставил ее в покое… От предвкушения этой сладостной сцены ему захотелось женщину.
Наконец Мэрион скрылась в зарослях ивняка на берегу тихой речушки. Твердым шагом Фрэнк последовал за нею. Вокруг не было ни души, что, кстати, вполне естественно для этого времени дня. Последнее соображение как раз и заставило его на миг приостановиться. Какого дьявола она делает здесь в такую рань? А вдруг эта шлюха переночевала у какого-нибудь старого борова в поселке и теперь торопится домой, чтобы залечь в постель, пока тетка не проснулась?
Достигнув ивняковых зарослей, Фрэнк повел себя еще осторожнее. Наверняка Сьюзен стоит на берегу и любуется тихим течением. В этом смысле она полная идиотка. Запросто может, как зачарованная, замереть, услышав пение птицы или увидев задавленную насмерть кошку. Поэзию любит безумно и прочую духовную дребедень. Может, точно столп соляной, застыть, задумавшись перед полотном, на котором кто-то чего-то там намарал маслом сотню лет назад. В начале их знакомства она, видно, считала, будто он такой же болван, и все потому, что у него над постелью висела так называемая репродукция картины одного голландского мазилы, который совсем свихнулся и даже ухо себе умудрился отрезать.
Фрэнк оказался прав. Вот она стоит в десяти метрах от него, уставившись на сверкающую поверхность воды, по которой, изогнув свою длинную шею, плывет лебедь. Что ж, и вправду красивое зрелище. Впрочем, больше всего привлекала Фрэнка в этой картине Сьюзен. Надо же, эта дубина стоит себе спиной к нему, будто и в самом деле ожидает возмездия. Руки у него покрылись гусиной кожей. От низа живота по всему телу разлилась теплая волна. Он распрямил пальцы, приготовился.
Нет сомнения, месть должна свершиться именно здесь. Фрэнк медленно открыл рот, собираясь произнести имя жертвы. Вот, вот…
Все же фея судьбы не во всем была на стороне Фрэнка, ибо в следующее мгновение он услышал позади себя ужасающий звук, какой-то дикий хрип, отчего вмиг лишился всех своих сил, бросился на землю и, скорчившись, бессмысленным взглядом уставился на ползшего у него по ноге жука-навозника. Вот сейчас, сейчас эти хреновы мусора подбегут и захомутают его. Звук повторился, и лебедь в ответ зловеще закричал и забил крыльями. И тут слева от Фрэнка затряслась земля. И что-то громадное и белое пронеслось мимо. А потом еще черное, и тоже громадное. Оставаясь в скрюченной позе, Фрэнк поднял голову. Только теперь дошло до него, что случилось: две лошади, чего-то испугавшись, громко заржали и понеслись на луг. Он посмотрел в сторону речки. Заметила ли его Сьюзен? Если да, ему ее не догнать. Она сейчас вовсю несется на своих длинных, тонких, как шило, ногах и орет, точно сумасшедшая. А он не чувствовал в себе достаточно сил для погони.
На прежнем месте ее не было. Она пошла дальше вдоль берега. И по пути все время оглядывалась на лошадей, видно, испугалась их. Опять придется красться за нею, пока не представится новый удобный момент. Ну и козел же он! Надо же было действовать как раз, когда заржали лошади, он бы по-быстрому с ней управился, так что она и пикнуть бы не успела.
Местность была почти совсем открытая, и Фрэнку, чтобы не выдать себя, приходилось перебегать от куста к кусту. Выйдя к речной излучине, он увидел, что Сьюзен направляется к небольшой рощице. Там-то у него и окажется еще один шанс. На самом деле в этом месте даже удобнее совершить задуманное, уж больно оно укромное, да и от шоссе подальше. Фрэнк бросился на землю, скрываясь за ближайшими стволами. Мгновение пролежал без движения, а потом приподнял голову, чтобы осмотреться. И только теперь обнаружил заросшую каменную кладку, на которую Сьюзен проворно взобралась. Пробираясь вдоль этой стенки, он окажется почти рядом с жертвой, если, конечно, она никуда не свернет. И нечего медлить. Белки здесь водятся, что верно, то верно, зато нет ни лошадей, ни лебедей, ни легавых. Пригнувшись, он пробрался к низкой стене и пошел вдоль нее, держась метрах в пятнадцати от Сьюзен, пока не оказался у проема, через который проходила узкая полевая дорога. На стене в этом месте висел старый почтовый ящик, а над ним был укреплен почти напрочь прогнивший деревянный указатель — Рэттлбоун коттедж.
Увидев его, Фрэнк злорадно ухмыльнулся: ну и названьице — прямо в самый раз! Поневоле эту костлявую стерву вспомнишь. Рэттлбоун… Он поглядел в проем бывших ворот.
Черт бы их всех побрал совсем!
За деревьями оказался дом, в дверь которого Сьюзен как раз в этот миг прошмыгнула. Надо же было ему сразу догадаться: коли висит тут почтовый ящик, значит рядом жилье. Снова он опоздал, упустил момент. Теперь-то эта шлюха чувствует себя в полной безопасности, с кем бы она здесь ни жила. Запрет сейчас дверь, а если он попытается ее взломать, устроит дикий шум.
Раз уж висит тут почтовый ящик, значит, дорога не заброшена. Правда, она почти совсем заросла, и Фрэнку удалось обнаружить лишь следы от велосипеда. А что если все же она в доме одна? В таком случае ему всего-то и надо, что пробраться к двери, постучать и сказать сладким голосом, мол, Красная Шапочка пришла навестить хозяйку. Все пройдет без сучка, без задоринки, если в доме никого больше нет. Но чтобы в том убедиться на все сто, ему следует внимательно осмотреть все вокруг. Он поправил очки и запустил руку в свою густую, черную шевелюру. А может, лучше к дому с задней стороны подойти?
Фрэнк отправился дальше в обход каменной стенки. Пройдя приличное расстояние, он выпрямился и вспрыгнул наверх. Потом обошел дом по широкой дуге, все время держась за кустами и деревьями. Поселок, расположившийся на холме, открывался перед ним, словно на ладони, однако вид этот ничуть Фрэнка не заинтересовал. Главное, что его никто не увидит, ведь в непосредственной близости нет ни одного дома. Только Рэттлбоун коттедж.
С задней стороны подход оказался гораздо удобнее. Похоже, если он сумеет обойти открытые места, ему удастся незамеченным подобраться к самому дому, пусть даже кто-то будет наблюдать из окна. Извиваясь, словно угорь, Фрэнк пополз вперед, в волосах у него запуталась паутина, на коленях налипли ошметки мха. Наконец, запыхавшись, он достиг выложенной из камня стеньг.
Видно, фортуна снова повернулась к нему лицом. За углом, в торцевой стене окошко оказалось приоткрытым. Правда, оно находилось под самой крышей, зато на эту сторону выходило только оно одно, и к тому же прямо под ним, на земле валялась небольшая стремянка. Изнутри не доносилось ни звука. Решайся, Фрэнк! Он пощупал деревянную лестничку. Большой прочностью она не отличалась, но попытка — не пытка. Одним движением он поднял стремянку с земли и приставил к стене. Затем ногой опробовал на прочность нижнюю ступеньку. Если ему будет сопутствовать удача, он попадет через это окошко в спальню к Сьюзен. В таком случае он возьмет ее тепленькой в прямом смысле этого слова. И опять его охватило сладостное ощущение вожделения, смешанного с жаждой крови. Ступенька за ступенькой Фрэнк полез наверх.
