То, что ты видишь перед собой, — девчонка указала на себя, — не сама Велария, а всего лишь её образ являющийся Ключом к знаниям. Ключ — это своего рода хранитель, или, если выразиться грубо, кладовщик, обязанный следить за тем, чтобы из склада не пропало оставленное на хранение. Это понятно? — Я кивнула. А что тут может быть неясного? Слепок — своего рода программа на вроде архиватора, в которую можно запихать все, что душе угодно, а Ключ — панель управления. Все просто и ясно. Вот только возникает вопрос, — за каким таким, пардон, хреном эта программка обосновалась в моей голове? — Слепок может быть полным, то есть содержать все знания оригинала, в случае с Веларией, как с личностью занятой и довольно-таки небрежной по отношению к неинтересным ей заданиям, Слепок получился неполным. Но про это я уже говорила.

— То есть ты хранишь только часть её знаний, которые непонятно каким образом достались мне. Так?

— Не совсем. — Слепок, точнее Ключ, покрутила на пальце цепочку, обдумывая ответ. Пока её пальцы баловались с тонким серебряным шнурком, я успела рассмотреть, что в черном камне перстня вспыхнул и тут же погас странный рисунок весьма подозрительно похожий на герб или занятную руну. Во всяком случае, мне показалось, что среди переплетения слабо светящихся линий особенно четко вырисовывались языки пламени, пожирающие песочные часы…

… - Огонь жизни, побеждающий время. Теперь это твой герб, Велария. Но лишь до тех пор, пока ты нуждаешься в защите….

Темно-карие глаза удивительно серьезно изучали мое лицо, пока я переваривала это коротенькое видение. Пусть и маленькое, но зато, что называется, в тему. Теперь не надо спрашивать что обозначает этот рисунок.

— Это ведь ты насылаешь их? — Наконец спросила я. Девчонка, по-прежнему оставаясь серьезной и не отвлекаясь на презрение, кивнула. — Зачем?

— А разве тебе не нужны ответы и помощь? — Вопросом на вопрос ответила моя собеседница.

— Ответы? Тогда скажи, почему я здесь оказалась.

— Потому что голову беречь надо, а не биться ею об каменный пол. — Тьфу! Вот ведь зараза… прям как я. — Что поделать если память Веларии я могу продемонстрировать тебе только когда ты спишь или находишься в предсмертном состоянии. — Кажется, моя челюсть несколько отвисла. Это что же получается, пока мое сознание здесь прохлаждается, тело преспокойно может дуба нарезать? Я так не играю! — Успокойся, если дион и найдет твой хладный труп, то это будет не сегодня. — Хмыкнула эта поганка.

— А если серьезно, зачем я появилась в этом мире?

— Не имею ни малейшего понятия. Я ведь храню достаточно ограниченные сведения и постоянным наблюдателем за жизнью Веларии не являюсь.

— И не станешь. Твоя Велария утонула.

— Как? — Равнодушно поинтересовалась девчонка.

— Насмерть. Можно подумать, ты не знаешь, как люди тонут.

— Нда. Досадно. — Похоже смерть оригинала на копию никак не повлияла. Разве что только досаду вызвала. — Зато я теперь могу назвать причину твоего пребывания в данном мире.

— Ну?

— Ты должна сказать Магистру про участь Веларии. — Последовал простой ответ.

— Ага. Счазд. Мне больше делать нечего. — Вообще-то делать действительно нечего, но это же еще не повод, чтобы тащить память утопленницы в какие-нибудь дали.

— Как знаешь, тогда больше никаких видений и магии. — Пожала плечами копия Веларии. Выглядела она равнодушно, вот только пальцы сильнее сжали цепочку, выдавая волнение. Боится остаться в моей голове? Правильно, на её месте я бы тоже испугалась.

— Нет так нет. — Спокойно согласилась я. — Как отсюда уйти? — Стоять, возвышаясь над все еще раздумывающей девчонкой было забавно — она явно пыталась выбрать. — Долго мне тут еще мокнуть? — Недовольно осведомилась я, все видом демонстрируя, как мне надоело шарахаться в тумане. Девчонка тяжко вздохнула и, подперев подбородок ладонью, грустно посмотрела на меня снизу-вверх.

— Тебе что, сложно? Ты же все равно в Горду идешь.

— Сложно. Из принципа. — Злорадно ухмыльнулась я. Велария (все-таки Слепок и Ключ звучит по-дурацки) грустно вздохнула и, прикинув что-то, вяло поинтересовалась:

— Может, сделку заключим?

— Может и заключим. — Кивнула моя светлость. — Давай так: ты мне все умения Веларии, которые хранишь, а я, так и быть, скажу Магистру, что его ученица утонула. Идет?

— Нет. Откуда я знаю, что ты не используешь её способности во вред Магистру? — Жаль, сразу не получилось. Ну, ничего, времени еще навалом.

— Ты сама подумай что говоришь — как я, какая-то неумеха, могу навредить Магистру? Он же почти всемогущий! И вообще, тебе ведь нужно мое тело чтобы тебя это самое тело доставило куда надо? А теперь представь что будет, если вдруг на меня безобидную кто-нибудь нападет — я же умру, и Магистр никогда не узнает про смерть Веларии. Возможно такое? Возможно. Так что магия мне нужна для самообороны. Заметь, что на обращение с оружием я не претендую. Ну так как?

— Никак. — Упрямо поджала губы Велария. — У меня другое предложение — все остается как раньше, только теперь владение стихийной магией будет открываться для тебя в случаях опасности. Для самообороны. — Язвительно закончила она.

— Как знаешь. Меня такие условия не устраивают. Так что можешь убираться из моего сознания — ни к какому учителю Веларии я не пойду. Кстати, как его хоть зовут-то, учителя этого?

— Ювентаний. — Рассеяно буркнула погруженная в раздумья девчонка.

— Ну так что ты решила? Остаешься или проваливаешь? Судя по твоему расстроенному виду, свалить ты не можешь, потому что где еще найти настолько похожего на Веларию человека, чтобы чужое сознание не вытолкало тебя взашей? — Предположение, похоже, оказалось верным, потому что с чего бы тогда собеседницу так перекосило?

— Ладно. — Наконец-то решилась она. — Но в твое владение я отдам не все. Только стихийную магию и отвечу на вопросы. Все равно искусство боя отобрать уже не получиться. — Раздосадовано закончила девчонка, нервно накручивая цепочку на указательный палец.

— Вредная ты. — С притворной грустью протянула я.

— Ну уж какую создали, такая и есть. — Скривилась Велария. — Спрашивай давай.

— Во-первых: где моя магия, во-вторых: как ей пользоваться, В-третьих: почему только стихийная? А как же целительство?

— Ты получишь не магию, а возможность ею пользоваться, причем механизм тебе будет неизвестен. И не потому что я так хочу, а из-за того, что само преобразование силы в заклинание Велария просто не запоминала — для неё это было чисто автоматически. Про целительство я ничего не знаю, соответственно и отдать тебе его не смогу. Видимо это один из её поздних талантов.

— Хм, а сколько лет было Веларии, когда она тебя создала?

— Четырнадцать. Ей было скучно, поэтому в Слепок она вложила ничтожно мало. Даже не дала мне возможности сохранять другие знания кроме тех, которые заложила вначале. Если бы не её лень, я бы сейчас знала почему, когда и как Велария умерла! — Глядя на то, с каким недовольством поджимала губы девчонка, у меня складывалось впечатление, что Ключ очень сильно не одобряет безалаберность своего создателя. Впрочем, узнай я, что мой оригинал окочурился (тьфу, тьфу, тьфу), а я про это ни сном, ни духом — вообще всё и всех разнесла бы. — Еще вопросы?

— Разумеется. У тебя еще много воспоминаний про жизнь Веларии?

— Достаточно, что бы свести тебя с ума, вывалив все и сразу. Поверь, лучше будет, если за твоими видениями буду следить я. — Ладно, придется поверить, а то проверять что-то не тянет. И так голова это одного из моих больных мест, зачем состояние усугублять?

— Я еще увижу тебя?

— Нет. — Вздохнула девчонка, видно было, что она раздражена и еле сдерживается. — Если я отдам тебе значительную часть знаний, то надобность во мне отпадет. Во всяком случае, являться видимым образом и общаться иными способами кроме видения, я не смогу. Да и видения, скорее всего, в моем контроле нуждаться не будут. Но это, конечно, если ты не откажешься от возможности поджарить кому-нибудь задницу. — Я? Откажусь? Счазд! Прямо скажем: лишиться сомнительного удовольствия лицезреть вредное создание потерей не станет. Даже наоборот.