Те из воинов, кто ещё мог стоять, недоуменно переглядывались, а потом - один за другим, сначала неловко, робко, а потом все увереннее и быстрее, потянулись к выходу из пещеры, неся на плечах неходячих.

  - Пойдем со мной, брат! Чахотка излечима! - проговорил Роланд, и на его глазах показались слезы.

  Риккаред мрачно улыбнулся и на уголках его бледных губ опять показались сгустки розоватой пены. Он сделал еле заметный жест рукой и Роланд подошел поближе. Риккаред прислонился к его уху и еле слышно зашептал.

  - А ведь я все знаю, брат, все знаю... Ты предал меня и все наше дело... Ты...

  Роланд задрожал и хотел было отпрянуть в сторону, но руки Риккареда крепко схватили его за плечи и не выпускали.

  - Если бы ты не сдал нас тогда, не было бы крови, не было бы разрушения, я начал войну только из самозащиты...

  Роланд хотел что-то возразить, но Риккаред опять зашептал и зловонное дыхание из его уст заставило молодого короля сморщиться от отвращения.

  - Ты дал клятву тогда? Помнишь?.. Я знаю, помнишь... Камни мне все открыли, все... открыли... кхе-кхе-кхе... все...

  - Ч...то открыли? - непослушными губами прошептал Роланд.

  - Все твои старшие сыновья, наследующие престол, отныне будут рождаться слабоумными, неспособными к управлению Королевством, твоя мать уже умерла, но и ты скоро последуешь за нею! И все твои потомки будут иметь только по одному сыну, которые не переживут твоего возраста до тех пор, пока не завершиться Эпоха!

  Губы Роланда затряслись и он с силой вырвался из зловонных объятий умирающего брата и с ужасом глядел на его белое как саван мертвеца лицо.

  - А теперь уходи! Уходите все! Скажи своим госпожам, что они смогут войти сюда беспрепятственно через полчаса. Уходи!

  Но этих просьб уже и не требовалось. Молодой Король уже бежал по темным переходам вслед за оставшимися сторонниками Ренегата, а потом, выбежав на свежий воздух, в припадке, похожем на эпилептический, рухнул на руки уже стоявших у входа фей... Когда магический щит исчез и Триединая Премудрость с Её Верностью вошли в грот, при ярком свете магических светящихся шариков они увидели скорченное тело на полу, в луже крови, из-под левой лопатки которого торчал окровавленный конец клинка.

  - Бросился на меч... Как романтично! - усмехнулась Её Верность. - По крайней мере, ему хватило мужества хоть на такой поступок, в отличие от этой мерзкой сволочи, Азаила! У того кишка и на это оказалась тонка! - и пепельноволосая фея презрительно поджала алые губки, кончиком сандалии переворачивая тело лицом вверх.

  Триединая Премудрость многозначительно промолчала.

  - Велите похоронить карликам его здесь же, в этой пещере, пусть дух его вечно сидит в этой темнице! А имя его вычеркнуть из истории, пусть оно будет вечно предано забвению! Пусть помнят только одно, что старший сын Роланда I погиб на охоте в юности. И больше - ничего! Слышите? Ничего! Этот ренегат не достоин называться сыном Великого Короля! - резкий, командный голос Её Верности вывел из оцепенения свиту и одна из фей 'ЖАЛА' тут же полетела выполнять приказание. Три Премудрости же, молча скрестив три пары рук на груди, прошептали несколько молитв. Смрадный воздух пещеры наполнился розовым ароматом, а на бледном лице мертвеца показался румянец...

  - Пусть спит здесь спокойно. Создатель рассудит, как поступать с его душой, но Мы попросили Его быть милосердным... - сказала грустно Вторая из Трех и, развернувшись, все Три направились к выходу из пещеры.

  Скоро пещера была замурована карликами и каменный гроб с телом старшего сына Роланда Древнего навсегда остался во чреве той Горы, на которой когда-то оно принесло клятву верности.

  А Его Величество Король Роланд II Авалонский, пролежав несколько недель в глубокой коме, причины которой даже феи-целительницы не могли вскрыть, очнулся, совершенно не помня, что с ним произошло, с полубезумным-полудетским выражением в глазах. Всю оставшуюся жизнь он только и занимался тем, что играл в солдатики, смотрел красочные волшебные иллюзии, развлекался игрой на барабане и конными скачками, в то время как все бремя государственных дел ложилось на его сановников и королей вассальных королевств Содружества. Первый и последний его ребенок, хилый и молчаливый светловолосый мальчик, названный по традиции Роландом, увы, с самого детства мало чем отличался от отца. А когда королю исполнилось 50 - нежный возраст для людей, живших в Эру Порядка и Процветания по 100 и больше лет - он переел на ночь персиков с яблочным сидром и скоропостижно скончался. И все бесчисленные тысячи последующих 'роландов' либо не переходили, либо незначительно переходили этот роковой рубеж. Проклятие Черного Камня, таким образом, полностью сбылось...

  ...Зал Собраний Содружества в Замке Его Величества, короля Авалона, был заполнен битком. Такого рода собрания не созывались со времени коронации недавно умершего короля, Роланда 39 999-го, а это без малого пятьдесят с лишним лет назад...

  Зал Собраний Содружества располагался в самом сердце древнего королевского Замка. Когда-то это был Зал Собраний рыцарей Круглого Стола - об этом по-прежнему напоминал большой, шагов в двести в диаметре круглый стол посреди Залы. Однако уже во времена короля-основателя бывшие рыцари Круглого Стола стали королями окрестных земель благодаря своим славным подвигам (в благодарность за них люди избирали их своими королями), а те, в свою очередь, были друзьями, соратниками и вассалами короля Роланда, что и стало основанием для заключения Договора о Содружестве с неизменным председателем-президентом - королем Авалона...

  Совет Содружества раньше собирался для военных нужд, а потому собирался часто. Теперь, когда таких проблем перед ним не стояло, а все срочные вопросы можно было решить при помощи магических передатчиков, такое сборище стало просто формальным ритуалом, обычно совершавшимся по поводу воцарения нового короля Авалона...

  Зал Собраний, в общем-то, мало чем отличался от всех остальных зал Замка. Такие же стены, увешанные драгоценными гобеленами, такие же витражи на окнах - посвященные деяниям великого короля - такие же статуи великих королей и воинов древности, такой же давно не действующий гигантский камин, когда-то согревавший залу в холодные зимы... Отличительной чертой этой залы было только то, что посредине её стоял круглый каменный стол из полированного мрамора и сама зала была идеально круглой формы...

  Этим король Роланд хотел подчеркнуть равенство всех рыцарей, а затем и королей Содружества, хотя впоследствии замысел короля остался только в архитектуре. Когда места в Совете заняли уже не былые боевые сотоварищи великого короля, а обыкновенные, пусть и коронованные, люди, ни о каком равенстве уже дело конечно же не шло... Отсюда выросло и право вето короля Авалона на любое решение Совета...

  Сейчас в Зале было особенно шумно, потому что впервые за многотысячелетнюю историю собраний, король Авалона настоял, чтобы кроме 49 королей-членов Содружества, рассевшихся на белых стульях из слоновой кости, были приглашены по представителю от каждого сословия оных королевств - начиная от принцев крови и феодалов до крестьян - с правом совещательного голоса. Для них соорудили специальные трибуны вокруг Стола... Внизу сидели кто познатней, вверху - кто попроще - каждый в своих цветах. Все они сидели на своих местах и бурно обсуждали как произошедшую странную коронацию, так и странный принцип созыва Совета Содружества, впервые за бессчетные тысячелетия Эры Порядка и Процветания.

  Однако вот раздался звук фанфар и гул тут же стих. А на середину зала вышел глашатай в белом плаще с черным орлом и круглой длиннополой шляпе с белым пером и, громко несколько раз стукнув тяжелым посохом с металлическим наконечником внизу по полу, воскликнул высоким и приятным голосом:

  - Возрадуйтесь! Его Величество король Гастон Авалонский!

  Все - от землепашца до короля - встали и склонили головы. Только короли Содружества при этом не снимали своих корон, тогда как все остальные, в том числе принцы крови, сняли с голов шляпы.