В самом деле, Фея обычно вставала всегда на заре, при первых лучах утреннего солнца. Первый же луч, падавший на неё сквозь окошко, пробуждал её ото сна. Она неслышно и осторожно вставала, чтобы не разбудить раньше времени Принца, который был большой охотник поспать, а потом, бросив нежный взгляд на спящее, такое спокойное и по-детски простодушное лицо Доброго Принца, осторожно поправляла одеяло у него на груди и шла к волшебному Источнику, что бил ключом недалеко от дома. Там она омывала свое белое лицо холодной водой и пела, воздев высоко к небу свои белые тонкие руки, гимн Рассвету - волшебную песнь всех фей, призывающую силы природы помогать феям в их нелегком труде по служению Священным Принципам Порядка и Процветания Целестии в этот день. Затем она шла на речку и купалась там и, после купания, умастив свое тело розовым маслом, облачалось в новые одежды. После этого Фея улетала на розовые облака, доступные только феям, за волшебной пыльцой и сладкой ватой, которые составляли основную пищу для прекрасных представительниц её расы и были источником всегда бодрого настроения, вечной молодости и цветущего здоровья. Когда же завтрак был готов, Фея будила Принца и детишек, тогда как Зверята накрывали на стол. Таков был неизменный распорядок жизни на протяжении пяти лет совместной жизни Прекрасной Феи и Доброго Принца, который сегодня был таким жестоким образом нарушен.
В самом деле, зачем умываться, если ещё нет солнечных лучей? Зачем петь гимн, если тоска, как рука мертвеца, ледяной хваткой вцепилась в сердце? Зачем готовить завтрак и будить Принца, если Принца больше нет и, возможно, уже никогда не будет? При этой мысли Фея развернулась, и, зябко поежившись от предрассветного холода, пошла назад в дом.
Она совершенно механически бездумно, как привидение, обошла все комнаты дома, заглянула в детскую, даже в подвал и на чердак, обошла окрестности дома в робкой надежде найти Принца, но его нигде не было. Потом она хлопнула себя по лбу со словами 'Вот, глупая!' и взяла свой волшебный хрустальный шар и, за доли секунды сформировав у себя в голове образ Принца, послала мысленный сигнал шару искать. Шар несколько раз мигнул и погас. Он даже не попытался ничего показать Фее, что свидетельствовало о том, что Принца не было в её владениях, ведь он был запрограммирован показать даже песчинку во всем пространстве по эту сторону Предела!
И тогда Фея не выдержала. Шар выпал из её рук и, гулко стукнувшись об пол, закатился за кровать супружеской спальни, а Фея рухнула прямо на постель и, уткнувшись лицом в подушку, громко зарыдала...
Первым среди Зверят проснулся, как всегда, многозаботливый Котенок. Он со Щенком и Осленком спал на самом верху, на чердаке дома. Но чердаком его можно было назвать только условно. На самом деле, это была полноценная комната, довольно просторная, также обклеенная розовыми обоями, с парой шкафов, несколькими картинами и розовыми занавесками на окошках и розовым же мохнатым и мягким паласом. Все стены были украшены картинами с изображением самих Зверят. Вот Котенок и Щенок играют в догоняшки - мордочки веселые, языки наружу, глазки выпучены - довольные! Вот Осленок читает детишкам сказку, держа книжку на коленках, а сам поглядывает поверх круглых старушачьих очков на них - не уснули ли? А глазки у Осленка такие кроткие, такие добрые, прямо как у любящей внучков бабушки... Вот все Зверята вместе, сидят обнявшись, а Щенок - вот не имётся ему! - поставил рожки Осленку... Были и другие картинки из их совместного быта, сделанные Принцем при помощи запоминающего кристалла. Спали Зверята на одной большой кровати - а зачем им разные-то? - обнявшись, как детишки, вместе. Когда Фея была не замужем, они спали вместе с Феей, как и всякие плюшевые игрушки вместе со своими хозяйками, но когда она вышла замуж - тут уж началась совсем другая жизнь...
Котенок проснулся от странного ощущения. Ему снилось, будто он слышит какие-то стоны. Во сне он так и подумал: 'А не привидение ли случайно у нас завелось какое?'. Но когда проснулся, стоны никуда не исчезли. 'Надо пойти проверить, что происходит', - подумал про себя Котенок и быстро встал с кровати, аккуратно освободившись из плюшевых объятий Щенка, мирно посапывавшим посередине кровати. Осленок тоже спал как убитый с правой стороны кровати. И не мудрено - они со Щенком были изрядные лежебоки - утром не добудишься!
Котенок встал, одел на лапки мягкие махровые розовые тапочки, вышитые голубенькими цветочками (сам вышивал, старался!), и пошел потихоньку на лестничную площадку. Сначала он спустился в детскую на втором этаже. Нет, детки спали спокойно. Котенок смахнул слезу умиления: малыши сладко спали, крепко обнявшись и сопели своими носиками почти в унисон, оба в одинаковых белоснежных ночных рубашках с кружевами и вышитыми на них коричневыми медвежатами с забавными добрыми мордашками (Котенок же вышивал, кто ж ещё?!). Но стоны скоро вывели Котенка из этого созерцательного состояния. Тогда он спустился на первый этаж и взглянул на настенные механические часы: 'Создатель! Половина девятого! Завтрак!!!' и Котенок схватился серенькими лапками за обе щечки, ведь обычно они с Феей и Щенком начинали раскладывать завтрак в восемь, а в пол девятого уже садились за стол, а тут... Завтраком даже и не пахнет! 'Ах, я, соня - засоня, да как же я с завтраком-то... Стоп! Подожди! - сам себя оборвал Котенок, - так ведь Фея-то нас со Щенком НЕ РАЗБУДИЛА!!! О, Создатель, да что же с ней произошло???!!!'.
Котенок быстренько, как ужаленный в одно место осой, полетел в комнату Феи, ведь если она, ВПЕРВЫЕ ЗА ПЯТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ, что живет здесь, пропустила завтрак, значит, произошло и в самом деле нечто ужасное!
По пути Котенок, поднимаясь на второй этаж в противоположном крыле дома, аж дважды упал, чуть не расшиб себе нос и лоб, потерял на ходу свои рукодельные тапочки, но всё ж таки добежал до комнаты Феи в рекордно короткие сроки и тут опять услышал тяжкий стон. 'А вдруг она умирает?! Никогда себе этого не прощу!' - подумал в отчаянии Котенок и влетел без стука (что никогда себе не позволял ранее) в комнату. И чуть не упал от удивления!
На кровати лежала Фея, в ночной рубашке, с неприбранными разметанными волосами, на груди, охватив подушку двумя руками и уткнувшись в неё лицом, и даже не рыдала, а стонала, как раненое животное.
Котенок на цыпочках, бесшумно, как может только кошка, подошел к кровати Феи и погладил её по спине, приятно защекотав своей серенькой шерсткой:
- Хозяйк-а-а-а, хозяйка милая, что с тобой, тебе плохо? Может, принести чего?
Плач на миг прекратился, но потом продолжился с новой силой. Фея никак не отреагировала на слова Котенка. Тогда Котенок прилег рядом с хозяйкой и уютно замурчал, пытаясь согреть её своим теплом и лаской, как обычно поступают все кошки, когда чувствуют, что с хозяевами что-то не так, но Фея всё равно продолжала рыдать и ни на что не реагировала, ни на что... Наконец, Котенок встал - и только теперь заметил, что Принца-то тоже нет! Куда исчез Принц? Его место на кровати пустовало, простыня и подушка были смяты, а в доме его Котенок тоже не видел. И тут до него дошло... 'Вот я голова-то садовая, ну как же я не догадался? - хлопнул себя по лбу серенькой лапкой Котенок. - Отчего же ещё Фея может плакать-то, как не из-за Принца? Ведь и вчера был такой скандал...'.
Окрыленный своей догадкой, Котенок подергал хозяйку за плечо и спросил:
- Хозяйка-а-а-а, дорогая моя Фея, ты из-за Принца так убиваешься, да? Рыдание на миг смолкло, а потом опять продолжилось, ещё сильнее.
- Все ясно, - вслух проговорил Котенок, - теперь мне все ясно. Медицина, здесь, к сожалению, бессильна... - развел лапками он и, понурив голову, пошел к выходу. Там уже в раскрытую щель поглядывали любопытные мордашки Щенка и Осленка.
Котенок вышел на лестничную площадку и плотно прикрыл за собой дверь, прислонившись к ней спиной, как бы защищая феину комнату от стремящихся ворваться в неё нежеланных посетителей, и тут же попал под перекрестный допрос.
