— Не стоит волноваться, лейтенант, — заверила Ли, гладя молодого человека по руке, — я прекрасно знаю, что за человек ваш капитан.

Чатам с усилием растянул губы в улыбке.

— Спасибо, мисс Ли, — пробормотал он, так и не поняв истинного смысла ее слов.

Зато понял Нейл, и пальцы, сжавшие ее локоть, были словно отлиты из стали.

— Мисс Ли, я никогда вас не забуду, — поклялся лейтенант, смущенно краснея.

— И я никогда не забуду вас, лейтенант, — ласково заверила Ли, улыбнувшись, прежде чем направиться к выходу. Со всех сторон сыпались слова благодарности и дружеские пожелания. Джоли последовала за ней. Стивен уже стоял у открытой двери.

— Настоящая леди, ничего не скажешь! — провозгласил Бактейл.

— Милая маленькая мятежница. Похожа на мою сестру, что осталась в Теннесси. Как она там сейчас? Вышла за мятежника, хотя человек он что надо! — вздохнул его товарищ, волнуясь за сестру. Что будет с ней, если солдаты Союза захотят спрятаться на ее ферме?

Оставшееся до темноты время тянулось бесконечно. Ни у кого не хватало храбрости спросить у капитана, куда им бежать. С ранеными на руках они далеко не уйдут.

Поэтому солдаты старались чем-то занять себя: рассказывали забавные истории, играли в покер, разглядывали драгоценные дагерротипы в затейливых рамках, с которых смотрели лица любимых. Кто знает, свидятся ли они когда-нибудь? Дым из трубок медленно поднимался к потолку. Какой-то солдат при свете огарка свечи торопливо писал письмо домой, сидевший рядом приятель читал Библию. Еще один листал календарь Новой Англии, гадая, когда вернется домой и снова узнает радость сева и сбора урожая.

Приятель Магуайра достал иголку с ниткой и принялся пришивать рукава мундира и шинели, в полной уверенности, что они еще понадобятся другу, даже если сейчас он лежит словно мертвый. Лейтенант Чатам сонно таращился на так и не использованные театральные билеты. Сидевший в углу солдат перебирал непристойные картинки, за которые еще в лагере отдал варган и пару носков.

— Жаль, что леди не оставила нам кукурузное виски своего папаши, — раздался голос из темноты, окутавшей стойла.

— В жизни не пил лучшего. Верно говорят, эти виргинцы гонят такое пойло, которое скользит по горлу, как патока, только вот потом встать не можешь.

— Все лучше, чем «Красный глаз», — вторил кто-то, припомнив ходившее в лагере дешевое виски, оставлявшее во рту вкус скипидара.

— Когда мы уходим, капитан? — раздались голоса. — Нам никто не встретится: вот-вот начнется буря, да и ветер набирает силу. Скоро хлынет как из ведра.

Нейл выпрямился, оттолкнулся от двери, где простоял последний час, глядя на дом. Минут через двадцать окончательно стемнеет. Пора. Люди отдохнули, и хотя сегодня они вряд ли доберутся до своих, у него есть на примете одно местечко, которое, кроме него, знают только еще двое мятежников. Впрочем, вряд ли эти двое вздумают искать его именно там.

Лошади накормлены, напоены и хорошо отдохнули. Так что причин задерживаться нет.

— Через полчаса. Начинайте готовиться и постарайтесь ничего не оставлять. Чтобы в стойлах было чисто. Забирайте с собой все до ниточки, даже обгоревшие спички. Не стоит причинять неприятностей леди, — резко предупредил он, нагибаясь и подхватывая с сена игральную карту, каким-то образом выпавшую из колоды. Владелец смущенно потупился и поспешно сунул карту в седельную сумку. Капитан прав: как бы объяснила леди присутствие этой карты, рубашка которой расписана эмблемами Союза?

— Вот это да, капитан! Взгляните-ка! Похоже, они слишком спешили уйти, потому что забыли здесь это добро! А я-то и не заметил, как затолкал все в угол!

Нейл остановился возле говорившего и с досадой уставился на стопку бинтов, ножницы, два пузырька со снадобьями и клочок окровавленной синей ткани.

— Дьявол, — процедил он, собирая предательские улики. Если патруль мятежников обнаружит все это, последствия для Ли и ее родных будут самыми печальными. — Убираемся отсюда немедленно после моего возвращения, — приказал он, снова шагнув к двери. — Я посигналю. Старайтесь не шуметь, джентльмены, и никому не открывайте дверь. В этом сером тумане вы и опомниться не успеете, как патруль окажется прямо у вас под носом.

— Куда вы, капитан?

— Вернуть вещи леди, — коротко бросил он, предвкушая еще одну встречу с вышеупомянутой особой. — И проверить местность. Не хотелось бы мчаться вслепую неизвестно куда и по ошибке попасть в лагерь мятежников.

— Может, зарыть обрывки мундира?

— Нет, пусть они сожгут его в доме, тогда следов совсем не останется, — откликнулся Нейл медленно открывая дверь и исчезая в ночи.

Ли, сидя перед очагом на трехногом табурете для доения коров, медленно водила щеткой по волосам, пока они не легли на плечо блестящей волной, свисавшей почти до пола.

Уронив щетку на влажное полотенце, она налила на шершавые ладони несколько капель лосьона из роз и лаванды, запах которых вечно будет напоминать о матери, и принялась. намазывать руки. Потом встала, позволив одеялу соскользнуть на пол. Отблески огня плясали на ее обнаженном теле. Ли налила еще немного лосьона и растерла по плечам, груди, бедрам и животу, пытаясь изгнать из памяти воспоминание о крови, боли и изуродованной плоти мужчин, скрывавшихся сейчас в конюшне. Впрочем, они наверняка уже успели покинуть Треверс-Хилл.

Несколько часов назад она, Джоли и Стивен, не оглядываясь, направились к дому. Никто не произнес ни слова, молчаливо поклявшись никому не говорить о случившемся. Чем меньше сказано на этот счет, тем лучше. А скоро все совсем забудется.

Она едва успела вымыть лицо и руки, привести в порядок волосы и почистить платье, прежде чем пойти в кабинет, к Алтее и Гаю. Никто не удивился тому, что она уже успела поесть на кухне. Ли покормила Люсинду, поговорила с Гаем, почитала ему газету трехмесячной давности, привезенную Адамом во время последнего визита в Треверс-Хилл. Правда, время от времени ловила озадаченный взгляд Алтеи, но сестра ни о чем не спрашивала, а Ли не стала объяснять. Остальное время она занималась хозяйством: с помощью Джоли сменила белье на кроватях, сделала новые мази, чтобы пополнить запасы лекарств, а потом, оставив мулатку готовить ужин, вместе со Стивеном отправилась в лес за дровами, подальше от конюшни.

Только сейчас появилась возможность искупаться. Ли наполнила ванну горячей водой и налила туда немного масла жасмина, цветы которого росли и в лесу, и у ограды, отмечавшей границы земель Треверсов. Опустившись в воду, она позволила себе расслабиться, выпила чашку травяного чая, приготовленного Джоли, и долго нежилась под руками мулатки, которая массировала ей шею и плечи. Джоли даже вымыла ей голову ромашковым настоем, смешанным с жидким мылом. Потом вернулась в дом, предварительно усадив Ли на табурет и пробормотав что-то насчет полной луны и грома. Ли мельком заметила, что взгляд у мулатки совершенно дикий.

Девушка вздрогнула от холода и, поспешно закутавшись в одеяло, подкинула дров в огонь. В дальнем углу очага в большом горшке, из которого несся нестерпимо вкусный запах, медленно доходил ужин. Глаза Ли сами собой закрывались, а мысли постоянно возвращались к Нейлу Брейдону. Заржала Дамасена, но Ли слишком устала, чтобы пошевелиться.

Внезапно глаза ее широко раскрылись, а сон куда-то пропал. Потому что в дверях возникла высокая фигура того, кто постоянно тревожил ее грезы. Как долго он стоит здесь? — гадала она, глядя на мягкие мокасины, позволявшие ему двигаться совершенно бесшумно.

Ли поспешно вскочила, едва не растянувшись на полу: так сильно закружилась голова. Путаясь в складках одеяла, она повернулась к Нейлу.

— Я пришел сказать, что мы уходим, и вернуть эти вещи. Ты так спешила, что оставила их в конюшне. Вероятно, было бы очень сложно объяснить, как они оказались там, — заметил он, протягивая ей бинты и ножницы с пузырьками. — А вот это я рекомендовал бы сжечь.

Ли рассеянно взглянула на обрывок залитой кровью синей материи. Нейл шагнул к ней и уронил лоскут в очаг, где пламя стало жадно его пожирать.