– Слушай, Дмитрий, угомонись! – окликнул его сосед по купе. – А то, помнишь, как в том рассказе у Чехова, где такой же вот счастливчик возвращался к своим жене и детям, так же места себе не находил, с каждой станции слал телеграммы, ну и...

– Во-первых, Витенька, это рассказ не Чехова, а Куприна, во-вторых, меня не ждут ни жена, ни дети, и, в-третьих, я не только не послал ни одной телеграммы, я даже в письме не написал, что еду в отпуск. Потрясающий сюрприз для старика! Как и с моим новым назначением и с уведомлением ВАКа...

– И с твоей женитьбой?

– Ну, до женитьбы еще далеко. Аленка должна с матерью поговорить, специально к ней поехала, я тоже посоветуюсь с отцом...

– Скажи, какие почтительные детки! Как в нравоучительном романе прошлого века. А если мать Алены не согласится, чтобы ее дочка вышла замуж, а твой отец не посоветует тебе жениться?

– Тогда... Тогда мы все равно поженимся! Для нас это вопрос решенный. Ты не представляешь, какая это замечательная девушка! Да вот, взгляни! – Дмитрий полез в карман за фотографией, но Виктор остановил его:

– Видел я твою Аленку. Вчера показывал и ее фото, и свой диплом кандидата. Расскажи лучше, за что тебе присвоили эту степень, что за открытие ты сделал?

– Ну, это в двух словах не скажешь. Тема поисковая, связанная с фундаментальными исследованиями. Я – физик-атомщик, занимаюсь слабыми взаимодействиями. Понимаешь?

– Да нет, не совсем. Слабыми взаимодействиями чего с чем?

– Я имею в виду взаимодействия элементарных частиц. Их, как известно, четыре типа: электромагнитные, сильные, слабые и гравитационные. Так вот, я занимаюсь именно слабыми взаимодействиями.

– Постой, постой! Это уж из той оперы, где поется: «Это мы не проходили, это нам не задавали...» Тебе бы с моей сестрой потолковать, она тоже физик. А мне все эти слабые взаимодействия... Ты лучше приведи пример, где они встречаются. Тогда я, может быть, пойму...

– Пример? Сколько угодно! Да вот хоть бета-распад радиоактивных ядер...

– Опять чистейшая физика!

– Хорошенькое дело – чистейшая физика! Да не будь бета-распада, погасло бы Солнце, прекратилась эволюция звезд, остановились атомные электростанции... Процессы слабого взаимодействия с испусканием нейтрино играют', по-видимому, исключительнейшую роль во всей Вселенной...

– Да ведь о них, этих нейтрино, вроде до сих спорят, есть они или нет.

– Ну, почему же! Существование нейтрино давно не вызывает сомнений. Известны все их свойства, измерена даже масса покоя. Правда, свойства нейтрино действительно уникальны. Достаточно сказать, что их масса покоя чуть больше нуля, а так как они не несут никакого заряда и способны лишь к слабым взаимодействиям, то проникающая способность их поистине фантастична: они могут пройти, к примеру, через всю толщу Земного шара, ни на йоту не изменив направления движения, не потеряв ни грана энергии!

– Как через всю толщу Земного шара? Это же твердое тело! Неисчислимая масса атомов со всеми их ядрами, электронами...

– Неисчислимая масса атомов? А ты представляешь строение атома?

– Более или менее...

– Видимо, более менее, чем более, – рассмеялся Дмитрий. – А я вот нарисую сейчас такую картину. Представь, что размеры атома увеличились до размера нашего вагона. Представил?

– Ну?

– Тогда ядро его со всеми протонами и нейтронами окажется крупинкой размером в десять раз меньше, чем маковое зерно. И вокруг такого ядрышка будут вращаться несколько еле видимых пылинок – электронов. И это все!

– Не может быть!

– Именно так, Витенька! Атом – это почти абсолютная пустота. И что стоит нейтрино пройти сквозь эту пустоту! Но главное не в свойствах нейтрино. Главное, что рождаются они именно в результате радиоактивного распада. Распад как-то связан с ними. А следовательно, изучая свойства нейтрино, изучая природу слабых взаимодействий, Можно надеяться расшифровать сам механизм радиоактивности, найти пути управления ею. Не говоря уже о том, что без этого просто невозможно дальнейшее продвижение по пути познания строения вещества.

– Мудреными делами ты занимаешься! Так что, неужели весь ваш институт сидит над этими... взаимодействиями?

– В основном, да.

– Но что это дает людям, государству? Ведь вы, наверное, тьму денег тратите на эти ваши синхрофазотроны, реакторы, а результат? Практический выход? Американские физики, те хоть без конца новое оружие против нас изобретают. А вы? Неужели не можете сделать что-нибудь похлеще их? Чтобы они и пикнуть не смели. Или для народа что-нибудь такое...Ну, скажем, топливо какое-нибудь из камня, жранину без всякого там сельского хозяйства, будь оно неладно.

Дмитрий рассмеялся:

– Нельзя так потребительски относиться к фундаментальным исследованиям. Когда ученые начали изучать структуру атома, никому и в голову не приходило, что это приведет к открытию атомной энергии. Так и здесь, Трудно даже представить, во что выльется проникновение в тайну нейтрино, кварков, бозонов. Вполне возможно, это внесет определенный вклад и в обороноспособность страны. Но все это, так сказать, в перспективе...

– Так ты, наверное, представляешь эту перспективу, хотя бы в области вооружений?

– Ну, это уже тема не для вагонного разговора.

– Конечно, конечно! Да и вообще для меня все эти физические проблемы... Я сказал, тебе бы с сестрой потолковать...

– А она, говоришь, тоже физик? В какой области?

– Как тебе сказать... Кончила физмат. С отличием. А теперь вот... учит детишек в школе. Жалко мне ее...

– Почему?

– Так ведь умная, талантливая девчонка. И красавица, каких поискать. А до сих пор даже замуж не вышла.

– Что же так?

– Все ждет такого принца, как ты. А откуда он возьмется в нашем городишке? Там и поговорить-то не с кем. Одна сфера услуг. Сам знаешь, что это такое. Словом, горе

от ума!

– И правильно делает ваша сестра, что не выходит замуж, – вмешалась в разговор пожилая женщина, соседка по купе. – Какое сейчас замужество, какая семья, когда того и гляди война грянет, посыплются эти самые атомные

бомбы.

– О какой войне вы, мамаша, говорите? – рассмеялся Виктор. – Никакой войны не будет. И именно потому, что на земле появились атомные бомбы.

– Как это понимать?

– Очень просто. Всякому сейчас ясно, что любая большая война превратится в атомную. А какой военный или политический деятель пойдет на самоубийство? Ядерное оружие всегда было лишь оружием устрашения. И наше счастье... «

– Нашел счастье! – буркнул из своего угла четвертый попутчик, похоже, бывший военный. – Если бы это было просто оружие устрашения, так его давно перестали бы производить. И так этих бомб наделали столько, что хватит пять-десять раз уничтожить все живое. А американцам все мало. Теперь вон в космос полезли. И уже не об ужасах атомной войны говорят, а о том, что не такая это страшная вещь – атомная бомба. Вот вам и оружие устрашения!

– Потому я и говорю, – снова вмешалась их соседка.

– Вы говорите! А то, что вы говорите, это, простите, вообще бред сумасшедшего. Вы что, хотите, чтобы люди жить перестали? Перестали любить, иметь детей, радоваться солнцу?

– Так вы же сами сказали...

– Я сказал, не надо прятать голову под крыло, предаваться опасным иллюзиям, как это предлагает ваш сосед. Надо прямо смотреть опасности в глаза. Знать ее и бороться с ней!

– Бороться как? – полюбопытствовал Дмитрий.

– А это уж вам, молодым, надо подумать, как. Вам жить, вам и думать! – он выглянул в окно. – Приехали, вокзал!

– В самом деле! – встрепенулся Дмитрий. – Вот заболтались!

2

Поезд остановился. Все шумно поднялись. Дмитрий схватил портфель, коротко кивнул соседям по купе:

– Ну, я помчался, всего доброго!

– Постой! – остановил его Виктор. – Две минуты погоды не сделают. Видишь, сестра пришла меня встречать, – показал он на окно. – Познакомься уж с ней. Она бредит такими людьми, как ты.