— Опять играли, Чарльз? — спросил герцог. — Вы же знаете, что не можете себе этого позволить.

— Вчерашнюю ночь — очень даже могу, — с удовлетворением заявил сэр Чарльз. — Крупно выиграл у Дауншира.

— Ну, уж он-то точно может себе это позволить, — улыбнулся герцог. — Но ведь Дауншир не успокоится, пока не отыграет все обратно.

— Я приложу все силы, чтобы не допустить такого, — пообещал сэр Чарльз, и оба мужчины рассмеялись.

— Пойдемте позавтракаем, — предложил герцог. — Чувствую, что мне это просто необходимо.

В его тоне было нечто, заставившее сэра Чарльза пристально на него взглянуть.

— Вас что-то расстроило? — спросил он.

— Всего лишь Юстес, — ответил герцог.

— А, Юстес! — отозвался сэр Чарльз, а потом, посмотрев на Беттину, добавил: — Молодой человек явно нуждается во вдохновляющем прикосновении хорошенькой женщины.

Беттина не сомневалась, что эта фраза была сказана исключительно ради нее.

Она не заметила, что, говоря эти слова, ее отец подмигнул герцогу.

Беттина с трудом пробралась по вздымающейся палубе в укромное местечко, которое она сумела отыскать: там она могла побыть одна. Похоже, больше никто из пассажиров ее убежище для себя не открыл.

Ей с трудом удавалось сохранять равновесие: «Юпитер» оказался в очень неспокойных водах.

Сквозь облака время от времени проглядывало солнце, так что штормовой погоду назвать было нельзя, но яхту довольно сильно подбрасывало на волнах и кренило с одного борта на другой. Опытный моряк пришел бы в восторг от устойчивости этого сравнительно небольшого судна и сказал бы, что ход у него просто превосходный.

Беттина даже не представляла себе, что яхта может оказаться настолько комфортабельной и роскошной.

«Юпитер» был построен совсем недавно. Это было паровое судно с винтами — такие только недавно были введены в моду самыми популярными трансатлантическими компаниями: «Кунард», «Пенинсулар» и «Ориентал». Эта последняя компания заказала судно «Гималаи», которое оказалось самым крупным кораблем такого типа. Его двигатели во время испытаний развили скорость почти в четырнадцать узлов.

При отплытии из Саутгемптона герцог объявил всем о своем намерении превзойти этот рекорд по крайней мере на два-три узла. Его слова заставили гостей моментально начать делать ставки на результаты каждого дня. Беттина вскоре поняла, что джентльмены готовы спорить по любому поводу, лишь бы была возможность делать ставки и соперничать друг с другом.

Когда яхта вышла в море, Беттина начала понемногу узнавать остальных пассажиров, но поначалу больше всего ее интересовал сам «Юпитер».

Кто-то сказал ей, что герцог лично выбирал всю обстановку и отделку интерьера, так что они целиком отвечают его вкусу. Беттина была поражена тем, что у мужчины могли оказаться такие великолепные и оригинальные идеи относительно цвета, пространства и текстуры.

Ни в салоне, ни в удивительно удобных каютах не было ничего чрезмерно вычурного, не чувствовалось никаких излишеств — и в то же время все было необычайно красиво и роскошно. Беттина восхищалась приятным зеленым топом, в котором был выдержан салон, бело-золотой столовой, позади которой находилась красная игорная комната, где могли курить и развлекаться азартными играми.

Был на яхте и небольшой кабинет, где можно было посидеть в тишине просто для того, чтобы предаться размышлениям или чтобы написать письмо, — но, что еще важнее, там оказались полки с книгами, которые принесли Беттине невыразимую радость.

Она обожала чтение, и когда остальные леди принимались сплетничать — иногда довольно зло, — девушка рада была незаметно ускользнуть, чтобы погрузиться в чтение. Беттина чувствовала, что эти книги открывают перед ней новые горизонты, о существовании которых она прежде даже не подозревала.

Хотя она получила неплохую подготовку в английской и французской классической литературе, но современных книг читала мало: мадам Везари очень придирчиво относилась к романам, которые попадали в руки ее учениц. И вот теперь Беттина была совершенно зачарована Александром Дюма я Гюставом Флобером, а также другими писателями.

Однако этим утром, хотя Беттина и прятала под своим плащом книгу, она шла в свой укромный уголок прежде всего потому, что ей хотелось подумать.

Она надеялась, что ее никто не заметит, потому что вид у нее был сейчас достаточно странный. Поверх платья девушка надела толстое теплое пальто матери, потому что ветер в Бискайском заливе был, как и полагается в ноябре, довольно холодным. А сверху этого пальто она накинула мужской водоотталкивающий плащ.

Беттине нелегко было его раздобыть, но она решила, что такая одежда больше всего подошла бы для ненастной погоды, поэтому спросила горничную, которая за ней ухаживала, можно ли найти на яхте такую вещь.

— Я в этом уверена, мисс, — ответила Роза. — И все здесь совсем новое, так что вам не будет неприятно его надеть.

— Да я бы могла надеть и плащ, который уже кто-то носил, — отозвалась Беттина.

Но она понимала, что Роза пришла бы в ужас от одной мысли о том, что пассажирка наденет какую-нибудь вещь, которую уже надевал «простой матрос».

На борту «Юпитера» находилось двенадцать гостей — и их обслуживали столько же личных слуг. Все джентльмены взяли с собой своих камердинеров, так что, если бы Роза не смогла найти плаща, Беттина обратилась бы к слуге отца, Хиггинсу, который обладал необычайным даром доставать все, что только ни потребуется, какой бы неожиданной ни была просьба.

Но Роза, которая, как узнала Беттина, раньше работала в фамильном поместье герцога, принесла ей новехонький плащ, который еще даже не вынули из упаковки.

— Вот то, что вы просили, мисс, — сказала она. — И странный же у вас будет в нем вид!

— Но лучше выглядеть странно, чем вымокнуть до нитки, — улыбнулась Беттина.

— Вам не следовало бы выходить сегодня на палубу, мисс. С тех пор как начался шторм, никто из остальных дам не выходил из своих кают.

У них у всех морская болезнь? — поинтересовалась Беттина.

— Они в этом не хотят признаваться, мисс!

Беттина рассмеялась.

— Да, это не слишком солидно — и совершенно не романтично! — сказала она. — Я рада, что меня никогда не укачивает.

— Вот это правда, мисс! — с удовлетворением подтвердила Роза. — Вы — единственная сегодня утром позавтракали. А некоторым горничным пришлось не спать всю ночь и ухаживать за дамами.

Беттина почувствовала себя немного виноватой: она сладко спала, несмотря на шторм. А сейчас ей очень хотелось выйти на свежий воздух, а не сидеть одной в салоне или тем более в каюте.

И до чего же приятно будет отдохнуть от драмы, которая разыгрывалась между леди Дейзи и леди Тэтем.

Пока они ехали на поезде и во время первого дня плавания, Беттина была настолько ослеплена яркой красотой леди Дейзи и еще двух других дам, что не обратила особого внимания на леди Тэтем. Но потом она поняла, что эта аристократка была не менее, а, может быть, даже более красива, чем леди Дейзи.

Их красота была совершенно разная. У леди Дейзи были золотые волосы, голубые глаза и статная фигура: она могла служить идеалом «английской розы», которую на все лады восхваляли журналы мод. Беттина была уверена, что большинство мужчин предпочитают именно такой тип женщины.

У леди Тэтем, которую друзьям разрешалось называть по имени Инид, волосы были иссиня-черные, а глаза — ярко-зеленые, со странно приподнятыми кверху уголками. Они придавали ей таинственный, загадочный вид, послуживший причиной того, что ей дали прозвище Сфинкс. Ее губы, казавшиеся особенно алыми на фоне ослепительно-белой кожи, напоминавшей лепестки магнолии, изгибались в манящей улыбке. Двигалась она с кошачьей грацией.

Рядом с этой экзотической женщиной бело-розовое лицо леди Дейзи начинало казаться кукольно-скучным.

Общество еще не успело отплыть из Саутгемптона, как всем стало ясно, что эти две прекрасные леди стали соперницами: обе добивались нераздельного внимания герцога.