чтоб возвратить царя в законный дом?

Вы братья, кость и плоть моя! Скажите,

что медлите с признанием царя?

Зачем вы быть последними хотите,

когда теперь Израиль за меня?

И Амессаю ныне я открою:

не ты ли кость моя, моя ты плоть!

Пусть то и то Господь творит со мною!

Пусть более того творит Господь,

когда военачальником моим

тотчас не станешь, Господом храним!

Ты примешь войско вместо Иоава.

Теперь его возглавишь навсегда.

Ты с ним разделишь честь его и славу

и поведешь, когда придёт беда».

И Иудеев этими словами

склонил Давид к себе, до одного.

Они своих послов прислали сами

просить царя, владыку своего,

чтоб вновь Давид со слугами пришёл,

чтоб снова в царский дом к себе вошёл. 2

И возвратился царь. И к Иордану

приблизился, оставив позади

пустынный край, в защиту Богом данный,

и дружественный град Маханаим.

Пошли с царём в Галгал и Иудеи,

чтоб встретить, через брод перевести.

И Семий здесь, от ужаса немея,

к царю из Бахурима поспешил.

С повинной он к царю пришёл не сам,

но тысяча с ним Вениамитян. 3

Пришёл слуга царя Саула Сива,

а с ним его пятнадцать сыновей.

трудолюбивых, рослых и красивых

в расцвете сил и юности своей.

И в час, когда переправляли судно,

когда Давид сошёл на землю вновь,

тогда сын Геры Семей пал прилюдно

на землю перед царём с потоком слов:

он умолял царя забыть то зло,

когда его, как бурей понесло:

«Мой господин, не ставь мне в преступленье,

мой тяжкий грех, не помяни того

что сделал раб твой. Словно наважденье

на грех раба толкнуло твоего.

Когда мой царь из Иерусалима

в тот чёрный день в печали выходил,

я проклинал царя неутомимо.

Сейчас молю, чтоб царь меня простил.

От дома я Иосифа всего

царя встречаю первым своего»!

И отвечал Авесса, сын Саруи:

«Неужто он не должен умереть?

Царя злословить можно, не рискуя

за это обрести позор и смерть»?

Давид сказал: «Что мне, что вам, Саруи

достойные и гордые сыны,

с того, что, негодуя и ревнуя,

с наветами ко мне устремлены?

Сейчас ли нам в Израиле хотеть

обречь раба прозревшего на смерть?

Не вижу ль я, что ныне воцарился?

Что снова над Израилем я царь»?!

И к Семею неспешно обратился:

«Ты не умрёшь, забудь свою печаль»!

И внук Саула, сын Ионафана

Мемфивосфей пришёл к царю с трудом.

Он был в глубоком горе постоянно,

когда Давид покинул царский дом.

Он ног не омывал, волос не стриг,

одежд не мыл, заросший, как старик.

Давид его спросил: «Зачем со мною

ты не покинул Иерусалим»?

Тот отвечал: «Мой господин, не скрою,

в тот день я был готов расстаться с ним.

Сказал: себе осла я оседлаю

и в дальний путь поеду за царём.

Я с господином рядом быть желая,

идти не в силах, так как раб твой хром.

Но мой слуга в горах тебя догнал

и пред царем меня оклеветал.

Но, господин мой царь, как Ангел Божий!

Пусть всё, что хочет, делает со мной!

Хотя Саулов дом годами множил

желание расправиться с тобой,

но твоего раба ты принял с миром,

и усадил с родными за столом.

Я не был у тебя чужим и сирым,

на что же мне пенять перед царём»?

«К чему вся эта речь? – Давид спросил, –

Свои поля ты с Сивой раздели».

Тогда Мемфивосфей царю ответил:

«Да пусть он хоть и все возьмёт потом,

когда царя столичный город встретит,

когда мой господин войдёт в свой дом»! 4

Приехал к Иордану и Верзеллий

из Рогалима проводить царя.

Он старым был, но разбирался в деле,

о чём его богатства говорят.

Восьмидесяти лет уже достиг

сей крепкий, независимый  старик.

Он помогал царю в Маханаиме –

обильно продовольствовал его.

И царь сказал: «Я в Иерусалиме

всё сделаю для блага твоего».