– Ученица восьмого курса факультета боевой магии Ёлка, немедленно к директору!

Вопль громкоговорителя разнесся по территории всего Универа. Я аж подскочила на табуретке. Преподаватель, как раз объяснявший нам механизмы снятия порчи (шестьдесят часов как с куста, не считая сглаза), погрозил мне пальцем:

– Опять что-то натворила?! Я вроде ничего такого не помню?

Я пожала плечами. Уже третью неделю чиста, как свежевыпавший снег. И это имеет свое объяснение. Нам через неделю выезжать на практику. А директор может распределить особо юмористичных куда-нибудь на болота. Замучаешься комаров прибивать и пиявок отдирать.

Хотя мне это не грозит: через неделю меня ждут в Элварионе. При мысли о любимой (чего уж греха таить) стране и старом приятеле мои губы сами собой расплылись в мечтательной улыбке. Даже преподавателя пробрало.

– Ладно, иди уж. Если начальство просит…

– Значит, его поносит… – пропел кто-то с задних рядов.

Не оборачиваясь, Вовчик, преподаватель, щелкнул пальцами. С задних рядов донесся взвизг, и по классу начал распространяться характерный запах.

– Ёлка, к директору! Шалек – мыться и стираться. А заодно попробуешь снять мое заклинание. Я накладывал некрепко. Продолжаем занятие.

Я фыркнула и вышла из кабинета. Вовчик в своем репертуаре. Эх, давно мы не пакостили преподавателям. Почему бы и не ему? Если прогуляться к алхимику за последними новинками сезона, а лучше к Лергу, – те зелья, которые он варит, пока ни одному анализу не поддаются…

Прикидывая новую пакость, я была счастлива ровно до того момента, как зашла в кабинет к директору. Антел Герлей встретил меня дружелюбной улыбкой и мерзкой новостью:

– Доброе утро, Ёлка. Пиши письмо своему элвару, в этом году ты отправляешься на практику в Милотан. Там море, солнце, песочек… Лучше места не придумаешь.

Пять секунд я просто приходила в себя от этой новости. Я вообще-то уже настроилась на Элварион. И вообще, какого белого лешего я забыла в этом Милотане?! Может, спросить прямо?

– Шеф, а почему мне нельзя на практику в Элварион?!

Антел Герлей, даже не подняв глаз от стола с кучей бумаг, отрицательно выставил вперед руку с зажатым в ней пером. Заодно и на дверь указал. Ага, так я и вышла!

– Потому что.

Я с интересом посмотрела, как жирная капля чернил плюхнулась на ковер, и продолжила свое нытье:

– Ну, пожа-а-а-а-луйста!

– Выйди и закрой за собой дверь, – так же ровно приказал директор. Но не тут-то было. Я нагло плюхнулась прямо на ковер рядом с пятном.

– Выставляйте меня силой, если захотите! А я с места не сдвинусь, пока вы мне не объясните, за что такая немилость! Хочу в Элварион!!! Хочу!!! Хочу-у-у-у!!!

Это подействовало. Директор оторвался от бумаг и поглядел на меня. Вид у него был страшно усталый.

Секунд на пять я почувствовала себя жуткой свиньей, а потом опять решила поныть. Директор вовремя меня перебил:

– Ёлка, имей совесть. Без тебя тошно! Так эти бумаги заколебали! Испепелил бы все к лешевой матери, да новых в три раза больше натащат!

– И что?! – вопросила Лорри, медленно вплывая в кабинет директора прямо через стену. – Если бумаги заколебали (фи, какое неаристократическое выражение!), то мою внучку надо отправлять за тридевять земель на практику? Я против!

– А я – за! – окрысился Антел Герлей. – Ёлка, встань с ковра, не устраивай балаган.

– Не буду, только отправьте меня в Элварион.

– Не могу.

– Почему?

Директор посмотрел на меня, как на особо вредного клопа, но все-таки соизволил объяснить:

– Потому что ты – боевой маг!

– Ну да. И что?

– И то. Как давно ты практиковалась по специальности?

– Полтора года назад, – пожала я плечами.

Полтора года назад, даже чуть больше, мы с ребятами попали в хорошенький переплет, разыскивая дочку Лаванды – Лилию. Драконочка вляпалась в неприятности аж по самый хвост, как это могут только молодые девушки во время парада гормонов. Любовь-морковь-капуста… а что твой любимый на поводке у нехороших людей – даже и не заметила. И попала в плен. Лаванда три дня билась в истерике, умоляла найти дочку. А кому пришлось ее искать и выручать? Правильно, и к гадалке не ходи. Правитель Элвариона лично поперся проверять, что творится у него на границе, – и взял меня в компанию. И хорошо, что взял, иначе мы бы и не вырвались. Похитителям и его скальп в коллекцию подошел бы. Кстати, парней, которые воспользовались наивностью юных дракошек, прибили через пару месяцев после поимки. Лаванда лично сожгла их огнем на центральной площади Элвариона. Драконы очень настаивали – чтобы другим неповадно было.

– Это экстремальная ситуация. А теперь скажи мне, как давно ты работала по специальности? Не два дня в год, отдавая все силы на то, чтобы вытащить своего безмозглого элвара из каждой ловушки, в которые он лезет по своей мальчишеской глупости, а просто – работала. Каждый день, по уничтожению нечисти, медленно и методично?

Я пожала плечами. С этим у меня было сложнее. У элваров ведь только один метод борьбы с нечистью – покрошить ее в мелкий рубчик. То, что после них остается, даже некромант не соберет, проще солянку сделать или котлеты – все равно это уже почти фарш. А оружием в Элварионе владеют все. Там даже маленьким девочкам дарят не кукол, а кинжалы. И каждая элваресса прекрасно кидает их в мишень – шагов с пятисот в яблочко. И никто не будет дожидаться мага, чтобы упокоить зомби или разобраться с химерой – сами прибьют, быстро и качественно. Одним словом, хуже, чем у элваров, всякой нечисти с людоедскими замашками приходится только у эльфов и вампиров.

– Не припомню такого случая.

Антел Герлей еще раз потер лоб. Вид у него был ужасно усталый – и я почувствовала себя полной свиньей: ворвалась в кабинет, качаю права, требую объяснений… М-да. А ведь директор мог бы меня и за дверь выставить. В мире техники так бы все и поступили. А он что-то пытается мне объяснить, растолковать… Почему нигде в мире техники не встретишь таких начальников?!

– Вот и я тоже. Что это такое – твой отчет за прошлую практику? – Директор ловко, в одно заклинание, выдернул из воздуха свиток бумаги и демонстративно развернул его. – Читаем описание подвигов некоей ученицы Ёлки! Героически уничтожила пять тысяч гусениц на капусте! Убила чертову прорву саранчи. Присутствовала при сжигании останков болотного жабозавра. И тому до тебя лапы повыдергивали. Ты что – хочешь все навыки утратить?

– Не хочу, – вздохнула я.

– Тогда что ты мне здесь устраиваешь? Пустите меня и дальше бездельничать? Так?

– Шеф, вы не правы, – заступилась за меня Лорри. – Не играйте словами. Просто моей внучке нравится в Элварионе.

– Оно и неудивительно, если вспомнить, какими глазами на нее Тёрн смотрит, – не удержался Ведун. – Как там еще массовых возгораний не случилось!

– Странно, странно, – ехидно поддакнула Лорри, и директор с привидением зафыркали, как два коня. Я надулась.

– Сколько раз повторять – мы с ним просто друзья. А горящими глазами он на меня смотрит, когда голову оторвать хочет. Раз по десять на дню.

– Так мало? – Лорри аристократически приподняла левую бровь.

– А с такой гримасой ты похожа на престарелую козу, – огрызнулась я в ответ.

– Кто сердится и переходит на личности – изначально неправ в споре, – не спустила мне Лорри.

Мы могли бы препираться еще очень долго, даже не обижаясь друг на друга, но директор стукнул кулаком по столу:

– Ёлка, ты все поняла? Можешь протестовать сколько тебе угодно, но на практику ты отправишься туда, куда я сказал. Тем более это замечательное место для тренировки УМов. Тепло, солнечно, море совсем рядом, нечисть прет косяком, только успевай уничтожать. Вас туда отправится человек пять: ты, Лерг, Лютик, Эвин, Березка. Скучно вам не будет. Да и до Элвариона два телепорта. Если что – смотаешься к своему элвару.