— Дик! Ты где, Дик?

Появился слуга, которого я уже видела в «Маунт Меллине», так как он часто приезжал туда с поручениями.

— Чай, Дик. Сейчас же. В библиотеке, — распорядился Питер.

— Да, хозяин, — кивнул Дик и ушел.

Мы находились в зале, который в сравнении с нашим казался довольно современным. Пол был мозаичным, а широкая лестница вела на галерею, увешанную портретами, предположительно, членов семьи Нанселлок.

Я мысленно посмеялась над собой за пренебрежительное отношение к зданию, которое было намного больше и представительнее дома приходского священника, где я провела свое детство. Но тем не менее это сооружение казалось запущенным, в нем царила атмосфера упадка.

Питер провел нас в библиотеку — огромную комнату, стены которой с трех сторон уставлены книжными полками. Я заметила, что мебель покрыта тонким слоем пыли. Пыль виднелась и в складках тяжелых штор. Кого здесь не хватает, подумала я, так это миссис Полгрей с ее воском и скипидаром.

— Прошу садиться, леди, — пригласил Питер. — Будем надеяться, что чай не заставит себя долго ждать, хотя должен предупредить, что по уровню обслуживания мы не можем тягаться с нашими соперниками, обитающими по другую сторону бухты.

— Соперниками? — удивленно переспросила я.

— А как тут можно избежать соперничества? Ведь мы расположены совсем рядом. И при этом все преимущества отнюдь не на нашей стороне. У них и дом больше, и слуги под стать. Твой отец, моя дорогая Элвин, весьма зажиточный человек. Мы, Нанселлоки, всего лишь бедные родственники.

— Вы нам не родственники, — заметила Элвин.

— Но разве это не странно? Вполне можно было бы предположить, что за столь долгое время практически совместного существования наши семьи должны были перемешаться и стать единым целым. Ведь были же, вероятно, очаровательные девушки Тре-Меллин и бравые мужчины Нанселлоки. Непонятно, почему они не соединились узами брака и не породнили нас! Видимо, могущественные Тре-Меллины всегда смотрели свысока на бедных Нанселлоков и подыскивали себе более выгодные партии. Но теперь у них есть прекрасная Элвин. Какое безобразие, что у нас нет мальчика твоего возраста, Элвин, за которого ты могла бы выйти замуж! Что ж, тогда я буду вынужден подождать тебя. Ничего не поделаешь…

Элвин весело расхохоталась. Я видела, что она без ума от Питера. И подумала: быть может, все это серьезнее, чем кажется. Быть может, он уже начал тонко и незаметно очаровывать Элвин, рассчитывая лет этак через восемь-девять…

Элвин начала взахлеб говорить о конном празднике, а он внимательно ее слушал. Время от времени я вступала в разговор, и мы довольно приятно провели время в ожидании чая.

— Мисс Ли, вы не могли бы оказать нам честь и разлить чай по чашкам? — попросил меня Питер.

Я сказала, что с радостью это сделаю, и расположилась во главе стола. Питер пристально наблюдал за мной, что меня в немалой степени смущало, поскольку в его взгляде светилось не только восхищение, но и желание, по крайней мере, как мне показалось.

— Я рад, что мы встретились, — пробормотал он, когда Элвин передала ему чашку чая. — Подумать только, если бы я выехал пятью минутами раньше или позже, наши пути могли и не пересечься. Какую, однако, важную роль играет в нашей жизни случай!

— Мы могли бы встретиться в другой раз.

— Да, но для ожидания другого раза у нас осталось не так уж много времени.

— Что за меланхолия! Вы полагаете, что с одним из нас может что-то случиться?

Питер очень серьезно посмотрел на меня.

— Мисс Ли, — произнес он, — я уезжаю.

— Куда, дядя Питер? — пожелала знать Элвин.

— Далеко, дитя. На край света.

— Как скоро? — спросила я.

— Возможно, сразу после Нового года.

— Но куда вы едете, дядя Питер?

— Моя дорогая малышка, кажется, тебя немного огорчает мысль о моем отъезде?

— Дядя, куда?

— Искать удачи.

— Вы дразнитесь. Вы всегда меня дразните.

— Только не сейчас. Я получил письмо от друга, с которым учился в Кембридже. Он теперь живет в Австралии и сколотил там неплохое состояние. Золото! Ты только подумай, Элвин. И вы тоже, мисс Ли. Золото, которое может сделать человека… мужчину или женщину… безмерно богатым. Все, что требуется сделать, — это просто извлечь его из земли.

— Многие уезжают в надежде разбогатеть, — произнесла я. — Но всем ли это удается?

— Слова здравомыслящей женщины. Нет, мисс Ли, это удается далеко не всем. Однако существует нечто, именуемое Надеждой, которая, по моему мнению, никогда не угасает в человеческом сердце. Золото доступно не всем, но все могут иметь в сердце Надежду.

— Что толку, если надежды людей не оправдываются?

— До тех пор, пока они не покинут человека, он испытывает так много радости, мисс Ли…

— В таком случае я желаю, чтобы ваши надежды полностью оправдались.

— Спасибо.

— Я не хочу, чтобы вы уезжали, дядя Питер, — тихо проговорила девочка.

— Спасибо, дорогая. Но я вернусь богатым человеком. Только представьте себе это. Тогда я пристрою новое крыло к «Маунт Виддену». Я сделаю этот дом таким же величественным… нет, еще более величественным, чем «Маунт Меллин». И люди будут говорить: это Питер Нанселлок спас семью от разорения. Потому как, мои дорогие юные леди, кто-то ведь должен спасти ее… и как можно скорее.

Затем он принялся пространно рассказывать о своем друге, который уехал в Австралию, не имея ни пенса в кармане, а теперь уже стал миллионером… или что-то около того…

Он начал рассуждать на тему перестройки дома, и мы охотно к нему присоединились. Это воображаемое строительство было увлекательной игрой, поскольку позволяло реализовывать самые смелые идеи и решения.

В его обществе я всегда пребывала в приподнятом настроении. По крайней мере он, думала я, никогда не позволяет мне ощущать свое положение. И даже его бедность или то, что он считал бедностью, еще больше располагало меня к нему.

Это чаепитие было необычайно приятным.

Затем Питер проводил нас к конюшне, где распорядился, чтобы на Джасинт надели мое седло. Они с Элвин настояли на том, чтобы я села на Джасинт и показала им все, на что мы с ней способны. Я пускала ее галопом, прыгала через изгороди, и она необычайно чутко реагировала на малейшее мое прикосновение. Это было удивительное создание, и я по-доброму завидовала его хозяину.

— Смотрите-ка, — заметил Питер, — вы ей понравились, мисс Ли! Ей и в голову не пришло сопротивляться новому всаднику.

— Она умница, — сказала я, любовно похлопав ее по шее.

И чуткое создание как будто поняло мои слова.

Мы сели на своих лошадей, и Питер проводил нас до ворот «Маунт Меллина» верхом на Джасинт.

Я решила, что день выдался необычайно приятным.

Вскоре Элвин вошла в мою комнату и остановилась, склонив голову немного набок.

— Мне кажется, вы ему нравитесь, мисс.

— Он всего лишь вежлив со мной, — возразила я.

— Нет, я думаю, он к вам относится как-то по-особенному… Раньше ему так же нравилась мисс Дженсен.

— Мисс Дженсен бывала в «Маунт Виддене»?

— О да! Она не давала мне уроков верховой езды, так что мы ходили туда пешком. А однажды пили чай точно так же, как сегодня. Дядя Питер тогда только что купил эту лошадь и показывал ее нам. Он сказал, что назовет ее Джасинт, чтобы она всецело принадлежала ему…

— Не поняла.

— Так звали мисс Дженсен.

Я почувствовала совершенно неуместное разочарование.

— Должно быть, он огорчился, когда она так внезапно уехала, — произнесла я вслух.

Элвин задумалась.

— Пожалуй, что так, — наконец, проговорила она. — Но он быстро забыл ее. В конце концов…

— …она была всего лишь гувернанткой, — закончила я.

Позднее, в этот же день, Китти поднялась в мою комнату с сообщением о записке из «Маунт Виддена».

— И там есть кое-что еще, мисс, — добавила она с лукавым видом.

Китти была явно взволнована, но я воздержалась от расспросов.