Позднее, указом правителя Приамурского края Якутской области была предоставлена полная автономия в управлении, и управляющим областью был назначен П. А. Куликовский.

Формирование и командование отрядом Северной милиции было предложено генерал-лейтенанту А. Н. Пепеляеву, проживавшему в то время в г[ороде] Харбине и не принимавшему участия в противо-большевистской борьбе в Приамурском крае. Генерал-лейтенант Пепеляев дал свое согласие, в июле месяце 1922 года прибыл во Владивосток и приступил к формированию отряда.

Имя молодого генерал-лейтенанта Пепеляева, героя Перми и Сибири, было очень популярно среди сибиряков, а потому немудрено, что к нему в отряд стало поступать много добровольцев — офицеров и стрелков, как из г[орода] Харбина, так и из частей Дальневосточной армии.

Отряд милиции Северной области (Сиб[ирская] Добр[овольческая] друж[ина]) был сформирован в г[ороде] Владивостоке к 20-му августа 1922 г[ода] — частью из офицеров и солдат, выделенных из частей Временного Приамурского правительства (Дальневосточной армии), и частью — прибывших из города Харбина.

Из частей офицеров — 250

Из частей солдат — 243

Из Харбина офицеров — 122

Из Харбина солдат — 105

Всего офицеров и солдат — 720 чел.

Из гражданских лиц приняли участие в экспедиции для заведывания политической и информационной частью, бывшие члены Нарсоб — А. Г. Соболев и Г. П. Грачёв[16].

Сформированы следующие части: три батальона стрелков, отдельный кавалерийский дивизион, отдельная батарея, отдельный саперный взвод и инструкторская рота.

По прибытии в Аян, было сформировано интендантство. Интендантом был назначен подполковник Мальцев. В с[еле] Нелькан была учреждена должность начальника снабжения и начальника тыла, на каковую должность был назначен полковник Шнацерман, с правами помощника командующего дружиной по хозяйственной части; его помощником по снабжению назначен А. Г. Соболев.

Наличие оружия и огнеприпасов в частях дружины, по прибытии в порт Аян выражалось в количествах указанных в таблице.

3-х линейных винтовок — исправных 507, неисправных 28, патронов 6.596

4,2-лин[ейных] винтовок Бердана — исправных 628, неисправных 147, патронов 108.550

Мексиканских — исправных 3, неисправных 6, патронов 0

Японских — исправных 7, неисправных 0, патронов 600

Винчестеров — исправных 55, неисправных 1, патронов 20.000

Карабинов — исправных 30, неисправных 0, патронов 6080

Итальянских — исправных 1, неисправных 0, патронов 90

Австрийских — исправных 0, неисправных 2, патронов 0

Револьверов — исправных 19, неисправных 0, патронов 2.160

Гранат — 9.807

Капсюлей — 3.000

Пулемётов Кольта — исправных 2, неисправных 0, патронов 3.500

Примечание.

Кроме того в Нелькане найдены, зарытые отрядом Коробейникова при отступлении — 120 винчестеров, к ним 50.000 штук патронов и 50 штук 3-х линейных винтовок.

Дружина во Владивостоке была снабжена продовольствием на 4–5 месяцев, обмундированием зимним (полушубками, валенками и папахами) только на 400 человек, летним обмундированием — на всю дружину.

Подведя итоги формирования в городе Владивостоке Сибирской добровольческой дружины, мы видели, что личный состав офицеров и солдат, поступивших в дружину, очень хорош. В большинстве, это были добровольцы, но, как и во всякой семье, впоследствии оказались и «уроды». Два-три человека оказались предателями, но о них будет сказано после.

Из таблицы вооружения невольно бросается в глаза разносистемность и разнокалиберность оружия, которым была вооружена Сибирская дружина. Запас огнеприпасов был так незначителен, что его едва-ли хватило бы на один хороший бой, а, между тем, для пополнения огнеприпасов не было возможности ни во Владивостоке, ни впоследствии — в Охотском крае. Дружине оставалось одно — брать огнеприпасы у противника, что она отчасти и делала.

Во время боёв особенно сильно почувствовала дружина отсутствие артиллерии, хотя бы самого малого калибра (Макленки[17]), но их не было.

Зимним обмундированием Сибирская дружина была снабжена только до половины состава.

По идее, казалось бы, что Bp[еменное] Приамурское правительство, отправляя отряд в самостоятельную экспедицию на далёкую северную окраину, должно было найти средства и способы снабдить этот отряд всем необходимым, но этого сделано не было, и Сибирская добровольческая дружина выступила из Владивостока с минимальными средствами борьбы.

К 15-му августа 1922 г[ода] закончилось формирование «Отряда северной милиции» или «Сибирской добровольческой дружины». Ждали пароходов чтобы отправиться на далёкую северную окраину России. Наконец, к концу августа, пароходы «Батарея» и «Защитник», приняв на свой борт 533 ч[еловека] Сибирской добровольческой дружины, под начальством генерала Пепеляева, погрузив припасы и продовольствие, в ночь с 29-го на 30-ое августа покинули Владивосток, направляясь в Порт-Аян.

А через три недели, 21-го сентября, на пароходе «Томск», туда же в Порт-Аян направилась и вторая часть Сибирской добровольческой дружины, — 187 человек, под общей командой генерала Вишневского. Сначала было предположено отправить вторую часть Сибирской добровольческой дружины на пароходе «Охотск», но на нем произошёл взрыв котлов. Есть предположение, что это была работа агентов большевиков. Пароход «Охотск» был заменен пароходом «Томск».

Первый эшелон Сибирской добровольческой дружины прибыл в Порт-Аян 8-го сентября 1922 года, второй — 1-го октября того же года.

В период высадки в Порт-Аяне, Нелькан был занят красными, и якутская армия была рассеяна последними. Якутский партизанский белый отряд со своим командующим корнетом Коробейниковым, с остатками в количестве до 200 человек, отступил в Аян.

Кроме отряда Коробейникова, в этом же районе был еще партизанский отряд поручика Рязанского, в количестве 50 человек. Рязанский — местный якут, произведенный в офицеры корнетом Коробейниковым.

Необходимо сказать, что эти партизанские отряды были мало дисциплинированы, они состояли почти сплошь из людей озлобленных не только против красных, но даже, и чаще всего, просто против населения, которое, при переходах власти из одних рук в другие, обычно, ненавидело всех, кто причинял ему беспокойство.

Как белые, так и красные требовали от населения, к себе безоговорочного сочувствия и когда не получали его — расправлялись. Вот почему до прихода дружины генерала Пепеляева на белых партизан население смотрело не лучше, чем на красных, ибо белые очень часто прибегали к ненужным насилиям.

К этому времени вр[еменное] якутское народное областное управление, выбранное, как я уже писал, в с[еле] Чурапчи, перекочевало в Охотск. Такой переход власти был вынужден тем обстоятельством, что еще до прихода генерала Пепеляева с дружиной, якутские партизанские отряды были разбиты красными и частью — отступили на восток, частью — разбежались.

Не могу не отметить следующего характерного для большевиков факта. Как только красные главари узнали о высадке в Порт-Аян генерала Пепеляева с дружиной немедленно и круто они изменили свое отношение к якутскому населению. Была объявлена свободная торговля, прекратился террор. Командующий советскими войсками, Байкалов[18], стремился насколько возможно смягчить советский режим и этим достиг того, что часть якутской интеллигенции, до того активно боровшаяся с коммунистами, перешла на сторону Байкалова. Этот излюбленный метод всегда оказывал решающее влияние в пользу большевиков. Когда им туго, они становятся на время истинными демократами, а потом, поймав на свою удочку кого следует, создав выгодное для себя положение — расправляются с уловленными… Так они действовали и в данном случае.