– Максимально уверены, товарищ Сталин. Единственная возможность для Запада – это предатели, которые продадут информацию. А там их хватает.

– Ну, будем надеяться, что твои «гении» в очередной раз не ошиблись. – Сталин вернулся на свое место за столом и неожиданно улыбнулся. – И ты не сильно там наших орлов замучил?

– Не очень, Иосиф Виссарионович. – Берия тоже улыбнулся, вспомнив, как проступало легкое недоумение на лицах группы Кузнецова, прибывших в Москву, при известии, что ближайшие две недели с ними будет работать бригада врачей. Только Стасов злорадно ухмылялся, косясь на товарищей. Кто-кто, а он-то знал, что скрывается за этими простыми словами! И с каким счастьем в глазах они отправлялись назад, в Свердловск…

Если бы подполковник государственной безопасности Юрий Андропов, ползающий на брюхе на западной окраине Берлина, каким-то чудом узнал, что о нем сейчас говорят Сталин и Берия, он бы, наверное, свихнулся. Но он не знал, поэтому на душе было спокойно, а сердце командира спецподразделения ГУГБ НКВД СССР, несмотря на напряженную обстановку вокруг, билось спокойно…

Интерлюдия 6. Красноярск, одно из кафе развлекательного кинокомплекса «Луч», 12 января 2013 г.

– Сереж, да не нервничайте вы так! Никто не собирается делать вам что-либо плохое. Просто поговорим и даже оплатим потраченное вами время… и нервы. – Улыбчивый парень с легким намеком на Восток в чертах лица улыбнулся и ободряюще хлопнул по плечу нервно оглядывающегося Петелина. Сергей уже проклинал тот миг, когда решил сходить в кино именно сюда. Но еще больше он проклинал тот вечер, когда подсадил проклятую компанию на бетонке. Сколько же нервов у него вытрепали с того момента! Полиция, прокуратура, ФСБ. А теперь еще эти непонятные парни. Вроде улыбаются, одеты прилично, но… пятая точка чуть ли не орет об опасности, исходящей от троицы, оккупировавшей его столик. Особенно пугает этот, явно старший среди них. Улыбка настолько искренняя, что хочется орать, как великий Станиславский, «не верю!» и бежать со всех ног. Только вот ноги не бегут – отказываются, и ледяной комок в низу живота все больше и больше становится, грозя заморозить все тело.

– Как я вижу, ты догадался, по какому вопросу мы подошли? – Главный стал серьезным, но не менее лживо-доброжелательным и опасным. Сергей еще успел подумать, что не врут экстремалы, говоря, что опасность усиливает чувства, когда тот продолжил: – Нас интересуют твои пассажиры. Те самые, которых ты высадил в Монтажниках.

– Но я… – Сергей попытался объяснить, что и так рассказал все, что знает, и не один раз, но его прервали.

– Мы читали протоколы, очень интересные, надо признать, ты оказался наблюдательным человеком, Сергей. Даже очень. Нас заинтересовал один момент, который потребовалось срочно уточнить. – Парень достал из кармана модный смартфон, и Петелин, услышав свой голос, понял, что слушает запись позавчерашнего допроса в ФСБ:

«…Да ничего странного в них не было, товарищ следователь. Один только как-то странно говорил.

– Один? А другие?

– В смысле другие?

– Вы сказали, что один как-то странно говорил. А другие как разговаривали?

– А молчали они. Так, перебросились тихо парой фраз, и все. Да я и не расслышал ничего.

– А этот, который разговаривал с вами? В чем была странность его речи? Акцент? Жаргон? Что-то еще?

– Не-ет. Акцента точно не было. Да и жаргона тоже. Он вообще очень правильно говорил, словно в старом фильме. У нас так не говорят.

– В Красноярске не говорят? Или вообще в России?

– Ну-у… В Красноярске точно не говорят. А вообще по стране… не знаю, товарищ следователь.

– Хорошо. Я сейчас включу вам одну запись, а вы попытайтесь вспомнить, похожа ли эта речь на то, как разговаривал ваш попутчик. Хорошо? Наденьте наушники, та-ак. Вы готовы? Чудесно. Включаю…

– Ну как? Похоже говорил?

– Очень похоже, товарищ следователь! А кто это?

– Кто записан? Так, эмигранты бывшие, которые вернулись из Израиля в Россию…»

Парень выключил воспроизведение и серьезно посмотрел Петелину прямо в глаза.

– Вспомни, Сергей, очень хорошо вспомни, что за записи тебе включали?

– Да какие-то мужики говорили ерунду всякую. Запись не очень была, помех много, словно по радио старому. – Сергей пожал плечами. – Ничего особенного, словно отчет читали. Правильно так, четко. И этот тип похоже разговаривал. Как в старых фильмах, во!..

Из вечерних новостей Красноярской телекомпании ТВК-6 канал

«…сегодня был испорчен отдых многих горожан, собиравшихся посетить кинокомплекс «Луч» в центре города. Один из посетителей повел ребенка в туалет и обнаружил в одной из кабинок труп неизвестного молодого человека. Скорее всего это был наркоман, скончавшийся от передозировки наркотиками, так как рядом с телом был обнаружен использованный шприц. Личность погибшего устанавливается…»

Кажется, именно так говорили про авиамехаников? Сидя у костра и наблюдая за по самые уши уляпанным в масле экипажем нашего «лайнера», пытающимся как-то разобраться с отказавшимся работать мотором, я убедился в правильности этой старой шутки. Но гораздо большее удовлетворение я – да и вся наша группа – получил от подтверждения где-то в строй жизни встреченной информации о том, что эти самолеты были не только выносливыми, но и садились в случае аварии чуть ли не без помощи летчиков. Правда, и летуны наши молодцы! Оба движка заглохли, а они не растерялись, а быстренько сориентировались и на какую-то дорогу нас приземлили почти без потерь. Да и не посчитаешь серьезной проблемой вывихнутый средний палец Степки (не могу понять, КАК он ухитрился вывихнуть именно его?), разбитый нос Димки и шикарный фингал под глазом у Татьяны. Причем именно Татьяна оказалась единственной, кто постоянно ворчит на летчиков. Да-а. Женщина остается женщиной, несмотря ни на какую форму, опыт или способности не давать жизнь, а отнимать ее. А вообще… мне даже понравилось! Может, потому, что все произошло довольно быстро и я просто не успел испугаться? Но когда после довольно жесткого приземления выпрыгнул в снег из самолета, то просто потерял дар речи, до того грозным и красивым зрелищем оказались истребители сопровождения, несколько раз пролетевшие, казалось, прямо над нашими головами. Потом, уже поднявшись повыше, они еще немного покрутились над нами и дружно, видимо, получив приказ, рванули куда-то на северо-восток, если верить мутному пятну зимнего солнца. А через пару минут к нам присоединился и Мартынов, объяснивший сложившуюся ситуацию.

А ситуация сложилась, скажем прямо, не очень хорошая, но и не слишком плохая. По словам летунов, до Свердловска мы не долетели километров двести, может, немного меньше. Сели нормально, кого следует в известность о произошедшем поставили, и часа через четыре к нам уже доберутся коллеги на колесах. Из плохого, помимо факта самой аварии, которая и летунам очень не понравилась, оказалось то, что брякнулись мы в лесу, почти тайге, что морозец поджимать начал, а по нынешним дорогам, да еще и занесенным снегом, помощь может и до утра задержаться. Да и сам факт отказа обоих двигателей почти одновременно, мягко говоря, настораживал. Майор-летун, командир экипажа из спецполка, относящегося к нашему же ведомству, сразу сказал, что в случайности не верит, и попросил у Мартынова разрешение на осмотр одного из двигателей прямо сейчас, по горячим, так сказать, следам. Ну а мы, пассажиры, выставили два поста на дороге с обеих сторон и занялись устройством стоянки. Когда людей много, да при этом они являются хорошо подготовленными военными с вменяемым командиром, проблемы с временной стоянкой решаются быстро.