Она была бы в восторге, если бы не волосы. Сколько Эбби ни билась, сколько ни пыталась заставить их завиться в локоны, чтобы потом заколоть их изящным узлом, у нее так ничего и не вышло. Вернее, то, что у нее получилось, больше всего смахивало на ее обычный квакерский пучок.

Но даже это не могло испортить ей удовольствия. Эбби переполняла благодарность. Как же все-таки мило со стороны виконта прислать ей платье… нет, даже целых два! И вовсе не потому, что этим подарком он как бы еще раз подчеркивал, что только пылкая, романтическая любовь заставила его остановить свой выбор на ней — серенькой, незаметной вдове. Просто сейчас, нарядная, совсем не похожая на прежнюю Эбби, она почувствовала себя намного увереннее. Теперь она могла по праву встать рядом с ним перед алтарем и не стыдясь произнести вслед за ним супружеские обеты.

Раньше она робела немного — но совсем не оттого, что ее не поддерживали родственники. Вот и сейчас дядюшка Дэгвуд и его брат-близнец Бейли, принаряженные в одинаковые атласные сюртуки травянисто-зеленого цвета, видимо, сохранившиеся с лучших времен — на сытых боках дядюшки Дэгвуда сюртук угрожающе трещал по швам, — не отходили от нее ни на шаг. Гермиона в сопровождении неизменного Пончика, со столь же неизменной серебряной фляжкой в ридикюле, шествовала впереди.

Эдвардина под руку с братом Игнатиусом шли позади всех. Стоило только

их процессии переступить порог особняка на Гросвенор-сквер, как она, оглядевшись по сторонам, озадаченно брякнула:

— Где это мы — в церкви? Как это — нет? А здорово похоже на церковь!

— Прошу вас, мадам, — выступил вперед Гиллет. Окинув взглядом сбившихся в стайку Бэкуорт-Мелдонов, он величественно склонил седую голову. — Мои поздравления, мадам. Вы выглядите просто восхитительно! Виконт просил передать, что ждет вас в гостиной.

— Спасибо, Гиллет, — благодарно кивнула Эбби. И слегка поморщилась, услышав, как хрипло звучит ее голос. «Каркаю, как ворона!» — сердито подумала она. — А священник… или кто там… он тоже нас ждет?

— Да, мадам. И граф Синглтон вместе с ними. Позвольте, я провожу вас туда.

Эбби без единого возражения последовала за дворецким, тем более что ей в голову так и не пришло ни одного мало-мальски серьезного предлога, чтобы отсрочить неизбежное. К тому же дядюшки сочли этот момент наиболее подходящим для очередной свары. Дэгвуд обвинял Бейли в том, что тот надел одну из его туфель. А Бейли, само собой, с пеной у рта это отрицал, в свою очередь, обвиняя брата… впрочем, дальше Эбби слушать не стала — все и так было ясно. Использовать их перепалку как предлог уж точно не удастся, с мрачным юмором подумала она.

Игнатиус, точная копия своей сестры, только в мужском варианте, улучив момент, склонился к Эбби. Приложив к лицу надушенный кружевной носовой платок, впрочем, не скрывавший улыбки, он ободряюще ей подмигнул. Лицо его сияло.

— Прошу вас, одну минутку, Гиллет. Мне хотелось бы сказать пару слов моей тетушке. Спасибо, старина. Послушайте, тетушка Эбби, — он всегда именовал ее «тетушка Эбби», хотя и был всего на два года младше ее, — неужто вы и в самом деле собираетесь тут жить? Ну и счастье же вам привалило! Поздравляю! Вот уж никогда бы не подумал, что когда-нибудь увижу вас в таких хоромах!

— Спасибо, Игги, — мягко поблагодарила Эбби, понимая, что бедный мальчик, как обычно, ляпнул первое, что пришло ему в голову. И кроме того, она была уверена, что самое интересное еще впереди.

И Игги не подкачал. Впрочем, надо сказать, милый мальчик никогда их не подводил. Достаточно было только чуть-чуть поднапрячь фантазию, чтобы вообразить какой-нибудь совсем уж ужасный фортель, нечто выходящее за рамки всего того, что мог сказать такой призовой идиот, как Игги, и после этого оставалось только ждать — и Игги повторял все слово в слово.

То же самое произошло и сейчас.

— Я вот тут подумал, тетушка, — продолжал он, глядя на нее своими детски невинными голубыми глазами. Впрочем, Эбби уже много лет назад выработала в себе привычку не обращать внимания на его ангельскую внешность. — Если вспомнить, каким хорошим племянником я всегда был — ласковым, любящим и все такое, — я решил, что вы, наверное, захотите сделать мне маленький подарок. Тем более что теперь ведь должен же кто-то вместо вас держать в узде эту сумасшедшую семейку…

— Ты хочешь сказать, что неплохо бы назначить тебе содержание? Я правильно поняла тебя, Игги? — вклинилась Эбби, улучив момент, когда он остановился, чтобы перевести дыхание. Юноша поперхнулся и вытаращил на Эбби глаза. — Так вот, предупреждаю сразу — ты его не получишь.

— Ну, тетушка, не стоит быть такой жестокой. Такое бездушие по отношению к любимому племяннику может иметь самые неприятные последствия.

Эбби сделала Гиллету знак отойти подальше. А потом, крепко ухватив за локоть ухмыляющегося Игги, поволокла его за собой в самый дальний угол холла.

— Что это — шантаж? Пытаешься меня запугать, а, Игги?

— Запугивать тебя, тетушка? Боже упаси! Что это пришло тебе в голову? Неужто ты решила, что я могу пасть так низко, чтобы угрожать тебе? — Его идиотская ухмылка выводила Эбби из себя. — Впрочем, раз уж ты сама это сказала… почему бы и нет, право?

Эбби закусила губу и молча смотрела на него. Впрочем, ей и раньше приходило в голову, что рано или поздно это случится.

— Ты уже забыла тот день, когда вы с Эдвардиной ездили на пикник, а, тетушка? — помолчав немного, спросил Игги. Потом небрежным жестом поправил булавку, и Эбби машинально отметила, что она несколько великовата для галстука. — Я ведь тоже там был, если ты помнишь. Приехал с приятелями подышать, так сказать, свежим воздухом, поглазеть на девушек — ну, как принято у молодых людей нашего круга, ты же понимаешь.

Эбби пристально смотрела ему в глаза. Лицо ее было непроницаемым, но мысли лихорадочно метались, словно летучие мыши, пока она испуганно гадала, что же еще ляпнет Игги.

И тут «милый мальчик» вдруг неожиданно ее разочаровал! Какой же она была дурой, втайне надеясь, что, может быть, хоть на этот раз это ангельски невинное выражение лица окажется под стать его намерениям! Как же жестоко она ошиблась!

— Как единственный мужчина в семье Бэкуорт-Мелдон — единственный настоящий мужчина, смею надеяться, — заметив, что вы с виконтом незаметно улизнули в кустики, я счел своим долгом последовать за вами, чтобы проследить, чем вы там занимаетесь. Не мог же я в самом деле позволить, чтобы мою тетушку скомпрометировал какой-то негодяй, верно? Ну вот, значит, отыскал я себе укромное местечко на берегу, навострил уши, чтобы не упустить ни единого словечка и вовремя подоспеть на помощь, коли потребуется. Только помощь тебе не понадобилась, да, тетушка Эбби?

Эбби вдруг почувствовала, что содержимое желудка подступило к самому ее горлу.

— Так ты все слышал?!

— Каждое словечко, милая тетушка! — Закинув голову, этот наглец визгливо захохотал. Потом придвинулся к ней, и голос его упал до едва слышного шепота: — Хочешь, могу повторить, если не веришь. Как это? Ах да! «Я, конечно, уже далеко не девственница, но в данном случае это даже к лучшему!» Узнаешь свои слова, дражайшая тетушка Эбби? Или мне покопаться в памяти в поисках еще одного примера? И только вообрази себе — просто вообрази! — в какое посмешище превратится твой виконт, случись мне упомянуть об этом разговоре в свете!

— Я могу прямо сейчас рассказать все виконту, — предложила Эбби. Она

пришла в такое отчаяние, что уже готова была плюнуть на приличия и оттаскать «милого мальчика» за уши, пока он не начнет визжать, как свинья, которую тащат на бойню. И лишь мысль о том, в какое негодование придет Гиллет, немного охладила ее воинственный пыл.

Надо, однако, отдать должное Игги. Ай да мальчик, грустно подумала она. Молчал столько дней, выжидая удобного момента, и дождался! Она не может надрать ему уши… не может стукнуть его по носу… не может даже приказать Гиллету с помощью дюжих лакеев вышвырнуть зарвавшегося юнца вон.