— И вы бежали, — сказал Скрид, пытаясь вернуть его к основной теме.

— Я снова умер, еще раз, и к тому же стал убийцей. Я отправился в городской парк, к старому форту. Я любил иногда туда приходить, по осени. А однажды даже взял с собой сына, чтобы показать ему, какой вид открывается с бастионов. — Полковник захихикал и постучал ладонями по краю стола, словно отбивая такт марша приближающегося полка.

Скрид, видимо, совсем потерял нить повествования. Он отпил из стакана и помотал головой.

— Сайварт вас там нашел, — попытался вмешаться Анвин. — И вы побежали к мосту.

— Да нет, вовсе не к мосту, а к Хоффману, к этому постановщику вставных номеров в их шапито. Он оказался на месте, в своей палатке, и выглядел весьма чопорно и импозантно. У них там шла вечеринка, и он пригласил меня принять в ней участие, представил остальным гостям. Я помню, там был один человек ростом не выше моих колен, а еще какие-то похотливые акробаты и женщина с совершенно лысой кошкой на поводке. Мне они были все крайне неприятны, так что я просто оскалился на них. Тогда он вывел меня наружу, усадил у костра и дал стакан бренди. Я сказал ему, чтоб не очень воображал и пыжился — всем видно, в каких гнусных и отвратных условиях он существует. Говорят, ни один маг и волшебник никогда не раскрывает свои секреты, но тут он со злости рассказал, как ему удалось устроить мое падение и гибель.

— А потом ваш мундир нашли в реке, — сказал Скрид.

— Мой сын! — снова воскликнул полковник, хватая салфетку и опять сминая в ладони. — Гринвуд нашла его. Она продолжала действовать, хотела довести эту проделку Хоффмана до конца.

Мужчина со светлой бородкой вернулся в ресторан. Салфетка так и висела, заткнутая у него за воротник. Он мгновенно сориентировался в обстановке и направился прямо к ним, выставив бородку вперед.

— Бедный, бедный Леопольд, — сказал полковник. — Он-то думал, что его отец умер! Все подозревали его. Гринвуд нашла его и сообщила, что с ним практически покончено. И отдала ему мой старый мундир — донашивать. Ему некуда было бежать. Леопольд, мой маленький лев, он же всегда таким был!.. Ну, он надел этот мундир. Это я должен был идти на мост, а не он!

— Остановитесь! — воскликнул мужчина со светлой бородкой. Он ухватил Скрида за плечо. — Вы должны прекратить этот допрос и закрыть дело. Приказ с самого верха.

Три пожилых джентльмена, сидевшие в центре ресторана, оглядывались по сторонам, обеспокоенные всеми этими криками и шумом, но не понимающие, откуда он исходит. Они нервно переговаривались между собой, потоками выстреливая непонятные цифры и все повышая и повышая голос.

— Понимаете, Хоффман намеревался выступить в роли моего сына, — сказал полковник. — Это был для него самый простой трюк, для этого мастера-иллюзиониста. Я был мертв, мой брат был мертв, и он хотел все унаследовать: мою коллекцию, мой дом, — говорил, что намерен устраивать там роскошные вечеринки. И жить уже отнюдь не в таких гнусных и отвратных условиях, как прежде. И еще он сказал, что будет пить бренди, сидя у моего камина.

Мужчина со светлой бородкой обошел их стол и попытался вырвать у Анвина карандаш. Но Анвин крепко держал его в пальцах, пока тот не сломался пополам.

— Он сказал, что я могу забрать только одну вещь, — продолжал полковник. — Любую вещь по моему выбору. — Он достал из кармана старинный армейский револьвер, который весь сиял от постоянной чистки и полировки и был настолько потерт, что все его выступающие углы сгладились, словно его долго обкатывало море. Это был самый ярко сверкающий предмет во всем зале.

— Прекратите! Остановитесь! — заорал мужчина со светлой бородкой, кидаясь на него.

Полковник отреагировал на эти вопли так, словно услышал команду к бою. Он заворчал и сцепился с противником. С его губ летели капли слюны. Ни один из них не отличался особой силой, они ходили, описывая круги один вокруг другого в каком-то дергающемся танце. Полковник то и дело отскакивал назад, не давая бородке заехать ему в физиономию. Потом он упал, и мужчина со светлой бородкой навалился на него. И тут раздался выстрел.

Полковник Бейкер привстал на колени, ухватился за край стола и подтянулся, поднявшись на ноги. Мужчина со светлой бородкой остался лежать на полу. У него стучали зубы. Звук был такой, как показалось Анвину, словно это монеты падают в телефон-автомат.

— Только одну вещь, — повторил полковник. Старинный армейский револьвер он по-прежнему держал в руке. Полковник был явно удивлен, увидев его там. — И я взял то, что мне было нужно.

Скрид тоже достал свой пистолет, но он ничего не мог поделать, никак не мог помешать полковнику, уже направившему дуло револьвера на самого себя. Анвин только успел отвернуться, когда прозвучал выстрел, обозначивший четвертую и последнюю смерть полковника Бейкера.

Скрид уронил пистолет на стол и схватил салфетку, прижал ее к лицу и быстро задышал, едва слышно попискивая в эту тряпочку. Минуту спустя он положил салфетку на стол и допил свое виски-саур. Покончив со своей порцией, он схватил стакан Анвина.

Анвин стоял, прислонившись спиной к оклеенной обоями стене ресторана. Он не мог припомнить, когда встал со своего стула. Скрид продолжал что-то ему говорить, но Анвин видел только шевелящиеся губы детектива. Постепенно слух к нему возвратился.

— Вы мне правду говорили, — сказал Скрид. — О делах Сайварта.

Лежавший на полу человек со светлой бородкой перестал стучать зубами.

— Да.

— Мне эти дела не нужны, — сказал Скрид. — Мне нужен Енох Хоффман.

Анвин позволил себе несколько раз вдохнуть и выдохнуть, оттягивая время, чтобы все обдумать.

— А в обмен на это вы отпустите меня, — сказал он.

Скрид опять недовольно пошевелил усами, но сказал:

— Да, я отпущу вас.

В голове Анвина уже сложился план действий. Он, конечно, был полон всевозможных прорех и недочетов, и у него не было времени сравнивать его с рекомендациями, приведенными в «Руководстве», но это было все, что у него сейчас имелось в распоряжении.

— О'кей, — сказал он. — Я все подготовлю.

— Что вам для этого нужно? — спросил Скрид.

— Мне нужен мой будильник.

Скрид выудил будильник из кармана пиджака и сунул Анвину. И тот зазвенел.

— Завтра в шесть утра приходите в «Кот и тоник», — сказал Анвин. — Поднимитесь в комнату, служившую полковнику Бейкеру кабинетом, и ждите.

— Чего?

— Хоффман явится туда, и не будет готов к встрече с вами. Вам, правда, нужно будет дождаться удобного момента. Вы сами поймете, когда он наступит. — Это было весьма смелое заявление; Сайварт тоже выдал бы нечто в том же роде, чтобы выиграть себе побольше времени. Этот детектив иной раз соблюдал все правила, но иногда менял их так, что его прежние обещания не имели больше никакого значения. Анвин пришел к выводу, что ему крупно повезет, если удастся пережить грядущую ночь.

Он сунул будильник в портфель и вышел из ресторана через парадную дверь. В переулке он нашел свой велосипед, примкнутый цепью к пожарной лестнице, на том самом месте, где Анвин оставил его сутки назад. Он был совершенно прав в отношении одной вещи: цепь нуждалась в хорошей смазке.

Хороший детектив старается знать все. Но великий детектив знает лишь столько, сколько нужно, чтобы довести дело до конца.

Анвин повел велосипед в сторону улицы и тут обнаружил, что мальчишка-посыльный из отеля «Гилберт» стоит в конце переулка и загораживает ему дорогу. Посыльный укрывался огромным черным зонтиком. Он протянул его Анвину и сказал:

— Он валялся у нас на складе забытых вещей. Думаю, он вам пригодится.

Голос мальчика звучал ясно и чисто, но глаза были наполовину прикрыты и явно не в фокусе.

Анвин медленно приблизился к нему, потом поднырнул под зонт и встал с ним рядом.

— Том, — сказал он, прочитав имя посыльного на табличке у него на груди. — Отчего ты решил, что мне он нужен больше, чем кому-то еще?